Диана Арбенина: Я вспыльчивая, хотя быстро отхожу

Пела в гипсе

Диана пришла на интервью, опираясь на трость с набалдашником. В октябре она сломала ногу – шла к раковине помыть яблоко и поскользнулась.
– Диана, и что же – на гастроли вы прямо так и отправились с гипсом?
– По большому счету кому интересно, что я что-то там сломала?.. Главное – не голову! Ничего другого не оставалось: юбилейный акустический тур, который мы заварили, невозможно было прервать. Я придумала катающееся офисное кресло. И орудуя тростью, перемещалась в нем по сцене.

– А перелеты из города в город?
– Надо отдать должное работникам аэропортов, они пошли мне навстречу: усаживали в кресло, возили. 

– Как же ваши близкие вас отпустили?
– А я строптивая. Им приходится с этим мириться.

– В самолете выбирали место у иллюминатора?
– Конечно, мне же интересно смотреть, куда я буду падать!

– Какие у вас «упаднические» мысли, Диана…
– На самом деле я не боюсь, что самолет упадет. Не хочу гневить Бога, но я думаю, это не моя смерть. За иллюминатором есть, например, облака. Мне кажется, на них спят мои друзья, с которыми я простилась навсегда. Где-то же они должны жить, правильно? Но вообще, в самолетах я развлекаю себя чтением. Последний раз брала с собой книжку популярного норвежского писателя Ларса Сааби Кристенсена «Полубрат».


Чувствую себя на 11 лет

– Книги, которые мы читаем, невольно накладывают отпечаток на то, что мы пишем.
– Мне кажется, моя книга веселее. Она похожа на роман Ларса разве что тем, что написана ребенком. Мною в смысле.

– И на сколько лет вы себя ощущаете?
– Сегодня мне 11. Жанр моей книги ни на что не похож. Это не проза и не поэзия. И не поток сознания. И не автобиография. Книга – в двух частях: рукописный текст и набранный.

– Когда выйдет книга, боитесь мнения критиков?
– Критики? Ой, да я вас умоляю. Меня постоянно критикуют, и мне это приятно.

– Только не говорите, что больше любите, когда ругают, чем хвалят.
– Критика конструктивнее. Лесть – очень опасная штука. Но если честно, в жизни меня покусали достаточно.

– Помните самый сильный укус?
– Предательство! Человек, который предал, для меня не существует.

– И вы не пойдете ему навстречу?
– Понимаете, его не существует. Кому я должна идти навстречу? Пустоте?


Штаны уже достали!

– Трудно быть собой?
– Да. Мне в школе казалось, что я белая ворона. Я хорошо училась по литературе и русскому языку, и все списывали у меня сочинения. Точные науки, кроме физики, мне не давались. «Белая ворона», вероятно, из категории непохожести. Мне не нравилась школа из-за того, что нужно манжеты пришивать в воскресенье.

– С тех пор платья позабыты?
– Нет, на некоторых концертах меня можно в них увидеть. Штаны уже достали! Платья я люблю больше, чем юбки. Мне нравятся аскетичные черные, французские, выше колена.

– А длинные волосы у вас были?
– Были – по пояс, как у всех. Но косички мне отрезали в пятом классе. Я должна была ехать в известный всесоюзный лагерь «Океан». И, чтобы не привезла, извините, насекомых (а я как-то приехала вместе с ними, да еще и с чесоткой, из белорусских лесов), отец отвел в парикмахерскую, и мне сделали каре. А потом я еще перекрасилась в черный цвет, и вовсе пришлось обриться… Хотя мне очень нравятся длинные волосы, как и любой женщине.

– Но вы жестче «любой женщины»?
– Да. Я вспыльчивая, хотя очень быстро отхожу. Мне нелегко наказывать людей. Очень. Я после этого так плохо себя чувствую. Нелегко увольнять, а увольнений в «Ночных снайперах» выше крыши.

– Сложнее всего, наверное, было расставаться со Светланой Сургановой?
– Да. Можете себе представить – десять лет бок о бок! На следующее утро вообще не понимала, что делать и как жить дальше.


Плакала много…

– Так ли уж нужно было увольнять Свету?
– Да. На начальном периоде в нашей истории все было хорошо, но ко времени выхода альбома «Цунами» в «Снайперах» сложилась очень нездоровая атмосфера. А мы еще и врали окружающим, что у нас все хорошо… Хотя на самом деле даже не здоровались друг с другом. Света выходила на сцену, доставала скрипку, играла, получала зарплату и уезжала…

– Это что ж такое надо было сделать, чтобы так поссориться?
– Достали друг друга!

– Может, в чем-то вы видите и свои ошибки?
– У меня их масса. Тогда я была моложе, не позволяла себе, скажем, уступок. Сейчас по-хорошему помудрела. Но со Светой все равно расстались бы… Мы просто разбили банку, где сидели, извините, два таракана… или муравья, это как хотите. И каждый потом пошел в своем направлении. И довольно успешно.

– Есть ли у вас сейчас любимый человек?
– Как-нибудь в другой раз отвечу на этот вопрос. Сейчас не хочу.