Буква не в духе: как исполнение закона может быть разрушительным

Педантичное исполнение законов, призванных обеспечить развитие страны — и ее экономики, и социальной сферы, — порой вызывает обратный эффект: буква закона вступает в противоречие с духом закона.

Копейка рубль не бережет

В конце 2018 года в Калмыкии разразилась эпичная битва между налоговой службой и средней школой поселка Манычский. Налоговики потребовали вернуть недоимку по транспортному налогу. Школа ответила залпом документов, тщательно подготовив и прислав в арбитраж заявление о рассмотрении дела в отсутствие представителей, ходатайство об уменьшении размера госпошлины и отзыв на исковое заявление.

Дабы разобраться в хитросплетениях позиций сторон, суд принял решение отложить судебное заседание. Наконец, изучив кипу документов, судья вынес вердикт со вдумчивым обоснованием на трех страницах: оставить без рассмотрения заявление налоговиков.

Двухмесячная правовая битва, в которой было задействовано немало высокооплачиваемых специалистов — чиновников, судей, юристов, — велась из-за суммы в 205 рублей 18 копеек. Нетрудно понять, что даже в случае победы налоговиков затраты бюджета «на выбивание» этой суммы явно больше, чем сама сумма.

И это не единичный случай. В Удмуртии налоговая инспекция судилась из-за 150 рублей, в Брянской области — из-за 6 рублей 31 копейки, в Тульской — из-за 4 рублей 59 копеек.

Апофеозом бессмысленности стремления к буквальному исполнения налогового законодательства стала длившаяся два месяца тяжба между инспекцией Федеральной налоговой службы России по Борскому району Нижегородской области и школой села Линда. В марте 2019 года налоговики, защищая интересы страны, обратились в арбитраж с требованием взыскать недоимку в 0 рублей 03 копейки. Задолженность взыскать так и не удалось, но даже канцелярские расходы процесса , оплаченные из бюджета, были явно выше исковой суммы.

Продажная память

Еще одна иллюстрация попрания здравого смысла ради пунктуального следования букве закона — торговля мемориалами. С одной стороны, перманентно подогреваемый патриотизм заставляет с пиететом относиться к памятникам героям. С другой, с «бумажной» стороны памятник — это имущество. И, значит, точно такой же объект для продажи, как любая недвижимость или оборудование.

В 2017-м в Тульской области было пущено с молотка имущество обанкротившегося ООО «Имени Кирова». Оценщик в своем отчете описал один из объектов: «Памятник погибшим воинам представляет собой архитектурную композицию, состоящую из стены с памятными надписями, в центре которой установлен архитектурный памятник — фигура Воина-освободителя. Памятник изготовлен из кирпича, бетона, гипса, арматуры, окрашен». Красная цена за мемориал, по мнению оценщика, составляла 13 тысяч рублей.

Вместе с памятником Кирову и двумя дорогами, монумент погибшим воинам был выставлен на торги за 229 тысяч рублей, но покупатель так и не нашелся, торги не состоялись.

Годом позже в Новороссийске продавался обелиск братской могилы — вместе с прилавком охлаждаемым, фекальной канализацией и прочим имуществом.

В год 75-летия великой Победы каждый желающий может купить себе металлическое ограждение к мемориалу «Вечный огонь» на площади Свободы в Валдае Новгородской области или памятник Погибшим Воинам, который продается одним лотом с библиотекой, проходной и другими объектами недвижимости обанкротившегося ООО «Синтез Сервис-1» в Дзержинске Нижегородской области.

Неутвержденные коровы

Но иногда приверженность формальностям может нанести ущерб не только патриотическим чувствам. Летом 2018 года совхоз «Корсаковский», принадлежащий Сахалинской области, объявил о закупке 1000 голов племенного скота, в феврале 2019-го региональные чиновники уже открывали ферму, а последняя партия коров была поставлена в апреле.

Правительство Сахалина работало над этим проектом более двух лет — создавали агрогородок и ферму «с нуля», завозили племенных нетелей из Европы прямыми авиарейсами. И все это — за счет бюджета, за счет Сахалинской области (в лице регионального министерства сельского хозяйства).

Но спустя несколько месяцев у Сахалинской области (теперь уже в лице министерства имущества и земельных отношений) возникло желание разорвать выполненный контракт на поставку коров. Обе стороны состоявшейся и закрытой сделки — и совхоз, и поставщик скота, не имеющие претензий друг к другу, — оказались ответчиками.

Причина — все то же следование букве закона. В исковом заявлении основным основанием для признания сделки недействительной указано отсутствие согласия совета директоров акционерного общества «Совхоз Корсаковский». «Правая рука» правительства Сахалина — минсельхоз — не только знала о сделке, но много лет работала над ней. Но «левая рука» — минимущество — не знает, что делает «правая рука».

«Если бы речь шла о человеке, я бы усомнился в его вменяемости и заподозрил раздвоение личности, — иронизирует первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике Сергей Калашников. — Но, благо, решение о расторжении контракта еще не означает, что поставщик вернет деньги и заберет коров, возможно суд постановит перезаключить контракт с внесением в него изменений. Если же сделка будет расторгнута, это может повлечь последствия, нарастающие как снежный ком».

Молоко без коров

Суд действительно не стал рубить сплеча, а попросил обосновать позицию истцов-чиновников — почему требуется согласование сделки? Ведь совхоз провел ее в рамках своей уставной деятельности.

И тут чиновники продемонстрировали буквоедство высшего уровня: у совхоза основной вид деятельности — разведение молочного крупного рогатого скота, производство сырого молока, код ОКВЭД 01.41. А включенные в него подпункты — выращивание и разведение молочного крупного рогатого скота, разведение племенного молочного крупного рогатого скота и производство сырого молока — в уставе отдельными сроками не прописаны. Значит, без отдельного разрешения совета директоров ни приобретать племенной скот, ни доить коров не полагается.

Суд, пытаясь понять позицию истцов, раз за разом просил уточнений, и чиновники все сильнее отрывались от реальности, выискивая все новые и новые совершенно формальные аргументы. Зачем совхозу породистые, высокопродуктивные животные? Вполне бы сошли и малоудойные. Продавец — ненадлежащий, ибо откуда у российской компании, участвующей в торгах, европейский племенной скот, да еще в таких количествах? В конце концов, «комплексом мероприятий по развитию совхоза… приобретение сельскохозяйственных животных не предусмотрено».

При этом чиновников, кажется, нисколько не интересует ни судьба коров, ни будущее инвестпроекта с миллиардными вложениями. Если сделка будет расторгнута, регион враз лишится четверти дойного стада — всего на острове 3955 дойных коров.

Цена буквы

«Требование правительства Сахалинской области расторгнуть сделку выглядит более чем странным, — комментирует погоню за буквой закона первый заместитель председателя экономического комитета Госдумы Николай Арефьев. — Расторжение сделки покупки живых существ — спустя полгода, без весомых аргументов — не будет воспринято судом положительно. К тому же расторжение договора в одностороннем порядке влечет за собой расходы на транспортировку животных в адрес продавца, выплату неустойки, упущенной выгоды, если еще продавец будет согласен принять животных, изменивших свой возрастной статус и, следовательно, рыночную стоимость. Кроме того, потребуется медицинское заключение о состоянии здоровья животных, которое тоже стоит не дешево. Средства, затраченные на покупку животных, в полном объеме возвратить не удастся, скорее всего, денег вообще возвратить не удастся, если продавец подаст апелляцию в международный арбитраж в Стокгольме.

Желание расторгнуть сделку продиктовано, скорее всего, какими-то личностными интересами, а не интересами области. Ведь по существу правительство Сахалинской области наступает на одни и те же грабли второй раз. В первый раз не просчитали сделку и купили животных. Второй раз — не просчитали последствий ее расторжения. Результат — огромные потери области и утрата дойного стада. За такие деяния необходимо привлекать к ответственности руководителей области, которые своими необдуманными действиями наносят ущерб региону».

На системный характер проблемы указывает Вадим Клювгант, адвокат, партнер «Pen&Paper»:

«"В Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности" (часть 2 статьи 8 Конституции России). Несмотря на то, что этот фундаментальный принцип является одной из основ конституционного строя, он всё чаще нарушается всеми ветвями власти в последние два десятилетия. И чем дальше, тем больше. Это нарушение проявляется и в искусственном раздувании госсектора экономики, накачивании его неограниченными ресурсами и укреплении его монопольного положения, и в повышенной защите государственной собственности по сравнению с частной, которая в результате такой политики дискриминируется.

Неизбежным следствием такой политики является деградация управления объектами госсобственности. Оно становится всё менее эффективным, а в мотивации управленцев всё заметнее становится фантасмагорическое сочетание эффекта временщиков, удовлетворяющих прежде всего собственные и групповые интересы, и подхода "как бы чего не вышло": скрупулёзнейшее следование букве не только закона, но и любой инструкции в ущерб смыслу и духу права и экономики. Примеров всё больше, они всё печальнее и в совокупности своей не оставляют сомнений, что это — путь в никуда».

Но рассчитывать на изменение ситуации не приходится, поскольку за нарушение буквы закона чиновник может быть наказан, в то время как попрание духа закона ничем не грозит. Такая односторонняя мотивация толкает буквоедов и дальше судиться за три копейки, требовать извести коров и торговать мемориалами.