Обвинения без доказательств

Проблема в том, что не умеют слушать или слушают только сами себя, причем самозабвенно, с упоением. Найти с ними общий язык действительно сложно: впору звать сурдопереводчика. Иначе есть опасность, что так и не выйдут из ступора.


Недавно прошла презентация книги Аркадия Любарева и Андрея Бузина с претенциозным названием «Преступление без наказания». Чуть погодя, уже в стенах посольства США, один из соавторов торжественно раздавал ее как документальное свидетельство электоральных злодеяний. Зарубежные СМИ тут же раздергали писаное на цитаты.
Удивительно, что финансирование издания взял на себя один из старейших центров политического консультирования «Никколо М». В свое время эта организация активно и успешно участвовала в избирательной кампании Б. Ельцина, а на последних выборах в Государственную думу консультировала партию «Справедливая Россия». Зачем центру политического консультирования понадобилось финансировать издание, подвергающее сомнению их собственную работу, осталось неясным. Попытаться объяснить отсутствие ярких побед? Ну не одобрение же американского посольства могло его заинтересовать?

В любом случае большинство сограждан, ознакомившись с первоисточником, скорее всего закроют книгу с разочарованием. Интригующий детектив на поверку оказался скучноватым пособием по занимательной математике.

О многочисленных нарушениях на выборах Любарев и Бузин пишут охотно. Вот только с конкретикой у них как-то слабовато. Превалируют ссылки на анонимные источники, бесценные тем, что проверить их невозможно, а опровергнуть – тем более. Пренебрегли авторы в своих оценках и результатами рассмотрений жалоб, в том числе судебных рассмотрений по оспариванию итогов выборов. Зато масса ссылок на мнения тех «экспертов», которые по странному стечению обстоятельств по совместительству являются кандидатами и активистами проигравших выборы партий.

Дефицит доказательной фактуры с лихвой восполняет математическое вычисление фальсификаций – по собственной методике, понятной только посвященному в прикладную высшую математику. Подробно разбирать сомнительность допущений в примененной авторами математической модели не имеет смысла – долго, скучно, а главное, бесполезно. Авторы книги получают запрограммированный результат: мы тут посчитали, результаты не те.

Действительно, соблазн найти математическую корреляцию в социальных отношениях велик. Но в математике и физике все модели строятся на каких-либо допущениях, принимаемых за аксиомы. А в социальных отношениях аксиом до обидного мало. Математическая модель, как датчик, может выявить отклонения от среднестатистической величины, но не способна с достоверностью определить их причину. С причинами же на выборах разбираются вручную – через сверку протоколов, пересчет голосов, показания свидетелей, экспертизу документов и т.п. Без такого уточнения на материале все гипотезы о «фальшивках» напоминают гадание на кофейной гуще.

В чем «главный козырь» авторов? Они принимают за аксиому, что при повышении явки должно пропорционально возрастать число голосов, поданное за каждого из кандидатов. Если явка повышается, а растет только доля голосов в пользу одного претендента – можно говорить о фальсификации. Гипотеза эта имела хождение еще в начале 1990-х годов, да так и осталась гипотезой – недоказанным знанием. Вот только с этих пор и политика, и выборные технологии продвинулись далеко вперед.

Политтехнологи научились работать со своим электоратом, прицельно повышая явку в своем сегменте электорального поля. Политики овладели искусством это поле расширять, выстраивать избирательные стратегии так, чтобы заручиться поддержкой тех, кто в день голосования обычно сидит дома. В партийной системе выявились лидеры и аутсайдеры. Одномандатные мажоритарные округа сменились пропорциональными выборами с принципиально иной логикой поведения избирателей. А вот метода оценок так и осталась на уровне начала 1990-х годов. И главный козырь на поверку оказывается крапленой картой.

Ну не объяснять же биохимику Аркадию Ефимовичу и математику Андрею Юрьевичу, что политология и математика, равно как и биохимия, науки все же разные и к экстраполяции методов нужно отнестись осмотрительно. А математическое моделирование физических и биохимических структур и процессов, столь любезное их сердцу, не одно и то же, что моделирование процессов социальных. Математические методы в политологии при анализе политических процессов используются давно, но их нельзя абсолютизировать. Ибо при неграмотном, неадаптивном применении, подстановке заведомо негодных переменных расчеты частенько подводят пользователя. Людям свойственно мыслить и думать.
Вот почему, когда спорные, отнюдь не очевидные тезисы кладут в основание политических расчетов, не сопровождая это многократно апробированной методикой, верные, казалось бы, в математическом плане расчеты опровергает сама жизнь. И тогда остается либо признать необходимость корректирования собственных методик, либо, обидевшись на «неправильную страну», сесть и изваять очередную нетленку про нечестные выборы.

Хуже нет, когда наш брат- естественник в зрелом возрасте мигрирует в электоральную юриспруденцию. Обязательно перепутает ремесло ученого с ремеслом адвоката или обвинителя. Вместо предметного оппонирования – обвинения, морализаторские назидания вместо аргументов, предположения вместо доказательств. Рутинным уточнением, проверкой фактов и обстоятельств авторы не озаботились.

Доказательства фальсификации прошедших выборов ищут давно и активно. И пока что, судя по результатам судебных процессов, безрезультатно. Принимая решение о выпуске книги с таким обвинительным названием, авторам нужно или приводить доказательные факты фальсификаций, или откровенно признаваться, что, кроме сомнительной математической модели, предъявить нечего. А обвинения без доказательств, на основе собственных домыслов и «притянутых» математических формул есть жульничество, дурной тон. Не принято, знаете, в приличном обществе.

Максим Григорьев,
директор Фонда исследования
проблем демократии.