Лев Шлосберг: Мы ведем избирательную кампанию военного времени
Лидер псковского «Яблока» – человек, в отношении которого власти никак не могут определиться. Сначала его как "экстремиста" сняли с выборов в областной парламент, но почти сразу восстановили
Теперь его по тем же основаниям снимают с выборов в Госдуму, куда он баллотируется по 207-му одномандатному округу в Москве. Кто за этим стоит – можно только догадываться, а исполнителем стал кандидат по тому же округу от «Зеленых» Андрей Пангаев, подавший иск о снятии Шлосберга с избирательной гонки. Суд проходил фактически в закрытом режиме.
– Лев Маркович, вы уже получили на руки решение суда?
– Да, мы получили решение суда, затем получили дополнительные материалы по делу, затем получили протокол судебного заседания – он был для нас очень важен, и наконец мы подали апелляционную жалобу. Кроме того, партия «Яблоко» оспорила решение суда, потому что ее не допустили в процесс в качестве заинтересованного лица. Это является отдельным самостоятельным основанием для отмены судебного решения.
– Собственно, а какие были к вам претензии у этого гражданина Пангаева?
– Мы чуть позже выпустим релиз, сейчас материал вычитывают юристы.
Это очень грубая и наглая попытка представить дело таким образом, что суд может одновременно рассматривать вопрос о якобы причастности гражданина к экстремистской организации и лишении его пассивного избирательного права (права выдвигать свою кандидатуру на выборах. - Прим. Sobesednik.ru). То есть это попытка смешать в одном флаконе все, что хочется смешать. Закон этого не позволяет.
Особенность этого процесса в том, что позиция заявителя, которую, к сожалению, принял суд, не соответствует тому самому федеральному закону Клишаса, который был принят и вступил в силу в июне этого года. В котором установлена возможность лишения избирательных прав граждан, причастных к той или иной экстремистской организации. Там прописано, при каких обстоятельствах это лишение прав может состояться.
– Ну да, там требуется отдельное решение суда по каждому пункту.
– А в моем деле эти обстоятельства отсутствуют полностью Но истец и суды принимают решения, не обращая внимания на принятые репрессивные законы. Теперь его по тем же основаниям снимают с выборов в Госдуму, куда он баллотируется по 207-му одномандатному округу в Москве. Кто за этим стоит – можно только догадываться, а исполнителем стал кандидат по тому же округу от «Зеленых» Андрей Пангаев, подавший иск о снятии Шлосберга с избирательной гонки. Суд проходил фактически в закрытом режиме.
То есть, репрессивные законы их уже не устраивают и они пытаются создать правоприменение, для которого закон вообще не нужен. То есть, то, что делается сейчас, это не опирается на закон, а опирается просто на произвол. Ситуация вообще парадоксальная. Они потратили столько сил и времени, чтобы принять десятки репрессивных законов, ограничивающих избирательные права граждан, а во время правоприменения выяснилось, что этих законов им не хватает! Тогда они выбросили эти законы и принимают решения без них. Если коротко. Это то, что происходит в суде.
– При этом получается, что все эти люди делают вам отличную избирательную кампанию.
– Я бы с удовольствием вел спокойную кампанию как кандидат в 207-м округе, общался бы с избирателями, что мы сейчас и делаем. Но у нас на это не хватает времени, потому что это кампания для спокойного мирного периода. А мы ведём избирательную кампанию военного времени, и это не та кампания, фанатом которой я являюсь.
– Каковы шансы что вас восстановят кандидатом в вашем округе?
– Самое интересное, на меня как кандидата в депутаты в рамках единого списка партии пока что никто не покушался. Я не могу оценивать ситуацию, в которой мы полностью правы. Изначально у нашего административного истца нет никаких оснований, чтобы занимать такую позицию.
А наша позиция железобетонная. Мы представили в апелляционный суд шесть самостоятельных блоков обоснований, по которым решение суда [о снятии с выборов] является незаконным. При том, что для отмены решения суда достаточно только одного. Наши шансы с точки зрения права – стопроцентные. Потому что мы правы. А с точки зрения произвола шансы оценивать невозможно.
