Неизвестная Алла

Все эти события возбудили слегка подувядший за последние годы интерес народа к Примадонне всея Руси. Я обратилась к своей хорошей знакомой – кинооператору Волгоградского телевидения Генриетте Перьян, которую связывали несколько лет общения с Аллой Пугачевой и Евгением Болдиным, с предложением поделиться своими воспоминаниями и эксклюзивными фотографиями. «Вообще-то я тридцать лет молчала, – сказала Гета, – ладно, уговорили»

Ноябрь 1978 года. Взлет карьеры Аллы после победы ее на конкурсе «Сопот-78» с песней «Всё могут короли». Пугачева приезжает в Волгоград. Выходит из вагона.

– Не снимать! – закричал  администратор певицы Миша.
Камера работает.
– Просят же не снимать! – сердитый голос Аллы.

Генриетта все же сняла ее вечером на концерте во дворце спорта, а на следующий день принесла в гримерку снимки. Вручила и говорит:
– А вы неправильно сонет Шекспира поете. В подлиннике звучит не «моей любви лишиться навсегда», а «твоей».

Она с улыбкой сказала:
– Ты ошибаешься.

На следующий день Гета принесла ей книгу сонетов и показала место, «исправленное» Пугачевой. Певица красным фломастером поставила там свою роспись сердечком.
Видя, что Алла проявила к Генриетте интерес, администраторы попросили ее опекать певицу.

В тот приезд Пугачева со всей группой поселилась в «Интуристе». Директор ресторана Георгий Петросян обеспечивал им сладкую жизнь – армянский коньяк, черная икра, которой в ту пору в Волгограде было вволю. Все хорошо, если б Алла не простыла.

– Сквозняки – она носилась со сцены в гримерку вся мокрая. Пришлось перенести концерты на апрель. Но Алла нашла в себе силы записать на телевидении концертные номера. Была в жутком настроении. Но когда вошла в студию, взгляд ее потеплел. Павильон был задрапирован тканью, выкрашенной под цвет ее платья.

Свой балахон певица очень берегла. Его красили вручную, а чтобы краска не потекла, платье не стирали, просто гладили перед выступлением.

– В следующий приезд в Волгоград она меня подстригла, – вспоминает с улыбкой Генриетта. – «Длинный хвост тебе не идет, – сказала. – Если б были ножницы...» В тот же день я выпросила ножницы у парикмахерши из гостиницы «Волгоград», и Алла сделала мне короткую стрижку.

В аэропорту случилось непредвиденное. На руках был общий билет на пять человек и 1400 кг аппаратуры. Но чтобы загрузить, нужно было пре­дупредить службу аэропорта за сутки. А приехали за час до регистрации. У Евгения Болдина бледный вид. Если сдавать билет, неустойка выльется в неподъемную сумму. 

– Всё, оставайтесь, я улечу одна! – вскипела Пугачева.

Тогда Генриетта, которую в аэропорту давно воспринимали как свою, упросила командира авиаотряда Николая Андрейчика помочь коллективу Пугачевой.  Самолет подогнали прямо к выходу из комнаты «Интурист». Погрузили аппаратуру. Алла говорит Генриетте: «Беру тебя администратором». Но та отказалась.

А через пару месяцев Гета рванула на выходные в Ставрополь. Снова  на концерт Пугачевой. Жара стояла адская, плюс 40 градусов. Генриетта прилетела ночью и позвонила Болдину. Тот: «Приезжай к нам в гостиницу». Пугачева с 8-летней Кристиной разместилась в 2-комнатном люксе.

– Алла Борисовна мне говорит, если номер не найдут, она будет спать с дочерью, а мне освободят место Кристины. Но Болдин нашел отдельный номер.

В первом отделении должен был петь Юрий Богатиков, но у него поднялось давление, и все четыре концерта на стадионе «Динамо» Алла пела и за него, и за себя. Чтобы ее увидели все зрители, носилась по всему полю с микрофоном, за которым тянулся стометровый кабель.

– Под трибуной стояли столы, – вспоминает Гета. – На них – голо. Ни фруктов, ни бутербродов. Умывальника нет. Мы с Кристиной пошли в магазин – водички попили, купили мороженое. На вечернем концерте похолодало. Кристина в сарафанчике дрожать начала. Нашла ей курточку и прижала к себе. А когда зазвучала песня «Поднимись над суетой», Алла махнула ей рукой. Кристина тут же рванула к ней. И станцевала с мамой на припеве.

18 июля 1981-го приехавшую в Ленинград Пугачеву с музыкантами на перроне снова встречала Гета.

– Мчимся в машине оркестра вслед за Аллой по Невскому. Нас тормозит гаишник. Ребята его пытаются уломать: «Да там бабушка у нас умчалась. Мы ее догнать не можем». «Какая бабушка?» – смотрит тот с раздражением. «Да ты что, не видел, весь город заклеен ее портретами», – и протягивают ему афишу. «Ну если эта бабушка, тогда поезжайте». И козырнул. В те разы было видно, что у Аллы с Болдиным уже не просто производственные отношения. Они катались на яхте, жили вместе в гостинице «Прибалтийская». Перед отъездом я говорю Алле: «Не забудьте на концерте спеть «Беду» (песня Высоцкого, посвященная Марине Влади). Она удивилась: зачем? «Ну, завтра первая годовщина смерти Высоцкого». «Спасибо», – сказала Алла. А последние фото были сделаны на днях в Москве – на юбилее сатирика Жванецкого. И это тоже – эксклюзив.