Архиепископ Григорий Михнов-Вайтенко: Механизм возвращения украинских детей необходим немедленно

Ордер Международного уголовного суда (МУС) на арест Путина и уполномоченной по правам ребёнка в России Львовой-Беловой, выданный по обвинению в незаконной депортации детей с Украины, привлёк внимание к проблеме, о которой правозащитники уже долго говорили. 

«Собеседник» поговорил о возвращении украинских детей с архиепископом Апостольской православной церкви, руководителем Центра помощи беженцам (Санкт-Петербург) Григорием Михновым-Вайтенко.

Цифры

По сообщениям ТАСС, в Россию с февраля 2022 года прибыло 738 тысяч детей. Украинские представители считают, что вывезено около 300 тысяч детей, причём 10 тысяч из них находятся без попечения родственников и опекунов. На украинском портале «Дети войны» представлены данные о 16 226 депортированных и 308 возвращённых ребятах.

«Лес рубят – щепки летят»

– Владыка Григорий, как вы оцениваете решение МУС?

– Я не знаю, какие материалы легли в основу решения Гаагского трибунала, но могу сказать, что нарушения были. Расценивать их как преступление – не в моей компетенции. Как по мне, преступления не совершено. Но вместе с тем я понимаю логику международных служб, которые говорят: «В чем проблема? Приезжайте и предъявите свои доказательства». Случаи оправдательных приговоров в МУС действительно были.

Не хочу выступать адвокатом Владимира Владимировича, но, на мой взгляд, злой воли российских властей в вывозе детей нет, а есть типичное наплевательское отношение к людям и применение общеупотребительного выражения «Лес рубят – щепки летят».

Нам говорят, что надо было вывозить детей и детские дома из-под обстрела. Я с этим полностью согласен, но не надо просто хватать детей и куда-то везти. Те же Женевские конвенции подробно описывают всю необходимую процедуру при таких случаях: нужно срочное обращение одного командования к другому и создание гуманитарных коридоров для выезда, например, детского дома в сторону той страны, в юрисдикции которой он располагался. 

– По поводу гуманитарных коридоров российские власти часто говорили, что они их открывали, но украинская сторона отказывалась эвакуировать своих граждан. Это действительно так?

– У меня нет таких фактов, я могу только судить по тому, что было в новостях. Но я знаю одно: когда люди хотят договориться, они договариваются; когда не хотят договориться, они не договариваются. Несмотря на все происходящие тяжёлые события, идут обмены пленными и телами погибших. Если не решается ситуация с детскими домами, то, значит, просто нет воли заниматься этим вопросом.

Проблема с детдомами и детьми без законных представителей гораздо сложнее, чем с теми, у кого они есть. Если у ребёнка, даже находившегося под временной опекой, есть родители, то они его могут забрать обратно – или на Украину, или увезти за границу. В этом случае российские власти не чинят препятствий.

Но ситуаций разных много. Первый наш детский кейс был такой: мама-украинка из Днепра отправила сына к дедушке-инвалиду в Донецк перед Новым годом. Ребёнок после праздников попал с воспалением лёгких в больницу. А потом случилось 24 февраля, и ребёнка вместе с дедушкой отправили в Россию.

Летом многие дети из Херсона выезжали на отдых в Крым и Краснодарский край и там застряли в силу известных обстоятельств. Пришлось разрабатывать целую гуманитарную операцию, чтобы семья воссоединилась на российско-эстонской границе.

Когда эвакуировали людей из Мариуполя, не хватало автобусов, и родители отправляли детей с соседями и знакомыми, а сами собирались ехать потом. Естественно, возникали разрывы внутри семьи. Особенно с учётом того, что взрослым приходилось проходить через этап фильтрации на границе.

«Сроки сильно затянулись»

– Что происходит с ребёнком, когда он попадает на территорию России?

– По-разному. Сильно зависит от обстоятельств. Когда российский ребёнок остаётся без попечения родителей, то примерно на полтора месяца его помещают в центр временного пребывания. В течение сорока дней соцслужбы занимаются отработкой его социальных связей, после чего специальная комиссия либо даёт рекомендацию на передачу в патронажную семью, либо оставляет на какое-то время в детском учреждении. Если ребёнку больше десяти лет, то его обязательно спросят, куда он хочет идти. Технически эти процедуры соблюдались и в отношении украинских детей, но только давно уже и сорок дней, и полтора месяца прошли. Все сроки сильно затянулись в России.

– Много различной информации, что в детдомах украинских детей подвергают чуть ли не идеологической обработке.

– Подтвердить или опровергнуть это я не могу. Доступа к этим учреждениям у меня нет. Пока получается разговор в общем, без конкретных случаев.

– С временным опекунством все более или менее понятно. Были ли случаи усыновления украинских детей?

– По крайней мере мы таких не знаем. По опеке – да, все списки и данные есть по каждому конкретному региону, в том числе оформленной на детей из Донецка, эвакуированных ещё 19 и 20 февраля, то есть до начала боевых действий.

– Такие дети, наверное, чаще возвращаются домой?

– Находящиеся под опекой дети из ДНР и ЛНР регулярно перемещаются туда и сюда. У нас есть примеры семей, которые вернулись в Мариуполь по своим каким-то соображениям. Что касается возвращения детских учреждений, мне такие случаи неизвестны.

«За другими пусть приезжают их родители»

– Украинский родитель хочет вернуть своего ребёнка. Как дальше развиваются события?

– Процедура сильно зависит от возраста ребёнка. В 14 лет дети получают паспорт, и это очень облегчает ситуацию. Родителям же в первую очередь нужно получить загранпаспорт и затем ехать в объезд через территорию Польши, Белоруссии, Финляндии или балтийских стран. Если есть полный пакет документов на руках, то ребёнка в России быстро отдают.

Но проблемы могут встретиться разные. У матери-одиночки в свидетельстве о рождении ребёнка указаны имя и фамилия отца, а в графе о гражданстве стоит прочерк. Когда она приехала за своим сыном, сразу возникли вопросы: а не гражданин ли России отец и не против ли он отъезда ребёнка на Украину?

– А бывает ли такое, что не отдают или всячески затягивают процесс?

– Мы сталкивались с немного другим. Родители или другие законные представители могут выдать доверенность на сопровождение своего ребёнка, и иногда мамы приезжают с несколькими такими доверенностями. И им отказывают, говоря, что вашего ребёнка отдадим, а за другими пусть приезжают их родители.

К величайшему сожалению, администраторы детдомов с формальной стороны зачастую правы – документ может быть нотариально не заверен или в бумаге путаница с именами и датами рождения. Существует уголовная ответственность за то, что, не дай бог, ребёнка отдадут неизвестно кому – садиться в тюрьму никто не хочет.

Но всё же, наверное, к этим ситуациям нужно менее формально относиться. А сейчас в свете известных событий любой чиновник или администратор учреждения будет перестраховываться и вдвойне дуть на воду. И поэтому необходимо немедленно выработать механизм решения вопроса с возвращением украинских детей.