Владимир Жириновский: Всё хорошее только начинается!

В месяц раздаю по миллиону

– Зачем вы детей балуете, деньги на халяву раздаете?
– Они приехали на экскурсию в Думу. Выехали в 8 утра из Тулы, часа 3–4 ехали, потом здесь по кабинетам ходили. И до сих пор не обедали! Я уже пообедал, а они молодые, растут. Дали им родители рублей по 100 или 200, да я еще 500. Вот и посмотрят, какой буфет здесь, купят мороженое, конфеты, подарки какие-нибудь к празднику привезут.

– Что-то вы, Владимир Вольфович, стали в последнее время добренький. Когда на ледовом шоу сидели в жюри и Анфиса Чехова на вас наехала (упрекнула Жириновского в том, что он ничего не понимает в женщинах. – Прим. авт.), вы ее просто пригласили прийти в Думу. А раньше бы вы взорвались ого-го как! Кстати, приходила?
– Нет. Боится. Если бы пришла, поговорили бы… Понимаете, годы идут. У нас на будущий год партии будет 20 лет. Меняется ситуация, меняются люди. Тише стало, спокойнее. Вот вы про деньги мне тут говорите… Когда первый раз мы пришли в январе 90-го года, у меня лично был пустой кошелек. Я поесть не мог! Всё ушло на выборы, а зарплату нам дали только в конце января. Были тяжелые времена, сейчас легче, сейчас мы помогаем. В месяц миллион отправляем. Почтовыми переводами или я сам раздаю по 500 рублей. Теперь депутатам государство дает деньги, жилье, машины. У нас стали более обеспеченные условия для деятельности.
 
– То есть это вы не спокойный, а сытый. Знаете, со стороны так и выглядит – Жириновский выходит после заседания к прессе, а глаза у него не блестят, как раньше. Кураж ушел.
– Потому что выстроили прессу. Никогда такого не было. Только в этом созыве. Они чуть ли не по талонам дают разрешения, у кого брать интервью и на какую тему. Мы с этим спорим! Это не скука! Нам не нравится, как отражают жизнь каналы, и об этом мы президенту говорили. Нам хочется знать – это какие-то указания сверху или каналы самоцензурой занялись? Они же снимают все в зале заседания. Вот раньше показывали правительственный час и выступления от фракций. Пусть 2–3 фразы, но позицию давали. Сейчас ничего не показывают. Иногда что-то дают ТВЦ, РЕН ТВ. А «Первый» и «Россия» – ничего. Стерильные стали. Так что кураж – это не наша вина. Пускай правительство отвечает за это дело и те, кто командует каналами – Эрнст, Добродеев…

– Ну вам-то грех жаловаться на каналы!
– Да, если взять упоминания и показы, то я на втором месте после Грызлова. Но я не лично про себя говорю.

Политического эфира не стало

– Вы недавно вдруг согласились с тем, что надо менять засидевшихся лидеров. Вам в преемники уже Лугового записали. На него партию бросите?
– Да чушь это все! Никуда я не ухожу. Я говорю в принципе: надо ввести ограничение в масштабе всей страны и для всех руководителей. Чтобы больше 10 лет подряд ни один человек не занимал один и тот же руководящий пост. В том числе и главных редакторов менять, а то некоторые сидят до смерти! Но этого пока нет, и вряд ли примут… А у меня нет никакого желания уходить, и некому меня заменять. Это же оппозиция. Борются за посты в правящей партии: и никогда у Лугового в мыслях не было, и у Митрофанова не было. Нет ни одного желающего. Это же адская работа.
 
– А может, потому, что без Жириновского бренда ЛДПР просто не будет?
– У нас 200 тысяч активистов, тысяча депутатов и глав администраций в регионах – все работают. Прекрасные ребята, молодые, образованные, энергичные. Пресса ничего о них не пишет. Луговой поехал в командировку, еще что-то написали. А так… Вот они все в Думе – пожалуйста. О партии не пишете, а потом говорите, что везде Жириновский. Это вы бренд придумали, а меня спрашиваете.

– Зачем тогда вы пиаритесь в неполитических телешоу?
– Зовут. И поскольку обычного эфира не дают, приходится идти в развлекательные программы. Приходить к избирателям, чтобы они видели. Сам я не напрашиваюсь. Вот сейчас опять записался в «Голубом огоньке» на «Первом канале». С Настей Каменских и Потапом пели «А у нас во дворе есть девчонка одна». Мне это надо?! Попросили – я сделал. В жюри приглашают на «Минуту славы» или «Звездный лед». Вынужден, потому что сужают обычный эфир. Вот два года «Первый канал» не разрешает участвовать у Шевченко в «Судите сами», у Малахова в «Пусть говорят», у Познера, когда были «Времена». На НТВ иногда зовут, но в информационных выпусках очень мало.

– Но зато в «Программе максимум» о вас частенько сюжеты идут.
– Не надо, не хочу все эти желтые передачи! Приходит камера НТВ, я даю интервью, а они вставляют туда. Я же не могу точно проверить, какая программа!

«Единую Россию» надо ограничить

– Ладно вам горячиться, вон коммунисты говорят, что ЛДПР – это никакая не оппозиция.
– Врут они всё! Это они не оппозиция. Реально КПРФ, «Единая Россия» и «Справедливая» – это КПСС. Они все там были! Морозов – первый зампред Госдумы – с Зюгановым не только в одном ЦК работал, в одном отделе пропаганды сидел! Мы четвертого президента переживаем. А где была КПРФ в 89-м году?! Они же только с 93-го функционируют как отдельная партия. Им не за что критиковать ЛДПР. А мы их можем: за Сталина, Ленина, советский режим. Они говорят, что мы не оппозиция, потому что голосуем, как «Единая Россия». Мы голосуем, как мы считаем нужным. Тысячу раз голосовали против. Это не показатель! Как бы мы ни голосовали, контрольный пакет – 315 голосов – у «Единой России».

– Тут сложно с вами не согласиться. Законопроекты проходят через комитеты со сплошным одобрямсом.
– Да, оппозиции работать очень сложно. Мы не можем принять ни одного решения, ни одного закона. Не можем остановить принятие. У нас остается только ниша критики. Мы выступаем каждый день с утра до вечера, но мы же не можем систему поломать. Это должен поломать избиратель. Мы вносим закон по ограничению верхнего предела по количеству мандатов в Думе. Вот внизу же ограничили: 7% преодолел – будешь в Думе, нет – на улице. А давайте и сверху сделаем ограничения. Чтобы не больше 40% мест. В Европе ни одна партия не может получить 40%!

– Вы думаете, пройдет?
– Нет, конечно, но если мы к этому придем, большинство будет не у одной партии, а у коалиции, тогда они будут вынуждены договариваться. Хотя сейчас нас слышит руководство страны, министры, губернаторы. Все равно это лучше, чем в советский период, но это не то, чего бы нам хотелось.

Будет эпоха Медведева

– Знаю, что никогда не признаетесь, кто больше нравится – Путин или Медведев, но скажите хотя бы, кто из них вам ближе по темпераменту, энергетически?
– Трудно оценивать, потому что Путин 8 лет, а Медведев реально только 7 месяцев. Но можно положительно отметить то, что Медведев начал сразу с нами встречаться. У меня была и личная встреча, и общая в Завидово. Это тоже имеет значение. Мы во всех его резиденциях подмосковных уже были: в Барвихе, в Горках-9. С Медведевым регулярнее встречи стали, каждые два месяца, и он готов даже каждый месяц общаться. Путин, кстати, впервые встретился со всей фракцией. Раньше этого не было. Но все-таки скажу, что премьер и президент отличаются, это же разные люди. Медведев реагирует на все быстро, дает необходимые указания и такой настрой положительный. Они не резко в этом смысле отличаются, но пока трудно сравнивать. В любом случае изменения только к лучшему. Все вопросы обсуждаем, никто нас не останавливает по времени, по темам не ограничивает. Раньше такого не было.

– Почему тогда на международном уровне до сих пор Путина воспринимают как руководителя? Тоже не освоились еще?
– Воспринимают нормально и Медведева. Просто фактор времени – пройдет 4 года, и уже будет эпоха Медведева. Это же впервые в истории всех государств мира бывший президент становится премьер-министром. На оценки влияет, что Путин остался у власти, но перешел на вторую ступень. Это одна команда, они соратники. Здесь мы не можем видеть какого-то диссонанса.
 
Про Лукашенко не дали снять порно

– Владимир Вольфович, хотелось бы еще о женщинах поговорить. Почему раньше вы их публично за волосы таскали, а теперь даже извиняться стали? У Тимошенко, например, попросили прощения за порнофильм, снятый Митрофановым.
– Я ей письмо с извинениями направил еще год назад, когда у них был очередной кризис. Она не ответила. Думаю, не дошло, чиновники же кругом, и недавно, когда давал интервью украинской газете, опять сказал об этом. Может, она прочтет и узнает, что мы с удовольствием с Митрофановым расстались. И Саакашвили обижался тогда, и она. Это недопустимо. Я понимаю, если бы там была политическая критика, а то какой-то порнофильм! В реальности не было ничего, все выдумка автора. Тем более эта группа людей хотела заработать денег. Думали, Саакашвили прибежит даст, Тимошенко даст – только чтобы не делали фильм. Потом они захотели про Лукашенко снять! Мне позвонили и сказали: «Ребята, если они будут у вас там что-то такое делать, то в земле будут сырой лежать». Я им передал. Всё. Про Лукашенко не стали делать. И Митрофанова не стало.

– Кто позвонил?
– Оттуда товарищи, из Белоруссии.

– И все-таки признайтесь, несмотря на все извинения, не любите вы женщин в политике.
– Слушайте, это тяжелейший труд. Вот смотрите (машет рукой в сторону приемной), сидят на телефоне и разговаривают. Они же привыкли, а парламент – это орган власти, так нельзя! Здесь надо очень много знаний иметь, стратегических, геополитических – тяжелая работа. Как правило, женщины-политики – без семьи, без мужа, без детей. Они себя реализуют на такой работе. Им нравится, что они в поле зрения, о них говорят, а это не самое лучшее основание заниматься политикой.

– Да бросьте, в Думе сегодня много семейных дам-депутатов. Вы и с ними конфликтуете.
– Просто ситуация другая. Нет экстремисток – они ушли. Нет одномандатниц, которые были отвязные, им все было до лампочки. Я ведь не выступал никогда против женщин, я только говорил о том, что им будет тяжело, если семья есть. Вот у нас сейчас депутат с ребенком сидит. Ну чего хорошего, она же не работает! У вас в редакции, скажем, вы ушли в декрет – возьмут другую. У нас – нет, 4 года пустое место будет, потому что мы не имеем права. Ты роди, вырасти и в 50 лет приходи. Фракция же страдает из-за этого: минус депутат, а у нас и так всего 40.

Уеду на дачу, к страусам и ослику

– Как планируете встречать самый семейный праздник – Новый год?
– Дома. Я и на Красной площади раньше встречал, и в ресторанах, а теперь вот дома, в небольшом кругу друзей и семьи. Кстати, заметил, что на больших мероприятиях люди меня стесняются. Мы в Думе корпоративный вечер устроим для депутатов. Отдельно накроем стол для аппарата. А так 31-го – с семьей. На Рождество в храм схожу. А так с 1-го по 10-е никуда не поеду. На даче побуду. У меня там скотный двор: страусы, козы, овцы, свиньи, кролики, ослик. Пообщаюсь с животными, на лыжах покатаюсь. Если удастся, небольшой каток залью – на коньках покатаюсь. Погуляю по лесу, подышу воздухом. За рулем на машине покатаюсь. У меня «Тигр», нижегородский джип такой, – мощный, где угодно может пройти! «Волга» есть: старая модель, но с новым мотором. А еще в бассейне поплаваю.

– Ну, и с внуками, наверное, встретитесь?
– Естественно. Они иногда приезжают, разговариваю с ними, гуляю. Чуть-чуть время выделяю, когда они хотят. Они же вечно заняты: телевизор, компьютеры и бабушки там с новогодними представлениями…

– А вы с компьютером не в ладах?
– Мне некогда. Мне бы, дай Бог, выделить время для телевизора.

– Праздничное меню будет кризисное?
– Никакого кризиса в ЛДПР нет! Обычное будет меню. Чтобы салатик вкусный, лучше из морепродуктов. На горячее – цыплята табака или шашлычок какой-нибудь. Люблю пельмешки, вареники. Утром сырники, оладушки. Винегрет можно еще на стол. Нарезку не люблю. Заливное можно. Овощи, но не маринованные – все это вредно. Люблю лимонады разные – «Тархунчик» из Армении присылают, настоящий. Квас с удовольствием пью. Водочки? Обычно грамм 50 раз в месяц. По случаю Нового года, может, небольшой фужер шампанского подниму. Торты, сладкое – все это уже во вред идет. А вот мороженое люблю. И фрукты тропические: из Африки, Индонезии. Яблоки, груши и киви уже надоели.

– А народ, думаете, может себе позволить так же расслабиться?
– Прекратите!