Режиссер совсем не прочь замочить жену и дочь
Постановщик Олимпиады-80 и 1000-летия крещения Руси нанял киллера за 600 тысяч рублей
Любовь примы-балерины Большого театра Ирины Дмитриевой и режиссера Леонида Монастырского со временем превратилась в ненависть, а совместная жизнь – в ад. Появление дочери не спасло семью. Муж нашел другую женщину – намного моложе, а большую часть личной жизни первой жены заполнили суды по размену муниципальной квартиры в угловом доме №2 на Малой Никитской – в самом центре столицы. Финалом разборок должно было стать тройное убийство – экс-супруги, дочери и зятя. Но сюжет «переписали» милиция и прокуратура.
Любил квартиру больше, чем людей
В мае 2008 года Дмитриевой позвонил подозрительно вежливый мужчина и попросил ее с дочерью приехать в УВД по Центральному федеральному округу. Та, почуяв неладное, бросилась звонить своему адвокату Дмитрию Удальцову:
– Меня вызывают к следователю. Наверное, Монастырский опять что-то затеял. (Жалобами супругов друг на друга занималось местное ОВД. – Авт.)
В милицию они приехали уже с адвокатом, готовясь к обороне.
– Ваш бывший супруг… заказал убийство… Ваше, дочери и зятя. Но мы этого не допустим, – оглоушил начальник отдела убийств.
Дмитриева была в ступоре, в такое она поверить не могла. После длительной беседы с сыщиками, посвятившими ее в некоторые детали готовящейся спецоперации, Ирина решила не возвращаться в злосчастную квартиру. С дочерью и зятем она уехала к своему отцу.
– Ирина Валентиновна была прописана в этом доме еще до 1990 года. В 1991 году у них родилась дочь – Марфа. Но семейная жизнь не сложилась. В конце концов муж попросту выгнал ее с двухлетней дочерью из своего «родового гнезда», – рассказывает адвокат Ирины Дмитриевой – Дмитрий Удальцов. – Конечно, им было трудно жить вместе: две творческие личности, на все имевшие свое мнение. Он – человек общественный, она – балерина, которая постоянно разъезжает по гастролям.
Сначала Ирина снимала квартиру, потом жила с дочкой у знакомых и родителей. Наконец судом было принято решение, что три комнаты этой 5-комнатной муниципальной жилплощади принадлежат Ирине и Марфе. Но Монастырский на заседания не являлся, не открывал дверь приставам и участковым, якобы не получал повестки, а потом обжаловал судебные решения, «потому что не был извещен о разбирательствах».
Он обожал свою квартиру в шестиэтажной «сталинке» и уступать даже часть ее никому не собирался.
Олег Ефремов не знал, что работает с убийцей
Отношения бывших супругов превратились в бесконечный кошмар с вечными ссорами и выяснениями отношений. Квартира, где хранилось множество книг и семейных ценностей Монастырских, даже не была приватизирована. За время, пока тянулись судебные разборки, в ней ни разу не делали ремонт. Но и такую «убитую» жилплощадь в центре Первопрестольной предлагали разменять на три «трешки».
В начале 90-х Леонид, который вместе с Олегом Ефремовым поставил знаменитый спектакль «Сталевары» и был одним из ведущих постановщиков шоу Олимпиады-80 и торжеств, посвященных 1000-летию крещения Руси, ушел из МХАТа. Тем не менее работу по специальности он не прекращал. А в жизни его первой жены, еще молодой женщины, наступил печальный для балерин пенсионный возраст – за 35. Дочка Марфа выросла и поступила в институт, а вскоре вышла замуж. Но и у Леонида Монастырского в 2006 году случилась поздняя любовь: избранница режиссера была старше дочери всего на 10 лет. За несколько лет до женитьбы Монастырский перенес тяжелую операцию на сердце…
Ирина Дмитриева оказалась в безвыходной ситуации: никакой собственности, кроме злосчастной квартиры на Малой Никитской, у нее так и не появилось. А 18-летней Марфе и новоиспеченному зятю надо где-то жить. «Хватит ютиться по чужим углам! Поедем по месту прописки», – решила она.
Монастырского явление экс-супруги с дочкой-студенткой и зятем не обрадовало. Ссоры продолжились, а в новоиспеченной коммуналке вскоре появились двое молчаливых работников ЧОПа. Как объяснили Ирине, они в две смены охраняли собственность Леонида от посягательств. Обстановка накалилась до предела. Молодая жена, которую Монастырский не раз пытался прописать, старалась не выходить из своей комнаты.
Анатолий Карпов ему не помог
Кошмар тянулся два года. Помочь Монастырскому разрешить квартирный вопрос тщетно пытался его друг – шахматист Анатолий Карпов. И тогда 68-летний Монастырский решил… «написать убийство»: «Никаких перестрелок, никакого оружия! Хлопотно и дорого». Способ был выбран зверский и очень экономный, но разглашать его, пока идет следствие, нельзя.
Получив на автостоянке возле ЦПКиО от наемника в качестве вещдока ключи и документы опостылевших родственников, Леонид вручил ему 600 тысяч рублей и решил, что все закончилось. Но на руках режиссера тут же защелкнулись наручники. Прокуратура ЦАО предъявила ему обвинение в тройном убийстве, не состоявшемся по не зависящим от него обстоятельствам.
– Неужели Монастырский не понимал, что его вычислят после уничтожения семьи? – спросила я у адвоката Удальцова. – Он же – первый подозреваемый, которому это выгодно…
– Ответ на этот вопрос может дать лишь психиатрическая экспертиза, результаты которой еще не готовы. Что же касается причин, которые подтолкнули его к убийству, сейчас по телевизору показывают тьму боевиков, а в детективах то и дело описывают разные способы убийства… Режиссер – человек творческий, вероятно, прочитал и написал собственный сценарий, – ответил Удальцов. – Убить бывших членов семьи он упросил одного из сотрудников ЧОПа. Тот долго не мог поверить, что хозяин дома настроен серьезно, а когда Монастырский заговорил о вознаграждении, не польстился на деньги, а решил предотвратить преступление и сообщил в УВД ЦАО. Там и разработали оперативную комбинацию с лжекиллером. Одно непонятно: зачем надо было зятя убивать, ведь он не имел на эту жилплощадь вообще никаких прав.
Ирина Дмитриева с дочерью Марфой и зятем сейчас находятся за границей и пытаются прийти в себя от шока. Ответственный квартиросъемщик Монастырский «отдыхает» от семейных дрязг в СИЗО. Но решить квартирный вопрос этой семье удастся лишь в том случае, если психиатрическая экспертиза признает его душевнобольным, а суд – недееспособным. В таком случае назначенный судом опекун от имени Монастырского сможет принять участие в приватизации квартиры на прописанных членов семьи и обезопасить ее от посягательств других претендентов. Ведь квадратные метры в доме на Малой Никитской сегодня на вес золота – до 14 тысяч долларов за метр.
Любил квартиру больше, чем людей
В мае 2008 года Дмитриевой позвонил подозрительно вежливый мужчина и попросил ее с дочерью приехать в УВД по Центральному федеральному округу. Та, почуяв неладное, бросилась звонить своему адвокату Дмитрию Удальцову:
– Меня вызывают к следователю. Наверное, Монастырский опять что-то затеял. (Жалобами супругов друг на друга занималось местное ОВД. – Авт.)
В милицию они приехали уже с адвокатом, готовясь к обороне.
– Ваш бывший супруг… заказал убийство… Ваше, дочери и зятя. Но мы этого не допустим, – оглоушил начальник отдела убийств.
Дмитриева была в ступоре, в такое она поверить не могла. После длительной беседы с сыщиками, посвятившими ее в некоторые детали готовящейся спецоперации, Ирина решила не возвращаться в злосчастную квартиру. С дочерью и зятем она уехала к своему отцу.
– Ирина Валентиновна была прописана в этом доме еще до 1990 года. В 1991 году у них родилась дочь – Марфа. Но семейная жизнь не сложилась. В конце концов муж попросту выгнал ее с двухлетней дочерью из своего «родового гнезда», – рассказывает адвокат Ирины Дмитриевой – Дмитрий Удальцов. – Конечно, им было трудно жить вместе: две творческие личности, на все имевшие свое мнение. Он – человек общественный, она – балерина, которая постоянно разъезжает по гастролям.
Сначала Ирина снимала квартиру, потом жила с дочкой у знакомых и родителей. Наконец судом было принято решение, что три комнаты этой 5-комнатной муниципальной жилплощади принадлежат Ирине и Марфе. Но Монастырский на заседания не являлся, не открывал дверь приставам и участковым, якобы не получал повестки, а потом обжаловал судебные решения, «потому что не был извещен о разбирательствах».
Он обожал свою квартиру в шестиэтажной «сталинке» и уступать даже часть ее никому не собирался.
Олег Ефремов не знал, что работает с убийцей
Отношения бывших супругов превратились в бесконечный кошмар с вечными ссорами и выяснениями отношений. Квартира, где хранилось множество книг и семейных ценностей Монастырских, даже не была приватизирована. За время, пока тянулись судебные разборки, в ней ни разу не делали ремонт. Но и такую «убитую» жилплощадь в центре Первопрестольной предлагали разменять на три «трешки».
В начале 90-х Леонид, который вместе с Олегом Ефремовым поставил знаменитый спектакль «Сталевары» и был одним из ведущих постановщиков шоу Олимпиады-80 и торжеств, посвященных 1000-летию крещения Руси, ушел из МХАТа. Тем не менее работу по специальности он не прекращал. А в жизни его первой жены, еще молодой женщины, наступил печальный для балерин пенсионный возраст – за 35. Дочка Марфа выросла и поступила в институт, а вскоре вышла замуж. Но и у Леонида Монастырского в 2006 году случилась поздняя любовь: избранница режиссера была старше дочери всего на 10 лет. За несколько лет до женитьбы Монастырский перенес тяжелую операцию на сердце…
Ирина Дмитриева оказалась в безвыходной ситуации: никакой собственности, кроме злосчастной квартиры на Малой Никитской, у нее так и не появилось. А 18-летней Марфе и новоиспеченному зятю надо где-то жить. «Хватит ютиться по чужим углам! Поедем по месту прописки», – решила она.
Монастырского явление экс-супруги с дочкой-студенткой и зятем не обрадовало. Ссоры продолжились, а в новоиспеченной коммуналке вскоре появились двое молчаливых работников ЧОПа. Как объяснили Ирине, они в две смены охраняли собственность Леонида от посягательств. Обстановка накалилась до предела. Молодая жена, которую Монастырский не раз пытался прописать, старалась не выходить из своей комнаты.
Анатолий Карпов ему не помог
Кошмар тянулся два года. Помочь Монастырскому разрешить квартирный вопрос тщетно пытался его друг – шахматист Анатолий Карпов. И тогда 68-летний Монастырский решил… «написать убийство»: «Никаких перестрелок, никакого оружия! Хлопотно и дорого». Способ был выбран зверский и очень экономный, но разглашать его, пока идет следствие, нельзя.
Получив на автостоянке возле ЦПКиО от наемника в качестве вещдока ключи и документы опостылевших родственников, Леонид вручил ему 600 тысяч рублей и решил, что все закончилось. Но на руках режиссера тут же защелкнулись наручники. Прокуратура ЦАО предъявила ему обвинение в тройном убийстве, не состоявшемся по не зависящим от него обстоятельствам.
– Неужели Монастырский не понимал, что его вычислят после уничтожения семьи? – спросила я у адвоката Удальцова. – Он же – первый подозреваемый, которому это выгодно…
– Ответ на этот вопрос может дать лишь психиатрическая экспертиза, результаты которой еще не готовы. Что же касается причин, которые подтолкнули его к убийству, сейчас по телевизору показывают тьму боевиков, а в детективах то и дело описывают разные способы убийства… Режиссер – человек творческий, вероятно, прочитал и написал собственный сценарий, – ответил Удальцов. – Убить бывших членов семьи он упросил одного из сотрудников ЧОПа. Тот долго не мог поверить, что хозяин дома настроен серьезно, а когда Монастырский заговорил о вознаграждении, не польстился на деньги, а решил предотвратить преступление и сообщил в УВД ЦАО. Там и разработали оперативную комбинацию с лжекиллером. Одно непонятно: зачем надо было зятя убивать, ведь он не имел на эту жилплощадь вообще никаких прав.
Ирина Дмитриева с дочерью Марфой и зятем сейчас находятся за границей и пытаются прийти в себя от шока. Ответственный квартиросъемщик Монастырский «отдыхает» от семейных дрязг в СИЗО. Но решить квартирный вопрос этой семье удастся лишь в том случае, если психиатрическая экспертиза признает его душевнобольным, а суд – недееспособным. В таком случае назначенный судом опекун от имени Монастырского сможет принять участие в приватизации квартиры на прописанных членов семьи и обезопасить ее от посягательств других претендентов. Ведь квадратные метры в доме на Малой Никитской сегодня на вес золота – до 14 тысяч долларов за метр.
