Непальские тюрьмы: лучше повеситься

За решетку на такси

Вернувшись в родной Ростов, Ирина пережитое называет «духовным опытом», «искуплением», которое ей устроили «темные силы зла». Таких, как она, у нас называют «не от мира сего». А на Востоке считают духовными людьми и очень уважают. С 12 лет Ира занималась йогой, изучала буддизм, много путешествовала. В Непал уехала в 2003-м – постигать что-то духовное. В июле 2006-го она еще постигала – 15-го числа отправилась в местный монастырь, где пробыла до 2 августа.
А 23 июля из ее дома пропала непальская девушка.
– Иногда Руку убиралась у Ирины, – рассказывает мама Иры Екатерина Николаевна. – Она была из большой семьи, 12 человек кормились за счет 21-летней девушки. Ира любила ее, как ребенка, помогала то едой, то деньгами. В тот день Руку пришла в Ирин дом, потом собиралась навестить ее в монастыре. Но так и не навестила.
Неделю спустя домработницу нашли в другом городе мертвой, завернутой в целлофановый пакет и упакованной в чемодан. А Ира, вернувшись в квартиру из монастыря, обнаружила, что ее ограбили.
– Она еще не знала о смерти Руку, просто увидела погром в квартире, испугалась и тут же переехала в отель, – продолжает мама Ирины. – В полицию обращаться не стала, потому что у нее была просрочена виза.
Полиция скоро сама обратилась к Ире – с обвинением в убийстве служанки. В домашних тапках и наручниках женщину вывезли из отеля. Спустя два часа в отель приехала родная дочь Ирины 18-летняя Яна: хотела погостить у мамы, а нашла ее в тюремной камере, кишащей клопами, клещами и огромными крысами. Но тогда это не так пугало. Яна, уехавшая спустя месяц в Ростов, была абсолютно уверена, что скоро недоразумение разрешится.
– У Ирочки ведь было стопроцентное алиби, – уверяет Екатерина Николаевна. – Монахи, охрана монастыря – все подтверждали, что на момент убийства она была у них. Соседи утверждали, что видели, как в дом входила Руку, но Иры там не было несколько дней.
Целых 12 раз суд по делу Рудых переносили. Из тюрьмы до здания суда Ирина вместе с конвоирами ездила на такси – служебных машин не хватало. И каждый раз арестантка ждала, что вот-вот дело разберут и отпустят. Взамен через полтора года надежды она услышала приговор – 21 год. Для 40-летней женщины заключение почти пожизненное.
– В суде я сидела в тот день в радости, что все наконец разрешится, – вспоминает  Ира. – А когда объявили приговор, упала в обморок.

Жертвы правосудия

Для непальского суда улики и алиби оказались неважны. Чемодан, в котором обнаружили труп девушки, даже не проверили на отпечатки пальцев.
– Он так и валялся напротив здания суда, – вспоминает дочь Иры Яна. – Потому что доказательства в Непале не имеют значения. Главное, что говорят родные. А родители Руку заявляли, что убийца – моя мама. Хотя изначально давали другие показания: что она невиновна. Скорее всего им заплатили – люди, которые действительно были причастны.
Дело в том, что на квартиру, где убили служанку, Ира переехала за несколько дней до трагедии. До этого она долгое время снимала дом у непальского бизнесмена. И причиной переезда также послужило ограбление.
– У хозяина были два сына-близнеца, у которых, когда приходили к Ире в гости, слюнки текли на ее добро, – считает Екатерина Николаевна. – В итоге ее обчистили до нитки, а хозяин тут же ее выгнал. Еще и потребовал 700 долларов за оставшуюся одежду. И точно такое же ограбление случилось у нее на новой квартире, когда я ей выслала еще денег и вещей. Причем прежние хозяева знали ее адрес. Может быть, они пришли поживиться снова, а Руку убили как свидетеля?
Эту же версию имели в полиции, но богатый непалец оказался намного влиятельней заезжей русской. Он быстро отправил своих сыновей учиться в Штаты. А Ира осталась в тюрьме – постигать непальское правосудие.
– Таких невиновных женщин там больше половины, – рассказывает она. – В их тюрьмы сажают детей от 15 лет и 80-летних старушек. Бабушки неграмотные, ставят крестики под всем, что напишут на них следователи. Еще там сажают целыми группами. Берут всех подряд, авось кто и окажется виноватым. За убийство какого-то служащего посадили весь офис – 18 девушек. Арестанток страшно пытают, чтобы добиться нужных показаний. Меня не трогали – боялись русского посольства.
Посольство только таким вот образом тоже поучаствовало в судьбе соотечественницы. Ну, еще один раз предложило медицинскую помощь. В другой – передали Ире в камеру свежие простыни, деньги на них специально выслала Ирина мама. Еще раз пригласили голосовать: за президента, которого Ира в глаза не видела. Президента выбрали и так, а Ира продолжала жить на 14 квадратных метрах с 15 сокамерницами.
– Особых проблем с ними не было, меня уважали как духовную женщину, – рассказывает она. – Что плохо, у них невменяемых тоже сажают в тюрьму, а не в психушку. При мне там было несколько умалишенных женщин. Еще одна лесбиянка влюбилась, вены себе резала. Говорила: если тебя отпустят, я себя убью.
Когда Иру не отпустили, она решила поступить точно так же: заменить 20 лет заточения на собственную смертную казнь.
– Она решила вешаться, – ужасается мама Иры. – Сплела веревку, позвонила мне попрощаться. Я кричала: на коленях стою перед тобой, не делай этого…

Революционное освобождение

В итоге Ира осталась жить. А мать и дочка сделали все, чтобы она оказалась на свободе. Первая действовала в Ростове.
– Я писала всюду – их королям, нашим президентам, в Европу, – раскрывает «секреты» Екатерина Николаевна. – Потом наладила контакт с нашим МИД. В Непале сменилось консульство, и Ирой начали заниматься.
А в это время Яна изучала в Непале особенности восточного менталитета, а чтобы питаться, давала концерты за еду.
– Я нашла хорошего адвоката, вышла на бывших непальских заключенных, на своих коллег-музыкантов, – говорит девушка. – Ко всем подряд обращалась со своей проблемой, 24 часа в сутки пыталась освободить маму.
Причем действовать юной рок-певице приходилось в условиях постоянных революционных переворотов.
– Там ведь постоянно передряги, правительство так часто менялось, что я даже не знала, к кому обращаться, – говорит Яна. – Короля свергли, пришли к власти маоисты, потом вообще никого не было, потом коммунисты. Постоянно манифестации, забастовки, стачки, я попала в одну такую заварушку. Когда народ дрался с полицией, все взрывалось, камни летали. Потом пустили слезоточивый газ, я думала, что так там и останусь. Но меня вытащили незнакомые непальцы.
В итоге усилия родных дали результат. Когда заседание апелляционного суда состоялось, Иру полностью оправдали. Спустя ровно два года после заключения.
– Это был самый радостный день в моей жизни, – вспоминает Яна. – Мы с мамой обнялись через решетку. Вместе с нами плакали полицейские, конвоиры. А потом я поехала на музыкальный фестиваль. И играла там за мамину свободу.
Сейчас три близкие женщины вместе. Ира восстанавливает здоровье. В тюрьме она потеряла зубы, частично волосы. Она больше не собирается за границу:
– Я уже напиталась тем опытом и теперь хочу поездить по нашим землям.
Мама Иры рада, что дочь успокоилась, хотя бы на время. Но ее ждет новое испытание. Теперь внучка Яна собирается поехать в Непал.
– У меня на следующее лето уже есть 10 площадок, где играть можно, – объясняет Яна. – Пусть там судебная система плохая, но музыкой там очень хорошо заниматься. Если бабушка отпустит, поеду. А мама пусть дома сидит, ей уже хватит.