Епископ Венский и Австрийский Иларион: В церкви не может быть скучно!

Бог видит и слышит меня, а я – Его

– Пасха – Воскресение Христово – великий православный праздник. В такие дни заглядывают в церковь и люди неверующие. Подобно Фоме, они атакуют священнослужителей «трудными» вопросами: просят привести логические, осязаемые доказательства божественного присутствия. Что вы в таких случаях отвечаете?
– Что таких доказательств нет и быть не может. Христианская вера за пределами разу­много постижения, она сверхрациональна. В христианстве ничего нельзя доказать логическим путем – ни бытие Бога, ни воскресение Христово, ни другие истины. Их можно только принять или не принять  на веру. Тем не менее миллионы людей приходили, приходят и будут приходить ко Христу. Почему? Да потому, что они встретили Бога на своем жизненном пути и никакие дополнительные доказательства им не нужны.
– Интересно, а как вы обрели «своего» Бога?
– Я простой московский мальчишка… Из тех, кого с детства пытаются нагрузить всякими знаниями и навыками.
– Не повезло:  вас лишили, по сути, детства?
– Нет, я ни о чем не жалею. Одиннадцать лет учился по классу скрипки и композиции в Музыкальной школе имени Гнесиных, потом поступил в Московскую консерваторию. Предполагалось, что стану профессиональным музыкантом. Но дело в том, что параллельно я начал ходить в церковь… В какой-то момент приходит прозрение, и ты начинаешь осознавать, что Бог – рядом. Он здесь. Он видит и слышит меня, а я – Его. Несколько лет я постоянно спрашивал себя: чему все же я должен посвятить свою жизнь? Музыке или церкви? В конце концов осознал, что больше всего хочу служить церкви.
– Сколько вам было лет?
– Пятнадцать. Думаю, что мой выбор стал результатом некоего внутреннего процесса, который словами объяснить непросто. Но мучительный поиск привел к совершенно безошибочному результату. Человек, который ступил на путь служения церкви и сделал это сознательно, что называется по призванию, никогда не пожалеет о своем выборе.

Почему яхтсмен изменил курс

– Верующим человеком нужно родиться или им можно стать в процессе взросления?
– Вера – это путь, по которому Бог и человек идут навстречу друг другу. Первый шаг делает Бог, всегда и безусловно верящий в человека.
– Что происходит дальше?
– Не найти двоих христиан, которые бы пришли к Богу одинаковыми путями. Церковное воспитание – вовсе не гарантия того, что человек, когда вырастет, не станет, например, атеистом. С другой стороны, немало случаев, когда воспитывался человек вне христианской веры, а потом по каким-то причинам – или через интеллектуальный поиск, или через какое-то духовное переживание – он все-таки становится верующим.
– Например?
– Апостол Павел – один из хрестоматийных примеров внезапного обращения. «Дыша угрозами и убийством», он спешил в Дамаск, намереваясь причинить много зла церкви. По дороге был ослеплен Божественным светом, после чего пошел проповедовать того Христа, который открылся лично ему, стал его Богом.
– Более близких нашему дню примеров нет?
– Пожалуйста. Известный французский яхтсмен Бернар Муатесье, участвуя в очередной кругосветной гонке одиночек, уверенно двигался к финишу. Имел прекрасные шансы на победу – ему уже готовили торжественную встречу в Англии. Неожиданно для всех изменил маршрут и направил свою яхту к берегам Полинезии. Почему? Оказалось, что долгое пребывание наедине с океаном и небом заставило спортсмена задуматься о смысле жизни. Он ощутил дыхание вечности, почувствовал присутствие Бога и уже не захотел возвращаться к обычной мирской суете, хотя там его ожидали деньги, успех, слава…
– Знаем некоторых молодых людей, они считают себя верующими, но в церковь не ходят – там им, говорят, скучно. Должна ли церковь стать более привлекательной для молодых?
– Мне довольно трудно понять, как кому-то может быть скучно в церкви. Я вспоминаю свою юность: в храм Божий меня тянуло не то что магнитом – гораздо сильнее! Не представляю себе, как можно скучать на богослужении. Духовная жизнь не может быть скучной, поскольку она содержательна и осмысленна.
– Самой церкви нужно, чтобы в ней было как можно больше верующих?
– Нужно. И церкви, и самим верующим. Чем нас больше, тем лучше для нас же… Но, к сожалению, православную церковь в силу ее исторических и культурных особенностей от внецерковного общества отделяет широкая культурная пропасть. Преодолеть ее современному человеку – не только молодому – сегодня бывает действительно нелегко.
– Почему?
– Вот представьте себе… Человек впервые заходит в православный храм. Пусть он прочитал Библию, оба Завета – прекрасно. Но он все равно еще человек нецерковный, незнакомый с традицией, он даже не понимает, что у нас в храме читается и поется. Потому что богослужение совершается на языке, который не постигается с первого захода.
Некоторые считают, что нужно перевести богослужение на русский язык, тогда все сразу начнут всё понимать. Но я думаю, что не все поймут и далеко не всё. Потому что богослужебные тексты написаны в VIII, IX, X веках. Кто писал? Византийские поэты, которые жили совершенно иными представлениями. Ассоциации, которые возникали в их умах, трудны, а порой и невозможны для понимания нашими современниками. Так что культурный и языковой барьер действительно существует.
– Ваше богослужение сегодня проходит в одном из музыкальнейших городов мира! Вас это не вдохновляет?
– Моя композиторская судьба странная и неординарная. Ведь однажды в своей жизни я музыку бросил. Сделал это совершенно сознательно и, как предполагал, навсегда. Но впоследствии оказалось, что одно другому не противоречит. Я снова стал писать музыку.
– Ваши «Страсти по Матфею» слушали в Риме. Какой была там реакция?
– Прием был даже чрезмерно горячим… Присутствовали католические кардиналы и священнослужители. Как и в Москве, зал переполнен. Реакция примерно такая же. Люди меня услышали, поняли – это настоящее счастье.
– Сейчас в вашей жизни «успешная полоса»?
– После явного успеха и благословения Святейшего Патриарха решил еще что-нибудь сочинить – пока сочиняется. Так родилась «Рождественская оратория».
– Так кто же вы теперь больше: священник или все-таки композитор?
– Извините, но разве священник не может быть композитором? Все, что я делаю – сочиняю музыку, пишу книги, – это для меня лишь дополнение к основной деятельности – служению церкви.