«Особо опасен» берет кассы

Голливуду нужна свежая кровь. Так когда-то аргументировал свое появление в мекке американского кино Тимур Бекмамбетов. Он – первый российский режиссер, получивший приглашение от голливудских продюсеров и супербюджет, а также голливудских звезд в свое распоряжение. Это Анджелина Джоли, Морган Фриман, Джеймс Макэвой, Томас Кречман. Продюсеры в восторге от своеобразного киноязыка русского. Чувствуется, переливание прошло успешно.

Тимур Бекмамбетов: Джоли – русская артистка

– Говорят, что американские продюсеры не слишком-то дают разгуляться режиссеру.
– То, как работают там продюсеры, повергло меня в изумление. Это люди, помогающие режиссеру. Для меня миф об американских студиях и боссах, из которого следует, что они там какие-то монстры, окончательно рухнул в тот момент, когда с приходом Анджелины Джоли в проект бюджет фильма увеличился чуть ли не втрое. При этом в Universal Pictures это никого не смущало. Наоборот, меня абсолютно все поддерживали и были готовы дать столько полномочий, сколько ответственности я готов был взять на себя.
– Осторожничали?
– Да, так точно. У нас в России в кино, чтобы что-то получить, надо просить в пять раз больше. Ну, в Америке и просил по привычке. И как ни странно, мне эти деньги давали. Я удивлялся, почему мне ни в чем нет отказа.
– У вас снимается самая сексуальная актриса – Анджелина Джоли. А любовной линии у главной героини с героем нет.
– Почему нет любовной линии, есть – поцелуй с главным героем.  
– Поцелуй с Макэвоем – и это все?
– Для Фокс, героини Джоли, постельные сцены были бы неорганичны. Она по-другому выражала свои чувства. Видели, как она бьет главного героя?
– По-вашему, бьет – значит, любит?
– Здорово подметили. Бьет – значит, любит.
– Джоли похожа на русскую артистку?
– А она и есть очень русский персонаж. Коня на скаку, и в горящую избу, и в глаз даст, если надо. Энджи честная, очень скромная, покладистая, не в смысле послушная, а в смысле большой ответственности. Потому что она четко осознает, что это ее работа и с ней рядом работает не один десяток людей. Ну а после съемок эта ответственная леди торопилась к своим детям. У нее ведь их много.

Анджелина Джоли: Воспитывать детей сложнее, чем сниматься в боевике

– Почему вы дали согласие на съемки новичку в Голливуде да еще и русскому?
– Я знала, что в фильме будет интересный сюжет, связанный с русской традицией повествования, будет европейская одухотворенность и особый подход к визуальной стороне дела. Тимур – настоящий художник, и я была уверена в том, что это не будет очередной легкий дешевый фильм. Я знала, что он прекрасно справится с задачей и сделает нечто необыкновенное. Так и получилось. К тому же я убеждена, что в фильме ставятся интересные моральные вопросы.
– А как же ваши дети? Они не были обделены вниманием?
– У меня был ра­зумный график – я снималась на неделе, а  выходные могла проводить со своими детьми, и это здорово.
– Когда-нибудь они посмотрят фильм и скажут: «Да, мама, вот это ты зажгла…»
– Да, рано или поздно они решат, что я крутая, потому что сейчас я совсем не крутая. Например, мой сын просит меня поиграть с ним в компьютерную игру, а у меня это не слишком хорошо получается, и он расстраивается. Мы с Брэдом совсем не игроки. Мы ее даже не понимаем. Наверное, это та самая классическая вещь, когда ребенок с компьютером на «ты», а нам только остается спрашивать: «Как он это сделал?» И мама выходит такой клушей, которая не умеет даже ловко на кнопки нажимать. Так что рано или поздно дети увидят фильм и поймут, что их мама не такая уж и клуша.
– Как вы готовились к съемкам? Трудно ли было тренироваться?
– Ну, я была уже не в той форме, как перед «Ларой Крофт», потому что у меня теперь дети и времени просто нет. Да и вообще, мой организм претерпел определенные изменения – я рожала, кормила грудью, так что мне надо было заново натренировать мышцы, которые довольно давно не были задействованы, и вернуться в форму. Воспитывать детей – это гораздо сложнее, чем сниматься в боевике! (Смеется.)
– Какие навыки сохранились после съемок?
– Я научилась бить рукой, головой, кулаком, но при этом все время хочу достать кого-нибудь локтем – это мой первый инстинкт (смеется).
Мы с Брэдом хотим, чтобы наши дети научились приемам самообороны. Будет очень неплохо, если они смогут защитить себя.
– Вы любите водить?
– Да, иногда мы гоняем с Брэдом по Лос-Анджелесу. Дома я не очень много вожу, потому что папарацци за мной следят, а я не люблю испытывать стресс, когда дети в машине. Но когда мы надолго приезжаем в другие страны, я всегда беру машину напрокат и катаюсь, например, по проселочным дорогам во Франции.
– Вы любите адреналин?
– Да, мне так кажется. У меня есть лицензия на полеты, и у Брэда тоже. Мне нравится идея подниматься в воздух, но я скорее путешественница. Посещать места, которых еще нет на карте... Это вопрос свободы. А в полетах есть нечто такое… Например, мы можем сесть здесь в самолет и слетать на ланч в Италию. Удивительная вещь техника…
– Когда вы начали путешествовать, вы стали интересоваться другими вопросами, гуманитарными?
– Я поняла, что в жизни гораздо больше смысла, чем сидеть и давать интервью. Я выросла в Лос-Анджелесе, рядом с Голливудом, и вот я иду с рюкзаком по зоне военных действий, где люди умирают и плачут, потому что им нечем накормить своих детей. Очень быстро понимаешь, что на самом деле важно, и все остальное кажется очень глупым и очень далеким. Но иногда полезно, когда тебя бьют по лицу и говорят: «Что это ты расстроилась? Тебе двадцать лет – и что тебя так печалит? Ведь ты здорова, у тебя есть семья, есть еда». И как только я это поняла, уже никогда не теряла этого ощущения.
– Какую из стран вы любите больше всего?
– Камбоджу.