Леонид Латынин: Люблю дочь и боюсь за нее

О том, кто угрожает Юлии Латыниной, Sobesednik.ru поговорил с ее отцом, поэтом и прозаиком Леонидом Латыниным.

Видавшая многое журналистка «Новой газеты» и «Эха Москвы» Юлия Латынина объявила об отъезде из страны. Недавние покушения на ее семью стали последней каплей: сначала дом в Переделкино и авто журналиста облили едким химраствором, а затем подожгли ее машину. Благо никто не пострадал.

Сейчас семья Латыниных уехала из России, но гарантий, что нападения больше не повторятся, нет. 

За дочерью следили

– Есть версии, с чем связаны нападения на Юлию и на вас?

– Кого-то наверняка раздражают общая позиция и взгляды Юлии… Но, думаю, на подобные действия могли побудить и какие-то конкретные ее материалы. Однозначно: это реализация «морального безу­мия» абсолютно конкретных персонажей, которые обладают системным ресурсом.

– Ваш дом и машину Юлии облили химжидкостью в июле, именно тогда, когда она приехала навестить вас. Ваша супруга считает, что за ней следили. Вы тоже так думаете?

– Да, я уверен, нападавшие давно знали, куда Юля приезжает, где она паркуется… Это не разовое мероприятие, это работа целой системы, где нет отморозков и придурков, как мечталось бы думать. Есть заказчики, и есть просто исполнители. Об уровне их оснащенности свидетельствует боевое отравляющее нелетальное вещество, которое применяется только армией.

– То есть вы считаете, что нападали не просто хулиганы, а подготовленные люди? И откуда вы знаете, что тот химраствор можно достать только в армии?

– Это говорят химики, которые провели анализ. Мы-то как раз склонны были думать, что эту гадость можно купить через интернет.

И потом, для меня очевидно, что найти дом, в котором Юлия не живет и бывает не так часто, вести наблюдение за ней… На это нужны люди, деньги, время. Я убежден, что одиночке, без системы, такое проделать сложно.

– Ваша супруга очень переживала, когда вы побежали тушить горящий автомобиль. О чем вы думали в этот м­омент?

– С детства люблю русскую рулетку, трогать энергию смерти руками... Вот один из таких эпизодов произошел со мной в армии.

Мы собирали снаряды, которыми, думаю, до сих пор усеяны белорусские поля. Складывали в огромную воронку, но не подрывали, а наливали газойль, поджигали и убегали в окоп. Снаряды горели и взрывались. И вот как-то мы сидим в окопе, ждем. И вдруг наступила пауза: газойль горит, а взрыва почему-то нет. Я вылез из окопа (в абсолютной уверенности, что со мной ничего не случится) и пошел к воронке, несмотря на крики и приказ нашего лейтенанта вернуться (к слову, мой нынешний «лейтенант» – супруга Алла – похожим голосом делала то же самое сейчас, когда горела машина). А тогда я подошел, пошевелил шестом снаряды и пошел обратно… Но вот взрыв валит меня на землю, причем далеко за границей воронки. Дальше – гауптвахта.

Так и в случае с горящим автомобилем – похожая история: я был уверен в себе. Только на этот раз взрыва не случилось, потушил раньше.

– Делают ли что-то правоохранительные органы? Могли ли злоумышленники попасть на видеокамеры или их в Переделкино нет? Неужели соседи никого подозрительного не видели?

– Пока легальная система не даст персонажам, спущенным с цепи для наведения «правильного порядка», команду «фу» или «стоп», никакие органы либо ничего не будут делать, либо не осмелятся что-то делать, даже если бы и могли. И никакие камеры, свидетели, фотографии, ю-тубы не будут иметь значения. Вспомните: Навальный, зеленка, видеозапись, имя, фамилия, адрес нападавшего – и что?! Это все узнать несложно. Только кому интересно этим заниматься?

Это не эмиграция, мы вернемся

– Опасаетесь ли вы за жизнь своей дочери, жены?

– Знаете, когда Юле было шесть лет, мы отдыхали в Коктебеле. Она тогда училась плавать, поначалу получалось только с пластмассовыми ластами. Мы тогда проделали долгий путь, и нам надо было плыть в Сердоликовую бухту. Договорились с Юлей (она шустро шла первая, мы с Аллой следом), что дочь подождет, надев ласты (один у нее надломился накануне), а я поплыву рядом. Заходим с женой за поворот и видим, что наш ребенок уже отплыл метров 30... Не успеваю надеть ласты, бросаюсь в воду, пытаюсь ее догнать (в мозгу стучит: надломленный ласт, 6 лет, волны, море), догоняю только где-то у самого берега.

Ничего не случилось, но что-то у меня тогда перемкнуло. Такой был жуткий страх бессилия, пока я пытался ее догнать. Это было, как наваждение: только представьте, что чувствует отец, когда над 40-метровой глубиной плывет без оглядки ребенок со сломанным ластом, а я беспомощен. Со всем своим десятиборьем и боксом в тяжелом весе...

Это наваждение не оставляет меня до сих пор. И очень уж похожа эта модель на нынешнюю нашу жизнь. Нечеловеческий риск, а я ничего не могу сделать. Только любить и жить в страхе за жизнь своей дочери – среди социальных землетрясений, войн и сгущающейся взаимной слепой пульсирующей ненависти.

– Ваша семья уехала из России из-за этих нападений?

– Нет, Юля уже была за границей в тот момент, когда машину подожгли, а мы с Аллой должны были уехать на следующий день: мы каждую осень уезжаем за границу, чтобы переждать холода. Это не эмиграция, и мы обязательно вернемся. Только пока не знаем, когда.

Куклы с пеной на губах

– Жуткая тенденция прослеживается: нападения на вашу семью, поджоги автомобилей (и прочие пакости) со стороны противников фильма «Матильда», поджог квартиры осужденного журналиста РБК Александра Соколова – таких примеров сейчас, увы, предостаточно. Это следствие вседозволенности?

– А еще зеленка с кислотой Навального, зеленка Улицкой, избитые в Питере журналисты, травля Юлии… Это все делают те, кто громко истерит и клянется в верности единственно правильной идее. Их легко обнаружить по пене на губах. Но это скорее куклы. А есть же и кукловоды.

Раз так, то почему бы этим кукловодам содержать не только псов, которые громко лают, но и тех, кто больно кусается?

Сегодня, судя по всему, есть необходимость устраивать травлю неугодных: она налицо (ну, или на лице – в виде зеленки или фекалий).

– Зачем?

– Травля «общего врага» очень способствует сплочению масс, будоражит сознание одномерного ума и провоцирует желание присоединиться к общему «правильному» энтузиазму.

Я давно описал этот процесс в романе «Чужая кровь. Бурный финал вялотекущей национальной войны». И забыл про него. А он меня нагнал, постучался в мой дом и нагло сказал: «Я здесь».

– И что, мы вечно будем искать общих врагов? 

– Интенсивное разведение клопов и грызунов, возможно, закончится накануне завершения избирательной кампании (эдакая двухходовая игра в «сильную руку»), и оные уйдут в небытие.

Они живут, пока дают им повод – словом, идеей, лозунгом или негласным «фас». Но, как известно, цепные псы смирно уходят в тень, услышав щелк хозяйского кнута. Поэтому все зависит именно от властей: пока они поддерживают такой ход событий – со всеми несогласными будут расправляться (или запугивать) вот такими варварскими методами.

Ну, допустим, хотят пожар разжечь, чтобы потом погасить, – так возникнет иллюзия существования «правильной» власти. А пока достаточно просто не наказывать за беспредел.