Трагическая смерть в "поместье" аскетов-отшельников

Восемь лет назад успешные московские художники Василий и Виктория Сирык решили отказаться от всех благ цивилизации. С двумя сыновьями они перебрались на Украину и стали жить в землянке на краю леса, наслаждаясь единением с природой. Но эту гармонию нарушила нелепая трагедия, которой вполне можно было избежать…

«В школе сыну делать нечего!»

Обустроились Сирыки между селами Стрибеж и Подлесное. На автобусе из Житомира сюда надо ехать больше двух часов. Потом пешим порядком вдоль болота до деревянного знака с надписью «Сирыки – 800 м» и дальше  по указателю через лес.

«Поместье» отшельников видно издалека – дом из глины, летняя кухня, сеновал и баня. Еще вытесанные из колод пчелиные ульи и две теплицы. По периметру поляны высажены сотни деревьев – ели, дубы, даже экзотический кедр и китайский ясень.

Дом, буквально вросший в землю, покрыт соломой и ветками. Строили его наобум, без всяких чертежей, но, говорят, вышло в точности, как у древних славян. Заглянуть в окна можно, только присев на корточки. Внутри жилища тепло и сумрачно, пахнет сухой травой – пол устлан сеном. В доме три малюсенькие комнаты. Посредине кухни стоит огромная буржуйка, над которой сушатся разные травы. Рядом с кухней – спальня, все пространство которой занимает деревянная кровать. В третьей комнате – мастерская, где Василий рисует свои картины. Туалет здесь не нужен – лес поблизости.

Вообще-то в доме хозяева бывают редко, все больше на улице. Спят на сеновале круглый год, поглубже зарываясь в сено. Главный транспорт – велосипеды, чтобы иногда съездить на рынок в Хмельницкий, продать свои поделки и кое-что прикупить по хозяйству. Вояж, как правило, длится неделю – только в одну сторону надо ехать трое суток. Ночлег – в спальниках прямо на земле.

Василий – под два метра ростом, с огромной бородой и волосами до плеч, одет в шорты и льняную рубашку, его босые ноги покраснели от мороза. Набирает из проруби два ведра воды и тащит в дом. Говорит, воду из колодца пить нельзя, поскольку она «не видит солнца», а в пруду – живая, даже целебная.

Бате по хозяйству во всем помогает младший сын Степан, на первый взгляд очень похожий на девочку. Он, как и отец, в льняной рубашке, с длинными волосами и куском кедрового дерева на шее – для подзарядки положительной энергетикой. Официально парень учится в пятом классе. Но фактически – раз в месяц ходит отметиться в сельскую школу, да и то без особого удовольствия, поскольку дети потешаются над его внешним видом.

Отец уверен, что школа и аттестат сыну совершенно ни к чему, а все необходимые для жизни знания он сможет дать ему и сам.

– Я уже научил Степу заготавливать запасы еды, строить дом, управляться с гончарным кругом, – говорит Василий. – А специалист и без бумажки найдет достойную работу. Старшего сына мы вообще забрали из четвертого класса – зачем протирать штаны, когда профессию нужно осваивать!

Тимофей, старший сын, успешно освоил профессию маляра и сейчас обитает в Житомире. Как только ему стукнуло шестнадцать, он решил перебраться поближе к людям и супермаркетам.

– Каждый имеет право на выбор, – говорит Василий. – Но в будущем, я знаю, сын планирует взять тут участок и строить свое поместье, только сперва хочет найти достойную девушку.

Водка, табак и врачи – табу!

А ведь всего восемь лет назад Сирыки были обычными жителями Москвы и вполне преуспевающими художниками. Василий работал оформителем в театре, рисовал картины и иллюстрации для книг. С Викторией они открыли семейный цех по производству мебели из фарфора, приносивший приличный доход.

Как на грех, в это время в народе стали мегапопулярны книги-проповеди цикла «Звенящие кедры России» про некую отшельницу Анастасию, жившую в сибирской тайге на подножном корму в полном единении с природой. Не замедлило появиться и движение аскетов-отшельников, пожелавших последовать ее примеру. Сирыки тоже решили не губить больше свою жизнь в столичной суете, а начать новую – «по Анастасии».

Василий спешно закрыл мастерскую и повез семью на Житомирщину, где, согласно архивным документам, жили его деды-прадеды, покуда их не раскулачили. Здесь всей семьей стали строить свое «родовое поместье».

Вообще-то сельчане к поселенцам без претензий, ведь ничего дурного они не творят. Многие даже завидуют их свободе тела и духа. Василий же ни за что не хочет жить в селе и соседствовать с людьми, которые пьют водку и едят мясо. В их семье на табак и алкоголь строгое табу. Мяса Сирыки тоже не едят. Питаются ягодами, овощами и фруктами. Из деликатесов – грибы.
Раньше еще варили крупы, но год назад от них пришлось отказаться. В то время у Виктории начались боли в желудке. Поначалу лечилась кедровой живицей, но это не помогало. Тогда она решила перейти на сыроедение и сагитировала остальных. Следующим шагом на пути к выздоровлению должно было стать праноедение, то есть питание воздухом…

Хотя женщине становилось все хуже, обратиться к врачам никому и в голову не приходило, поскольку отшельники не признавали официальной медицины. Единственное, на что решился Василий – свозить жену на консультацию к местной целительнице. Та внимательно сняла карту ауры, после чего сделала заключение: Вика просто исчерпала отведенный ей запас энергии. Вот, собственно, и всё.

Могла б еще жить…

В середине ноября, как бы в подтверждение «диагноза», Виктории стало совсем худо. Она почти без движения лежала в землянке и тихо стонала. Только когда боль стала совсем невыносимой, Василий вызвал жене скорую.

По дороге в больницу 42-летняя женщина умерла от прободной язвы желудка и перитонита. Медики сказали, что могли бы ее спасти, обратись она к ним хоть на недельку раньше…

Два кустика желтых искусственных цветов и небольшая копна сена возле «родовой» землянки – так выглядит могила Виктории. Василий закопал ее тут без обряда и похорон – ни бугорка, ни крестика, ни таблички. Даже землю сровнял, чтобы не было видно места. При этом, говорят, не проронил ни слезинки.

– Да, она страдала. Но любая боль – это разговор с Богом, – объясняет Василий. – Боль сжигает в человеке все плохое, что ему досталось по карме, или то, что он сам сотворил. Потому у меня нет большой печали. Была мечта, цель. И сейчас есть. Мы продолжаем к ней идти – будем обустраивать с сыновьями нашу усадьбу и дальше. Думаю, что Вика сейчас радуется…

В Стрибежском сельсовете, к которому принадлежит экопоселение Сирыков, о смерти Виктории узнали случайно.

– Василий жену тут не регистрировал, – информирует председатель сельсовета Григорий Терещук. – Они в Житомире у родни прописались. Там же он и справку о смерти оформлял.

По словам председателя, в последнее время Василий переманил сюда еще каких-то поселенцев.

– Они выглядят, как бомжи, – горячится Терещук, – заросшие такие, волосы висят прядями, будто никогда не мылись. Не разберешь, где мужчина, где женщина. Приходили у нас землю просить, но мы не дали. Так они в район подались и там таки выпросили гектар в лесу.

Поселение вокруг Стрибежа действительно быстро разрастается. Неподалеку от Сирыков обосновались еще девять семей из Житомира, Хмельницкого, Киева, Ирпеня и Луцка. Некоторые строят такие же убогие землянки, как у Василия, другие возводят «поместья» посолиднее.

Эти люди уже не называют себя «анастасийцами», многие даже не слышали о знаменитой отшельнице. И возможно, скоро тут появится нормальный цивилизованный поселок. Со своими, конечно, заморочками, но уже без всякой идеологии.