Павел Медведев: Запад крайне заинтересован, чтобы РФ замяла газовый скандал с Украиной

Нацбанк Украины принял решение о заморозке счетов крупнейших крымских зоопарка и парка. О том, значит ли это, что вскоре все хранящиеся на Украине вклады крымчан будут недоступны, а также о том, как сказывается влияние МВФ и Всемирного банка на жизни простых украинцев, рассуждал с нами известный экономист, финансовый омбудсмен РФ Павел Медведев.

– Национальный банк Украины заморозил счета крупнейшего зоопарка и парка Крыма из-за того, что Крым «является оккупированной территорией». Павел Алексеевич, означает ли это то, что все вклады крымчан, которые хранятся в банках на Украине, теперь будут жителям Крыма недоступны?

– Это очень похоже на правду. Я не знаю, что будет — мне бы хотелось думать, что, как бы это помягче сказать, глупость украинские власти не сделают, но это вполне возможно. И это вполне возможно в такой форме в отношении невинных граждан. Дело в том, что уже принят, насколько я знаю, то ли закон, то ли постановление, которое запрещает украинским банкам работать на территории Крыма. И украинские банки (насколько я понимаю — там шпион сидит мой, бывший студент, важную должность занимает экономическую в Севастополе, именно в Севастополе — из его рассказов), значительная часть банков это распоряжение выполнила, хотя почему-то не все. И возникли проблемы, по крайней мере пока не имеющие отношения к вкладам: выплаты пенсий и зарплат бюджетникам. Если банки выполнят это распоряжение и, так сказать, отсекут свои филиалы, подразделения, то, скорее всего, принципиально нельзя будет выплачивать накопления.

– Как Российская Федерация сможет им помочь?

– В связи с этим наша Дума (там уж забыл, кто её просил об этом) членораздельно высказалась в пользу распространения закона о страховании вкладов на Крым. И это очень правильно. Строго говоря, этого можно было бы и не делать, потому что, если Крым Россия, все законы действуют в Крыму ровно так же, как и в России. А в России, если деньги из банка нельзя извлечь, то страхование вступает в силу. Правда, в законе написано, что деньги нельзя из российского банка извлечь, а там ведь банки не российские. Поэтому, пожалуй, Дума не зря такое масло подмаслила.

По-видимому, будут выплачивать до 700 тысяч рублей. Для крымчан, скорее всего, статистически это проблему решит, потому что у нас [выплата в] 700 тысяч покрывает 98% вкладов, а крымчане в 4-5 раз беднее россиян. Как будут поступать с теми, у кого больше 700 тысяч рублей и кого, скорее всего, единицы там — не знаю.

– В то же время у Украины остались долги по газу. Почему мы который год терпим от Украины невозвращение этих средств?

– Это нужно у Путина, конечно, спрашивать, а не у меня. Но я считаю, что до сих пор мы терпели, потому что это могло оказать определённое давление. Был же скандал в течение 2 или 3 месяцев, когда мы газ не поставляли Украине.

Я бы на вашем месте задал лучше другой вопрос: «Чего мы вдруг 3 миллиарда им дали?» Какие-то политические соображения были — и остаются, я думаю. Вы знаете, есть такая американская шутка: «Если вам должны 10 долларов, то это проблема того, кто вам должен 10 долларов. А если вам должны 10 миллиардов, то это ваша проблема». Когда очень много должны, то это проблема скорее кредитора, чем должника. Четвертовать страну невозможно. Можно объявить банкротом, но что это значит? Объяснить невозможно. Поэтому приходится считаться. Вспомните, как с нами поступили в середине 90-х годов. Почему они простили нам огромное количество долгов? Приходится прощать. Вот международные долги — это такая некая условность.

– Почему Запад помогает Украине материально, но не помогает рассчитаться за газ?

– Ну как же не помогает рассчитаться за газ? Он же даёт деньги не для того, чтобы помочь материально. Он же не говорит: «Я дам вам 15 миллиардов, но русским не платить!». Такого он не говорит ни в коем случае. Более того, он как раз должен быть крайне заинтересован в том, чтобы не было по газу скандала, чтобы РФ всё замяла. Потому что всё ещё не так сильно, как там 5 лет тому назад или тем более 10 лет тому назад, но всё-таки Европа от нашего газа зависит. Там 25%, насколько я понимаю, а не 60%, как лет 20 назад было, но и 25% — это очень серьёзно.

Европейцам точно не нужен скандал. Я недели три тому назад был в Женеве и встречался с швейцарцами, которые очень близки к нашему газу, потому что там какие-то структуры присутствуют, принимающие или выплачивающие деньги. Были и французы, немцы, итальянцы — они как раз очень были насторожены и обеспокоены и очень хотят спустить дело на тормозах. Но, конечно, пока это не очень получается. Но чтобы новый скандал заваривать — ни к чему это.

– Как сотрудничество с МВФ и Всемирным банком сказывается на жизни простых граждан Украины?

– Положительно. Вспомните, какое у нас положение тяжёлое было в начале 90-х. Насколько я могу оценить, украинцы сейчас в худшем положении. Конечно, очень положительно, потому что сейчас казна пуста, а Украина зависит от поставок всяких необходимых продуктов с запада. Ну, лекарств, например. Взять 90-е годы, и прямо дрожь по телу проходит. Такой кошмар, когда не было даже простых лекарств от сердечных приступов, и люди прямо на моих глазах умирали. Не могла «скорая» приехать, потому что не успевала и у них также не было нитроглицерина. Ну, не было — хоть убей. Перестали делать, не получали компонентов. Так не дай Бог, чтобы люди умирали из-за какой-то ерунды, которую нельзя было в аптеке купить. Поэтому, конечно, положительное влияние.

И, кстати, такие организации — несмотря на то, что про них говорят «прихвостни американские» — относительно независимы, они в такие интриги не влезают. Я, опять-таки, в 90-е годы из-за всяких проблем ежедневно встречался с какими-нибудь представителями, и они всегда вели себя прилично.

– Есть другие пути развития, выхода из данного экономического застоя?

– Есть пути, и я думаю, что Украина будет стараться все пути использовать. Также я думаю, что и страны дадут кредит Украине, тоже потому что им не нужны скандалы. Но им, в свою очередь, каждый доллар дорог. В Европе, к сожалению, ситуация сейчас не настолько хорошая, чтобы можно было сорить деньгами. Поэтому Украина пытается получить отовсюду столько, сколько возможно.