Группа «Бумбокс»: На фига нам узнаваемость?

Для тех, кто не в курсе: украинская группа «Бумбокс» – это та самая песня «Белые обои, черная посуда…», которая звучит сейчас из каждого утюга. Четыре года назад «Бумбокс» раскрутился благодаря сарафанному радио – ребята просто раздали знакомым болванки со своими песнями. Итог: на площадках, где они выступают, частенько можно увидеть табличку «Все билеты проданы». «Собеседник» пообщался с солистом «Бумбокса» Андреем Хлывнюком.

«Платить за эфиры не будем»

– Раздать болванки – это такой маркетинговый ход?
– Да ну брось! Какой может быть маркетинг у только что появившейся группы?
– А я думал, вы вспомнили об Андрее Разине. Он в свое время тоже раздавал проводникам поездов кассеты с записями «Ласкового мая», и те гоняли их по радио. Ну, башлял им, конечно, за это…
– Мы никогда и никому не башляли за всю историю группы. Ни одна ротация не была нами проплачена. Я считаю, что музыкантам должны платить авторские за их творчество, если оно кому-то интересно. Но не наоборот. Зачем я буду платить, чтобы навязать свою музыку? Это глупо.

– Какие виды на новый альбом в России?
– Вообще в этом ничего не смыслю. О его распространении пусть думают распространители. Зачем я голову буду забивать? Песни перестанут писаться, если я буду думать о продажах. Ну что напишешь – песню «Оптовикам»?
– Почему нет? Песня «Вахтерам» теперь хит, саундтреком к фильму «Красный жемчуг любви» стала. Продюсер фильма Елена Яцура хотела именно вашу песню сделать заглавной. Клип – это ее добрый жест?
– Почему добрый жест? Нормальный творческий обмен, в котором деньги не фигурировали. Деньги – это космический мусор. И если можно обойтись без них, то это очень круто. Да и почему не сделать то, что будет интересно? Мы с Еленой недавно в Питер вместе летали – она на какой-то кинофестиваль, а мы на «сборник» в Ледовый дворец. И она рассказала, что к актерам из фильма подходят ребята: «Ой, это вы снимались в клипе «Бумбокса»?» Песня «Вахтерам», кстати, издана на Украине еще в 2006 году. Сейчас, на секундочку, 2008-й, и она – открытие в России. Вот то самое отсутствие оплаты ротации: просто шла волна – от одних радиостанций и слушателей к другим.

– Я бы еще в космическом мусоре хотел покопаться. Ваши песни разошлись на рингтоны. Озолотились, наверное?
– А это вопрос к компании «Монолит». Она единственная в России имеет право продавать рингтоны. Вот конец квартала настанет, тогда и призовем их к ответу (улыбается). Кстати, я очень смеялся, когда друзья-военные рассказали, что у их генералов на телефоне «Вахтерам» играет. То ли жены закачали, то ли дети. Вообще, огромное количество людей, которые нас не знают, качают на телефоны наши песни.
– Это нормально, считаешь, что не знают? Самолюбие не задевает?
– Еще Жванецкий сказал, что если задницу долго показывать по телевизору, она станет звездой. Только на фига оно надо?
– Вы ведь сравнительно недавно начали в России выступать. Как с нашими зрителями работается?
– Ну вот, и ты туда же! Лошадь ведь нельзя научить скакать. Она должна это уметь, потому что лошадь. Точно так же и артист. Его работа со зрителями – это фундамент. Потом на него можно наслаивать всякие балеты, видео, симфонические оркестры. Не надо париться. Играй в свое удовольствие, вот и все.

– Ты поешь на украинском языке, а временами и на суржике. Как думаешь, народ тебя понимает?
– Чувствует ли – вот вопрос. Если да – я счастлив. Нет – значит, я что-то не так делаю. Может, недостаточно открываюсь. А понимать… Зачем? Кому надо, тот переведет.
– Несколько лет назад на Украине вас назвали открытием года, потом группой, подающей очень большие надежды. Какой статус сегодня?
– Ха-ха! Хочется верить, что мы группа, оправдавшая чьи-то очень большие надежды.

«Некуда плюнуть – одни Майклы Джексоны»

– Слышал, на вашем концерте видели Елену Батурину. Часто випы захаживают?
– Для меня все люди – люди. Откуда мне знать, кто из них кто? Чем они отличаются? Те же кости, мясо, душа, глаза.
– Но влияние-то разное.

– Мы не стремимся к знакомству с влиятельными людьми. Мне, кстати, недавно сказали, что я сам в каком-то смысле влиятельный человек. Я очень удивился. Мне объяснили, что раскрутить группу – тоже в некотором смысле заиметь это самое влияние. А я думал, что просто музыку пишу. Что касается вип-людей. У нас, по-моему, сейчас каждый третий вип, а остальные – селебрити. Некуда плюнуть, прости Господи, – одни Майклы Джексоны. Что-то не то происходит.

– Я почему о випах спросил. Вдруг кто помог бы с концертом не в рок-клубе, а в «Олимпийском», например?
– Если откровенно, не думаю, что мы соберем «Олимпийский». Даже если и соберем, то прокачаем ли его? Лучше аншлаг в тысячном зале, чем 1000 человек в 10-тысячном. Группа не ставит перед собой цели: найти, собрать, устроить мегашоу. Как правило, звонят сами площадки: сыграйте у нас. А мы просим хороший звук. Большего-то нам в принципе и не надо. Звук – это основное условие в нашем райдере.

– А я думал, корм для олененка, которым вы долго пугали организаторов концертов.
– (Смеется.) Отменили после Новосибирска, когда один из организаторов подошел к нам: «Ребята, в принципе я могу достать, но надо ехать. Я не ехал просто потому, что хотел у вас уточнить». Мы поняли, что этот пункт перестали расценивать как шутку. Два года назад мы придумали его всего лишь для того, чтобы узнать, читают райдеры или нет. Оказалось, читают.