Вякнешь не то - закатают в бетон
Женщина обещала райские кущи, но поверившие становились рабами...
Для шестерых работорговцев из Новосибирска прокуратура запросила от 8 до 10 лет, но получили они существенно меньше. Похоже, процесс работорговли будет продолжаться в России до тех пор, пока на скамье подсудимых рядом с поставщиками не окажутся заказчики. Но доказать их вину практически невозможно.
Семьи обещали вырезать целиком
Поздно вечером в дежурку УВД Калининского района Новосибирска вбежал возбужденный доходяга без документов и денег. «Спасите! – кричал он. – Нас убьют! Семья убьют!»
Заявитель находился в крайней степени истощения и распространял характерный для бомжей запах,
по-русски он почти не говорил. Наконец одному из оперативников прискучило вести беседу «глухого со слепым». «Знакомые есть? – спросил он. – Звони срочно!»
Через полчаса в отделение вошла аккуратно одетая худенькая узбечка – дальняя родственница доходяги. С ее помощью удалось понять, что узбек с третьей попытки сбежал со стройки, где его зорко охранял надсмотрщик. Работал несчастный за скудные харчи и патологически боялся хозяина.
– Они ничего не нарушали, нигде не мелькали, после работы их сразу на квартиру отправляли. Паспорта отобрали сразу по прибытии, но так и не вернули, – перевела родственница потерпевшего.
– А если сбегут или восстанут? Не скотина же безъязыкая? – возмутился опер.
– Избивают! Видите? – Женщина указала на многочисленные синяки на руках родственника. – Или грозят, что семью вырежут. Или в лес завезут, или… в бетон закатают.
Умоляли купить им хотя бы валенки
Первый визит сотрудники милиции нанесли в квартиру, где держали рабов. На полу в единственной комнате были расстелены матрасы, на которых ютились узбеки-доходяги. Некоторые были истощены настолько, что не могли подняться. Как они справлялись с работой на стройке, для оперативников так и осталось загадкой. У них даже не было сил радоваться освобождению.
В квартире стоял тошнотворный запах пота, на примитивной плите дымилось какое-то варево. Всем десяти потерпевшим требовалась немедленная помощь медиков. Кормили их макаронами с маргарином, пили они кипяток. Изредка хозяин ссужал их деньгами на еду – по 50 рублей на нос.
– С трудом отдавали «самому» долг за дорогу из Ташкента, а тут еще и холода, – объяснил один из потерпевших. – Многие померзли, упросили хозяина купить нам валенки… в рассрочку за 2 тысячи 300 рублей. А виновата все она… Жена его!
После бесед с потерпевшими и серии оперативных разработок вся банда работорговцев была арестована. Хозяин дармовой рабсилы – 50-летний накачанный бизнесмен из Таджикистана Амон Сафаров переехал в Новосибирск еще в 80-х. Он был женат на красавице из Узбекистана – Умаде Рузиновой и имел единственного сына Али. Строительный бум и спрос подрядчиков на дешевую рабочую силу, начавшийся в 2005 году, навел его на мысль о новом источнике дохода.
Сафаров сделался «прорабом», а обеспечить бесперебойный приток рабов из Средней Азии не составило труда. Тем более что к делу были привлечены жена, сын и три надежных земляка – Махлетдин Джумаев, Магамадюнус Юлбарсов и Тимур Назаров.
Увешанная золотом благоверная то и дело наносила визиты многочисленным знакомым и родственникам, жившим в дальних узбекских деревнях. Там она красочно описывала немыслимые богатства столицы Сибири: баснословные заработки – до 300 баксов, сытную еду.
Аренда раба – 100 баксов в месяц
Средняя зарплата специалистов в Ташкенте – не больше 60 долларов, а уж про деревню и говорить нечего! Как было не поверить «сказочнице», когда на глазах помирали от диареи дети, всю неделю питавшиеся только тыквой, растущей на собственном огороде… Возможность отсылать нищим семьям ежемесячно по 250 баксов, которую сулила Умада, и вовсе застилала разум малограмотным селянам. Посланцем-агитатором в другие среднеазиатские республики стал и Юлбарсов: «Будете под крылом всемогущего Амона Сафарова, у него в городе все схвачено – и рынок, и милиция, и строительные подрядчики. Только не злите его!»
Едва выйдя из салона автобуса «Ташкент – Новосибирск», узбеки оказывались уже проданными работодателям. Как уверяли задержанные «благотворители» – по 100 баксов за человека в месяц. Работа – рытье котлованов. Вечером рабов развозили по квартирам.
Место продажи рабсилы – Хилокский рынок Новосибирска в Ленинском районе города уже давно фигурировал в оперативных данных как «биржа гастарбайтеров». Но ни один из проданных не пытался обратиться за помощью в милицию. При любой попытке прикрыть «биржу» продавцы и их живой товар растворялись в толпе…
На первом допросе «нежная» Умада Рузинова раскололась и, заливаясь слезами, написала явку с повинной. Ее примеру последовал и «надсмотрщик» Тимур Назаров. Под стражу их взяли только в зале суда после оглашения приговора. Сафаров своей вины не признавал. «Кто их продал, кто купил? Все подстроено, все врут!» – уверял он судью. Приговором – 4,5 года – он остался недоволен.
Поздно вечером в дежурку УВД Калининского района Новосибирска вбежал возбужденный доходяга без документов и денег. «Спасите! – кричал он. – Нас убьют! Семья убьют!»
Заявитель находился в крайней степени истощения и распространял характерный для бомжей запах,
по-русски он почти не говорил. Наконец одному из оперативников прискучило вести беседу «глухого со слепым». «Знакомые есть? – спросил он. – Звони срочно!»
Через полчаса в отделение вошла аккуратно одетая худенькая узбечка – дальняя родственница доходяги. С ее помощью удалось понять, что узбек с третьей попытки сбежал со стройки, где его зорко охранял надсмотрщик. Работал несчастный за скудные харчи и патологически боялся хозяина.
– Они ничего не нарушали, нигде не мелькали, после работы их сразу на квартиру отправляли. Паспорта отобрали сразу по прибытии, но так и не вернули, – перевела родственница потерпевшего.
– А если сбегут или восстанут? Не скотина же безъязыкая? – возмутился опер.
– Избивают! Видите? – Женщина указала на многочисленные синяки на руках родственника. – Или грозят, что семью вырежут. Или в лес завезут, или… в бетон закатают.
Умоляли купить им хотя бы валенки
Первый визит сотрудники милиции нанесли в квартиру, где держали рабов. На полу в единственной комнате были расстелены матрасы, на которых ютились узбеки-доходяги. Некоторые были истощены настолько, что не могли подняться. Как они справлялись с работой на стройке, для оперативников так и осталось загадкой. У них даже не было сил радоваться освобождению.
В квартире стоял тошнотворный запах пота, на примитивной плите дымилось какое-то варево. Всем десяти потерпевшим требовалась немедленная помощь медиков. Кормили их макаронами с маргарином, пили они кипяток. Изредка хозяин ссужал их деньгами на еду – по 50 рублей на нос.
– С трудом отдавали «самому» долг за дорогу из Ташкента, а тут еще и холода, – объяснил один из потерпевших. – Многие померзли, упросили хозяина купить нам валенки… в рассрочку за 2 тысячи 300 рублей. А виновата все она… Жена его!
После бесед с потерпевшими и серии оперативных разработок вся банда работорговцев была арестована. Хозяин дармовой рабсилы – 50-летний накачанный бизнесмен из Таджикистана Амон Сафаров переехал в Новосибирск еще в 80-х. Он был женат на красавице из Узбекистана – Умаде Рузиновой и имел единственного сына Али. Строительный бум и спрос подрядчиков на дешевую рабочую силу, начавшийся в 2005 году, навел его на мысль о новом источнике дохода.
Сафаров сделался «прорабом», а обеспечить бесперебойный приток рабов из Средней Азии не составило труда. Тем более что к делу были привлечены жена, сын и три надежных земляка – Махлетдин Джумаев, Магамадюнус Юлбарсов и Тимур Назаров.
Увешанная золотом благоверная то и дело наносила визиты многочисленным знакомым и родственникам, жившим в дальних узбекских деревнях. Там она красочно описывала немыслимые богатства столицы Сибири: баснословные заработки – до 300 баксов, сытную еду.
Аренда раба – 100 баксов в месяц
Средняя зарплата специалистов в Ташкенте – не больше 60 долларов, а уж про деревню и говорить нечего! Как было не поверить «сказочнице», когда на глазах помирали от диареи дети, всю неделю питавшиеся только тыквой, растущей на собственном огороде… Возможность отсылать нищим семьям ежемесячно по 250 баксов, которую сулила Умада, и вовсе застилала разум малограмотным селянам. Посланцем-агитатором в другие среднеазиатские республики стал и Юлбарсов: «Будете под крылом всемогущего Амона Сафарова, у него в городе все схвачено – и рынок, и милиция, и строительные подрядчики. Только не злите его!»
Едва выйдя из салона автобуса «Ташкент – Новосибирск», узбеки оказывались уже проданными работодателям. Как уверяли задержанные «благотворители» – по 100 баксов за человека в месяц. Работа – рытье котлованов. Вечером рабов развозили по квартирам.
Место продажи рабсилы – Хилокский рынок Новосибирска в Ленинском районе города уже давно фигурировал в оперативных данных как «биржа гастарбайтеров». Но ни один из проданных не пытался обратиться за помощью в милицию. При любой попытке прикрыть «биржу» продавцы и их живой товар растворялись в толпе…
На первом допросе «нежная» Умада Рузинова раскололась и, заливаясь слезами, написала явку с повинной. Ее примеру последовал и «надсмотрщик» Тимур Назаров. Под стражу их взяли только в зале суда после оглашения приговора. Сафаров своей вины не признавал. «Кто их продал, кто купил? Все подстроено, все врут!» – уверял он судью. Приговором – 4,5 года – он остался недоволен.
