Никита Смагин: Стрельба по туркам в Эгейском море – что дальше?

Обозреватель Sobesednik.ru расшифровывает инцидент между российским военным кораблём и турецким судном в Эгейском море.

Не далее как 11 декабря, как сообщал Sobesednik.ru, состоялось Расширенное заседание коллегии Министерства обороны, где Верховный главнокомандующий Вооружёнными силами Российской Федерации президент Владимир Путин, говоря об операции в Сирии, заявил: «Любые цели, угрожающие российской группировке или нашей наземной инфраструктуре, подлежат немедленному уничтожению». И вот уже 13 декабря российский корабль открыл предупредительный огонь по приблизившемуся к нему турецкому судну в Эгейском море.

Официальная версия Министерства обороны звучит следующим образом: турецкое рыболовецкое судно шло курсом, который мог привести к столкновению с российским военным кораблем. После предупредительного залпа рыбаки резко сменили курс, а «встреча России и Турции» в Эгейском море не состоялась.

Детали инцидента, как обычно, не совсем ясны. Возможно, это была намеренная провокация, организованная Анкарой. Не исключено и то, что российская сторона специально несколько преувеличила угрозу, исходящую от рыболовецкого судна, чтобы пригрозить кулаком турецкому руководству.

• Смотрите фотогалерею: Чем Турция может ответить на санкции России

В любом случае инцидент является сигналом, задача которого — проиллюстрировать серьезность намерений Кремля. При этом не стоит понимать послание президента как угрозу всем силам в регионе. 11 декабря Владимир Путин заявил не только о немедленном уничтожении угроз в случае опасности, но и о важности развития сотрудничества с государствами, заинтересованными в ликвидации террористов, имея в виду контакты «по обеспечению безопасности полётов с командным пунктом ВВС Израиля и с силами коалиции, возглавляемой Соединёнными Штатами». Иными словами, предупреждение, в первую очередь, имело одного конкретного адресанта — Турцию.

После того, как был сбит российский самолет, большинство населения России ощущает за своей страной моральное право ответить на агрессию военными мерами. Если вдруг где-то российские силы откроют огонь по турецким объектам, население это одобрит. Тем более реакция будет положительной, если речь будет идти о провокации со стороны Турции.

[:image:]

В то же время нужно понимать, что как бы «справедливо» ни выглядел в нынешней ситуации решительный ответ, позициям Москвы в Сирии и в мире он пойдет исключительно во вред. Может, и не Россия была инициатором обострения российско-турецких отношений, но и не России это выгодно.

За последний год президент Реджеп Тайип Эрдоган показал, что он парень рисковый и авантюрные действия во внешней политики его совсем не смущают. В каком-то смысле Владимир Путин вел себя на Украине не менее рискованно, однако теперь речь не идет о стратегически важном регионе на границе России.

Политика Москвы в отношении Ближнего Востока, в отличие от стран СНГ, на протяжении последних 15 лет выглядела значительно более аккуратной и склонной к компромиссам. Действия Турции в отстаивании своего видения дальнейшей судьбы Сирии и Ирака очень сильно осложняют политику России в регионе. Тем не менее это не повод терять голову и заменять взвешенность на «решительность». В противном случае последствия могут оказаться плачевными, несмотря на относительную успешность первых результатов вмешательства России в сирийские дела.

Другие материалы по теме смотрите в рубрике Турция.

[:wsame:][:wsame:]