Андрей Кураев*: Мне угрожали уголовным делом и судом

Социальные сети

Как сообщает Кураев, до отъезда ему нужно будет завершить дела в Москве, но твердое решение он уже принял. Вот что Андрей Вячеславович написал у себя в блоге: «Прошли полтора года раздумий и колебаний. В итоге я решил не уподобляться герою анекдота, который погиб после троекратного отказа сесть на спасательный вертолет. Если Промыслитель дает возможность, желаемую многими и недоступную для многих – стоит ее принять. Не буду излагать все «за» и «против». Многие из доводов совершенно вне политики. Мой московский мир разрушен. До некоторой степени боль пришедшей одинокой старости может быть смягчена погружением в атмосферу счастливого пражского детства и пониманием того, что здесь мои родители провели самые счастливые годы своей жизни. Там еще есть даже одноклассники по школе. На имя одного из них уже куплен скутер для меня (будете смеяться: китайский скутер, но чешской сборки!). Так что по крайней мере проблемы «машины с российскими номерами» не будет. Что я умею? Писать, говорить, читать лекции. В России с этим все сложнее... Так что это трудовая миграция. Надеюсь, что сезонная. Но пока мысли не о том, как обжиться там, а о том, как ампутироваться здесь».

«Он теперь не наш»

Запрещенный в служении Патриархом Кириллом и лишенный сана, бывший протодиакон Андрей Кураев не раз резко высказывался против руководства РПЦ, его блоги в соцсетях и СМИ пользуются большой популярностью не только у священно-служителей, но и у самых разных людей, в том числе у молодежи. «Собеседник» пожелал Кураеву удачи и поинтересовался, что стало последней каплей при принятии решения покинуть Россию и почему идея уехать возникла только сейчас, ведь и раньше были гонения, неприятие, угрозы в той или иной форме.

– Спикер Московской патриархии в одном из своих недавних заявлений реально угрожал уголовным преследованием и судом, дескать, критика Патриарха Кирилла – это оскорбление религиозных чувств и соответствующая уголовная статья из кодекса.

– Угрозы вам постоянно сыпались, почему именно эта заострила внимание?

– В мае Патриарх издал указ о лишении меня сана, в обычной ситуации это была бы только духовная проблема, моя личная. Но в современной России в условиях неофеодального общества, в котором мы живем, очень важно быть встроенным в какую-то вертикаль власти. «Я газпромовский», «я прокурорский» и так далее. Патриархия – одна из таких вертикалей власти, отлучение от нее может быть истолковано как некая команда «фас»: «Он теперь не наш, так что делайте с ним, что хотите, работайте, братья». Второе обстоятельство связано с тем, что современная судебная система в России не умеет отказывать прокурорам. Оправдательных приговоров в принципе не бывает. И третье – то, что законы и правоприменительная практика таковы, что сегодня в роли прокурора может почувствовать себя любой сознательный гражданин: распространена система массовых доносов. А система эта работает так, что судья по сути не имеет права оправдать. Он может установить наказание по нижней планке, а может и наоборот. Сегодня та ситуация, когда страшен не человек во власти, а просто лихой человек с клавиатурой. И то, что представитель РПЦ по связям с общественностью Вахтанг Кипшидзе начал пояснять, что со мною надо делать (после критики картины с Патриархом Кириллом на фоне «Троицы», которая была в блогах Кураева. – Ред.), может означать, что кто-то из православных активистов последует его наводке и напишет, что его религиозные чувства оскорблены.

справка

Андрей Кураев, российский религиозный и общественный деятель, богослов, философ. Родился в Москве 15 февраля 1963 года.

2004–2013 – профессор Московской духовной академии, старший научный сотрудник кафедры философии и религиоведения философского факультета МГУ.

2009 – награжден орденом «Миротворец», имеет благодарность от Патриарха Алексия II за свою миссионерскую деятельность.

2013 – решением ученого совета Московской духовной академии исключен из числа профессоров академии за эпатажную деятельность в СМИ и блогосфере.

– Реально ведь могут посадить за критику РПЦ сейчас?

– Да, и показательно, что даже в моих блогах идет скулеж по поводу того, что он уедет, а мы не успеем насладиться зрелищем пребывания его в тюрьме.

– Вы отправляетесь в город своего детства, в Прагу?

– Да, я еду в Чехию именно потому, что это город моего детства. В середине 70-х годов там работали мои родители, соответственно мой подростковый возраст, возраст взросления и формирования, пришелся на время пребывания в Чехии. После возвращения в СССР я все время мечтал вернуться в Прагу. Есть известная мудрость: «Остерегайтесь мыслей, они слышны на небесах». Никогда в жизни я с такой печалью не готовился к поездке в Прагу, всегда с радостью, когда такая возможность у меня была. Но даже самое вкусное пирожное, когда оно впихивается насильно, совсем не радует.

– Писать про Россию будете?

– Буду и дальше писать о России и для России – это никуда из моей жизни не денется. Ну а про что мне еще писать, про Чехию, что ли? Про жизнь в той стране я ничего не понимаю, я слишком там пока иностранец. Когда буду встречать всякие пропагандистские любимые сюжеты о том, что Европа замерзает-голодает, проверю и напишу, что тепло, замерзающих людей не вижу. Или там увижу информацию о том, что за границей пустуют полки магазинов и хлебушка бедные люди купить не могут – посмотрю на эти полки и тоже буду об этом писать. Интернет есть везде.

– А возможно будет в Чехии продолжать деятельность священнослужителя?

– Я пока не обсуждаю, что будет там, намереваюсь решать проблемы по мере их поступления. Сейчас проблема – собраться, сама эта процедура как самоампутация. Пока все мысли о том, что я здесь должен в первую очередь сделать. Масса проблем, начиная с могилы родителей и заканчивая консервацией квартиры.

– Но наверняка без работы там не останетесь, неужто еще не приглашают читать лекции?

– Думаю, возможно будет работать. Здесь уже все перекрыто, а из-за границы даже только за сегодняшний день я успел получить несколько приглашений на встречи: из Лондона, Парижа, Барселоны. Три приглашения есть. Понимаю, что это все может поступать только первое время, потом непонятно, но я надеюсь, что не останусь без дела, ведь у меня был опыт чтения лекций, проведения бесед в самых разных городах мира.

* после публикации этой статьи признан иноагентом