Андрей Нечаев: До нового года положение не улучшится

– На днях рейтинговое агентство Standard&Poor’s понизило прогноз рейтинга России до негативного. У этого есть практические последствия?
– Есть, но они невелики. Наш фондовый рынок находится в тяжелейшем положении. Причем его проблемы начались еще до обострения мирового кризиса. Ситуацию усугубили непоследовательная финансовая политика, дело «Мечела», конфликт с Грузией. Так что независимо от рейтинга (хотя именно на него обращают внимание иностранные инвесторы) едва ли нам удастся в ближайшее время вернуть западный капитал.
Но вообще-то эти рейтинги хороши для стабильного времени, а в дни кризиса им нужно доверять меньше. Например, еще незадолго до банкротства знаменитый банк Lemon Brothers имел рейтинг высокой надежности.

– Почему гигантских вливаний средств в экономику оказывается недостаточно?
– Процедура доступа к деньгам должна быть более демократичной и либеральной. У нас же получилось, что средства достались в основном нескольким крупнейшим банкам, а большая часть банковской системы денег так и не получила. Это серьезная ошибка: немалая часть банковского обслуживания в стране, особенно в регионах, базируется на средних и мелких банках, которые пока остались почти без поддержки. Между тем мы наблюдаем, как на Западе рушатся крупные банки, а мелкие зачастую оказываются устойчивыми. Да и наш собственный опыт 1998 года нельзя забывать: банковская система тогда выжила именно благодаря мелким и средним банкам.
Кстати, парадокс: наши власти отчасти справедливо говорят о недостоверности рейтингов и при этом ориентируются на них при отборе банков для доступа к госресурсам.

– Некоторые экономисты утверждают: бесконечные западные кредиты банки брали под залог своих ценных бумаг. И невозврат мог бы обернуться массовым приходом иностранных банков на наш рынок. Это сказка?
– И да, и нет. Иностранными займами больше грешили не банки, а компании реального сектора, в том числе отдавая в залог месторождения, экспортную выручку, другие активы… То, что государство спохватилось только сейчас, выглядит трагикомично: в этом «закладе» первыми были как раз госкомпании. И вышло, что одной рукой мы размещали Стабфонд и валютные резервы за рубежом, а другой в лице госкомпаний занимали деньги у Запада. Теперь начали вытягивать госсредства из иностранных ценных бумаг (наверняка с потерями!) и давать нашим же компаниям, чтобы они вернули зарубежные долги.

– Кажется, под прикрытием кризиса произойдет передел собственности. И те меры, которые обсуждала Госдума на прошлой неделе, тому подтверждение.
– Передел уже идет, причем, что смущает, за счет государственных денег. Формально новый собственник представляет государство. Но это абстрактно. Реально контроль над собственностью и денежными потоками достается конкретным представителям той или иной группы властной элиты, которые действуют в интересах этой группы. Когда идет рыночный передел (сильный поглощает слабого) – это нормально. А сейчас иначе. У крупной госкомпании или банка серьезные проблемы, но речи о смене топ-менеджмента нет. Им дают государственные деньги. А к малым и средним банкам относятся жестко. Пошли разговоры: зачем нам 1100 банков, достаточно несколько сот. Такое формальное, искусственное сжатие банковской системы очищающего эффекта не даст.

– То есть антикризисные меры лишь усугубляют кризис?
– Так тоже сказать нельзя. Есть серьезные ошибки, но есть и адекватные меры. Например, повышение уровня страхования вкладов до 700 тысяч рублей. Хотя я бы считал более эффективным гарантировать вклады полностью (естественно, уже имевшиеся, например, на 1 октября). Это бы мгновенно прекратило панику и возможный массовый отток денег из банков. Причем финансовые риски были бы невелики. У нас не так много вкладов, превышающих 700 тыс. рублей, да и вероятность банкротства банков вследствие оттока клиентов резко снизилась бы.

– Возможен ли сейчас прогноз хотя бы до конца года?
– Думаю, за два месяца кардинального улучшения ситуации не произойдет. Усилится инфляция. В тяжелом положении окажутся все компании, которые активно использовали кредитные ресурсы. Наше положение во многом будет зависеть от того, как будет складываться ситуация в экономике США и Европы, в частности от мировых цен на сырье. Мы в данном случае не ведущие, а ведомые.