Сяо.Сяо. Или просто спасибо

Из нагрянувших в Пекин российских делегаций самой сочной мне показалась следующая компания, печатавшая шаг у второго терминала за 36 часов до церемонии открытия Игр. Чемпионка Турина, а ныне вице-спикер Госдумы Светлана Журова просила запечатлеть ее на фоне иероглифов с чемпионом Атланты, а ныне вице-президентом Федерации гимнастики Алексеем Немовым. Сам Леша нежно сопровождал в кафе жену Галину, попутно отвечая журналистам, что ждет медалей от Катюши Семеновой. (Лично Немов это событие и прокомментирует в прямом телеэфире.) Президент Олимпийского комитета России Леонид Тягачев вручал цветы жене главы Росспорта Вячеслава Фетисова Ладе. Джазист Игорь Бутман смотрел отчего-то печальным взглядом на загадочного Олега Меньшикова, отчалившего к пристани по имени «Русский дом». Там любимому актеру Михалкова играть хлебосольного хозяина до 24 августа включительно.
А китайские волонтеры все время выясняли, что за звезда упала им на ладошку прямо с неба, после чего бросались фотографироваться.

День 2-й. Сяо-сяо, т.е. спасибо

Сяо-сяо. Примерно так звучит благодарность по-китайски. Но когда это произносит русский человек, далеко не всякий китаец его понимает.
Несмотря на древнюю историю империи, китайцы часто ведут себя как дети. Когда президент Олимпийского комитета Жак Рогге читал речь на открытии Игр, в холле главного пресс-центра у полутораметрового экрана скопилось около сотни китайских волонтеров, которые встречали аплодисментами каждую, даже самую банальную фразу бельгийца.
Когда над столицей Пекина грохотали первые разрывы салюта в честь церемонии открытия, те же волонтеры мобильными группами выскакивали подышать свежим смогом и насладиться заревом. А когда грянуло финальное фейерверк-шоу, я лицезрел сотни людей, которые, побросав машины, прижимались к бетонке автострады и задирали головы в небо, где расцветали все цветы мира.
До этой Олимпиады я видел четыре олимпийских салюта. Пекинский салютом назвать нельзя. Наш автобус вез полсотни разноязыких репортеров из медиацентра в журналистскую деревню. И в какой-то момент показалось, что лопнули сразу все четыре колеса (а вез нас солидный «Неоплан» с нормальной звукоизоляцией). Водитель дал по тормозам, и нас ослепили рукотворные огненные юпитеры и сатурны, орхидеи и гладиолусы, джунгли и пустыни. Мы ехали на первой передаче, небеса слали привет потомкам и иным мирам, и «весь город» на мостах и тротуарах поднимал на руках смеющихся детей поближе к небу.

День 3-й. В колодец не плюют

Наши электронные СМИ во время подготовки к Олимпиаде почему-то очень заботил вопрос, сумеют ли хозяева объясняться на английском и будут ли китайцы продолжать плеваться на улицах, как они привыкли в доолимпийской жизни. Я понимал бы эту озабоченность, если бы коллеги боялись, что харкнут в олимпийского чемпиона или, на худой конец, в президента суверенного национального комитета!.. Что касается меня, то за три дня пребывания в столице Китая ни одного прицельного или хотя бы бесцельного плевка не увидел. Репортеры должны быть счастливы…
Но на родине Конфуция так и не выучили великий и могучий язык старины Шекспира. По-аглицки тут понимают и вещают лишь в деревеньке, где скопились борзописцы со всего света; в гигантском медиацентре, куда стекаются репортерские сливки; в Олимпийской деревне, где за двойным решетчато-стальным забором мысленно куют золото лучшие люди мира. Конечно, на стартах и финишах. В иных местах человека со знанием языка королевы Елизаветы встретить проблематично. Это естественно. Но вот таксисты! Кажется, по-английски знают только «мани», в смысле – деньги.
Вот вам картина маслом. Автобус к месту, где стартуют велосипедистки, уже умчался, и вашего покорного слугу отправляют к официальной стоянке таксистов. Посадка в «Хендай» с кондиционером стоит 10 юаней (1,4 доллара). Водитель вроде бы сознает, что на китайском варианте карты Пекина есть место, куда мне надо попасть как можно скорее. Он даже может сделать вид, что понимает мое прекрасное произношение этого места. Но двигаться мы начинаем лишь после того, как поспешивший на выручку волонтер обозначает точку «икс» иероглифами. «Ду ю спик инглиш?» – спрашиваю я водилу уже в салоне. «Э литл бит!» – уверенно отвечает он и включает радио, где идет литературная постановка на китайском. И то, что мы серьезно опаздываем, он понял не по словам, а по моим отчаянным жестам. Мы стали сигналить всем встречным-поперечным и, на мой взгляд, даже пару раз нарушили правила. В итоге эта суматошная поездка по субботним пекинским пробкам (да-да, пробкам) на другой конец города вылилась в час времени и 55 юаней (9 долларов). С моего коллеги-радийщика, тоже опоздавшего на шаттл-бас, таксист слупил уже 600 юаней (100 долларов). На старт я практически успел.

Дни 1–3-й. Еда – бесплатно

Первые впечатления такие. Не считая окраин, Пекин выглядит очень современным и очень зеленым городом. Но огромное число юных деревьев и бесконечные свежепосаженные розарии войну с августовской душной пеленой выиграть не могут. И сплошные 30-этажные башни вовсе не добавляют уюта столице с тысячелетней историей.
Солнце робко пробивается с 7 до 8 утра, и потом его закрывает пелена, которую вряд ли можно увидеть в каком-то из загазованных мегаполисов Европы. Тяжелее всего в такой атмосфере тем, кто бежит и прыгает, крутит педали и гоняет мяч. Те, кто в залах (вроде гимнастов, штангистов и борцов с боксерами), лишены счастья бороться не только с соперником, но и с собственными легкими, которые работают здесь как-то по-особому.
Но китайцы нашли простой и верный ход к сердцу тех, кто создает образ столицы Игр. Журналистов даром кормят в медиадеревне с 6 утра до 2 часов дня вполне разнообразной едой смешанного шведско-азиатского стола. В большом пресс-центре всегда толпы в «Макдоналдсе», поскольку в подарочный рюкзак «Пекин-2008» китайцы положили кипу талонов во всемирный фаст-фуд. На всех стадионах бесплатная вода, а кое-где и соки с фруктами. В гостиничных номерах стоят сумки с подарками.
И кто после этого посмеет кусать руку дающего?
Впрочем, главное впечатление от Игр – впереди. И связано оно прежде всего с победами и поражениями наших спортсменов.
На тот момент, когда я передаю этот репортаж, у нас три серебра и бронза (в стрельбе и в прыжках в воду).
Но настанет новый день, и взойдет золотое солнце.