Вывели из Сирии – и ввели куда-то еще?

Sobesednik.ru разобрался в том, было ли решение о выводе войск РФ из Сирии спонтанным и почему его приняли именно сейчас.

Ранее Sobesednik.ru писал, что резкий вывод ВКС РФ с территории Сирии удивил мировое сообщество. В США не смогли сразу же дать четкий комментарий по поводу решения Владимира Путина.

О том, что Россия заканчивает военную операцию в Сирии, стало известно 14 марта. На совещании с министром обороны РФ Сергеем Шойгу Путин отдал приказ начать выводить основную часть российских войск 15 марта.

Военные базы России в Сирии все же останутся. Речь идет о выводе авиации. По заявлению самого российского президента, Россия выполнила основные задачи, которые ставились перед началом военной операции. Путин также подчеркнул, что вывод войск из Сирии должен стать шагом к примирению конфликтующих сторон в Сирии и повышению уровня взаимного доверия.

Sobesednik.ru узнал у экспертов, как они оценивают столь внезапное решение Путина о выводе российских войск из Сирии и военную операцию ВКС РФ на территории Сирии в целом.

Владимир Винокуров, вице-президент Лиги военных дипломатов:

— Главная цель — демонстрация мощи нашей страны достигнута. Эта задача решена очень успешно. Военная мощь после событий в Сирии не пошатнулась. Операция в Сирии — это большие расходы. Поначалу шла речь о том, что они вписываются в бюджет боевой подготовки ВКС РФ. Однако ясно, что расходы гораздо больше. Эта причина тоже имела место при принятии решения Путиным.

С одной стороны, хотелось бы достигнуть более решительных военных целей. С другой стороны, главная политическая цель достигнута. Время для окончания операции в Сирии выбрано очень удачно, поскольку в Женеве вчера начались переговоры. Но вопросы военного характера остаются.

Во-первых, объявленная главная цель — уничтожение боевиков ИГИЛ [также ИГ, «Исламское государство»; деятельность организации признана экстремистской, запрещена на территории РФ решением суда — прим. ред.], которые частично приехали в Сирию с территории постсоветского пространства, — не решена. Хотя ее полностью решить невозможно. Сколько можно гоняться за боевиками на территории, занятой террористами? Опять же, инфраструктура осталась, нефтяная и военная инфраструктура ИГИЛ не ликвидирована. Это сдерживает оптимизм и радость по поводу принятия решения о выводе войск из Сирии.

Такого рода судьбоносные решения всегда принимаются в тени важных кабинетов. Они не могут завуалировать ничего, кроме ведущихся переговоров с американцами. Но американцы сами в ошеломлении от приказа Путина.

Владимир Рудаков, историк:

— О том, что Военно-космические силы России вводятся в Сирию на ограниченный период времени, говорилось еще в сентябре. И теперь, принимая решение о выводе ВКС из Сирии, президент лишь подтвердил позицию, которая была заявлена им изначально, когда эти силы туда вводились. При этом своим решением Путин снял опасения, имевшие место у ряда экспертов и общественных деятелей, заявлявших, что России не стоит втягиваться в сирийский кризис, потому что «в этот кризис легче войти, чем из него выйти». Россия не дала себя втянуть сирийский конфликт, но при этом сыграла в его урегулировании весьма заметную роль.

[:image:]

Критики Путина также упрекали его за то, что он якобы повторяет неудачный опыт советской операции в Афганистане. Но как мы видим теперь, спустя пять месяцев, Россия и не собиралась идти по ложному пути, слепо копируя советский опыт. Это хороший урок тем горе-экспертам, которые уже в который раз пытаются оценивать текущие решения исключительно с «исторической» точки зрения. Мы видим, что постоянные отсылки к некоему «историческому опыту», имевшему место в другой стране и в другой геополитической обстановке, как правило, не дают ключ к пониманию ситуации, которая складывается здесь и сейчас. Наоборот, гарантией принятия взвешенных решений, отвечающих интересам страны, являются наличие здравого смысла и способность к трезвому анализу ситуации.

Впрочем, некоторые «аналитики» до сих пор полны решимости и дальше осуждать Россию и Путина. Если раньше они ругали его за ввод ВКС в Сирию, то теперь — упрекают за вывод. И один из аргументов у этих людей — то, что решение о выводе было принято «неожиданно». Видимо, их забыли заранее проинформировать, и они обиделись.

Между тем решения по вопросам войны и мира и не должны приниматься по итогам всенародного обсуждения. Это международная практика, которая имеет, кстати, глубокие исторические корни. Бессмысленно проводить общественные слушания по поводу того, как вести себя в меняющейся военно-политической обстановке, просто потому, что обстановка постоянно меняется, а информацией о реальном положении дел по определению владеет ограниченный круг лиц. Помимо прочего, секретность помогает сохранить человеческие жизни, ведь число жертв в Сирии идет на тысячи, и никто не хочет, чтобы там гибли наши люди.

Есть и такие граждане, которые рассудили, что заявлением о выводе войск из Сирии власть захотела отвлечь внимание обывателей от каких-то «еще более серьезных решений». Что ж, в каждом обществе есть люди, которые во всем видят двойное дно. Но лично мне не хватает фантазии предположить, что решение, касающееся без преувеличения судеб мира, принято лишь для того, чтобы отвлечь россиян от проблем ЖКХ или снять накал протестов против платных парковок.

Выполнили наши военные задачи, которые перед ними ставили? В данном случае я готов доверять тем, кто эти задачи перед ними ставил, а именно высшему военно-политическому руководству России. Убежден: обыватели, к коим я отношу и себя, не имеют возможности давать заключения по таким вопросам просто в силу отсутствия специальных знаний и соответствующей информации. Но есть обстоятельства, о которых мы можем судить. В частности, мы видим, что военная операция в Сирии, вопреки голосам скептиков как внутри страны, так и за ее пределами, оказалась завершена в короткие сроки и с минимальными для нас потерями. Мы видим, что наши военные в ходе этой операции получили необходимый боевой опыт. А ведь без наличия такого опыта армия не может считаться полностью готовой к отражению угроз. Это означает, что миссию российских ВКС в Сирии вполне можно записать в актив России и лично президента Путина, принимавшего эти решения.

Григорий Меламедов, востоковед, РАН:

— Вероятно, у президента просто есть информация, которой нет у нас. Сейчас как раз довольно успешно стало развиваться сухопутное наступление на ИГИЛ. Именно это и было заявлено в качестве главной цели всей операции. Если поддержки с воздуха будет меньше, то я сомневаюсь, что войска Асада смогут взять Пальмиру и продолжить наступление. Получается, что все, чего добились — укрепили позиции Асада. Это же не то, чего ожидали и не то, о чем объявляли с самого начала.

Я думаю, Россия не до конца выполнила свои цели. Конечно, можно понять Владимира Путина. Он политик-реалист и понимает, что нельзя достичь 100%-го результата. Если он считает, что использование военной силы дальше будет сопровождаться сильными военными издержками, то тогда его можно понять. Это сопоставление рисков.

Среди издержек можно выделить и имиджевые, и экономические потери. Опять же, Россию могут обвинить в срыве переговоров по Сирии. Тем более если вроде как перемирие, а нахождение войск в Сирии требует денег. С этой точки зрения можно понять решение Путина.

Делать неожиданные вещи — это в характере нашего президента. Российскому руководству такое свойственно. Это просто стиль политики. На внезапность решения о выводе войск могли также повлиять сильные трения с союзниками — с Асадом и иранцами. Мне кажется, это более вероятное объяснение. Асад в последнее время говорил о том, что скоро возьмет страну под контроль, решил проводить выборы в апреле 2016 года. Было видно, что Россия это не поддержала. Надо учитывать и контекст Женевских переговоров. Россия могла решить, что не будет рисковать дальше своей репутацией и финансами.

Дмитрий Гудков, политик, депутат Госдумы:

— Я позитивно отношусь к решению Путина только в случае, если это смена вектора, а не внешнеполитическая цель. Если Россия прекратит все внешнеполитические авантюры, то я отношусь к выводу войск из Сирии положительно. А если вывели из Сирии и ввели куда-то еще, то я отрицательно бы отнесся к такому развитию событий. Я надеюсь, что мы сменили политическую повестку и начнем заниматься восстановлением отношений с Западом, решать экономические проблемы в стране.

У нас и введение войск не обсуждалось. Путин собрал Совбез и получил разрешение на применение наших военных сил за рубежом.

[:image:]

Наверняка Путин понял, что мы можем всерьез и надолго застрять в Сирии. К тому же для России опасна дальнейшая эскалация конфликта с Западом. Экономика сейчас в упадке: отток капитала, падение инвестиций.

Я думаю, что этой новостью не пытаются ничего скрыть. Она больше даже не для граждан. Это новость-сигнал — пока не ясно, для кого. Возможно, власть таким образом решила пойти на компромиссы не только за рубежом, но и внутри страны.

Я считаю, что россиянам не известно о реальных задачах России в Сирии. Предполагаю, что главной задачей было — вернуть Россию на арену принятия геополитических решений, смягчить санкции, начать снова участвовать в переговорах, сменить украинскую повестку. Оказывается, хулиганские выходки России имеют значение на международной арене. Мы создали проблемы, и с нами ведут переговоры.

Мировое сообщество все прекрасно про нас понимает. Ему не надо ничего доказывать. Мы просто показываем, адекватные ли мы или неадекватные совсем. Российскому обществу покажут картинку в «зомбоящике»: по телевизору покажут, что Россия выполнила свою миссию, подтверждая оценками всяких иностранных экспертов, которые расскажут об успехах Путина в борьбе с терроризмом.

Я оцениваю операцию ВКС РФ в Сирии негативно. Во-первых, вместо бюджетов развития приняли военные бюджеты. Во-вторых, у России теперь конфликт с Турцией, который привел к контрсанкциям и росту цен на продукты. Я не говорю уже о гибели людей. Я думаю, что последствия ввода в войск в Сирию были известны изначально.

Александр Шумилин, директор Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады:

— Я позитивно оцениваю решение Путина. Это исправление допущенной ошибки, которой был ввод войск. Я думаю, что сейчас российские власти осознали новую ситуацию. Когда принимали решение о вводе войск, все было безобиднее. Сейчас появились новые угрозы — я имею в виду поддержку повстанцев соседними странами. Если бы их угрозы по введению в том числе сухопутных войск на территорию Сирии для борьбы с Асадом были бы исполнены, то потери российских войск бы увеличились.

Решение совершенно не внезапное. Оно могло быть принято только в условиях длительного переговорного процесса. Какие-то раунды переговоров срывались действиями Асада.

Я думаю, что главное во всей этой ситуации то, что набор плюсов для России, которые она получает, участвуя в операции, стал меньше набора минусов. Я негативно оцениваю последствия операции в Сирии. Во-первых, расширился раскол России со странами Запада. Во-вторых, ухудшились отношения с Ираном. Я уже не говорю о самой Сирии, где Россия выступала не на стороне восставшего против диктатора народа, а на стороне самого диктатора.

Реальные задачи — укрепление режима Асада — Россия в Сирии выполнила, а пропагандистские — борьба с «Исламским государством» и искоренение терроризма — нет. Но предела беспределу на телевидении не существует. Говорить можно любую чушь. Покажут одно: «победа, победа, победа».

[:wsame:]

[:wsame:]