Борис Долгов: ”Второй арабской весны в Тунисе не будет“

Обсуждаем с доктором исторических наук, ведущим научным сотрудником «Центра арабских и исламских исследований» института Востоковедения РАН Борисом ДОЛГОВЫМ.

На фото слева - так было в Тунисе в конце июля. Справа - так сейчас. Мирные очереди на вакцинацию.

Хотя протестные настроения в Тунисе и утихли, до 27 августа там продолжают действовать различные запреты: нельзя собираться на площадях и в общественных местах больше трех человек, действуют ограничения на передвижение транспорта и перемещение граждан… Хотя, судя по последним фото из Туниса мало кто этому там следует.

Волнения начались после того, как в конце июля президент Кайс Сайед приостановил работу парламента, лишил неприкосновенности депутатов-исламистов и отправил в отставку главу правительства. Половина страны поддерживает его, другие – против. Так что же происходило в популярном у россиян туристическом направлении: предвестник второй «арабской весны», или наоборот, завершение первой?

Турция и Катар – в игре

– Еще один потенциальный взрывной очаг в арабском мире?

– Это слишком резкая оценка, как мне кажется.

Тунис действительно первая страна, в которой произошли протестные выступления «арабской весны» в 2011-м. Собственно, с Туниса она и началась, прокатившись потом по мусульманскому миру.

Тут важно понимать сегодняшний расклад сил и предысторию. А она такова.

«Арабская весна» началась из-за серьезных социально-экономических проблем: безработица и ухудшение уровня жизни населения. Инициаторами арабской весны были лево-демократические силы.

Они были теми, кто сверг диктаторский режим президента Бен Али. А потом на политическую сцену выступила партия возрождения («Ан-Нахда») – партия, которая перед последними волнениями имела большинство в парламенте.

И говоря о сегодняшней ситуации в Тунисе, прежде всего нужно говорить об этой партии, поскольку все сегодняшние события связаны с действиями «Ан-Нахды».

В общем, в 2011-м результате очень умелой пропагандистской компании эта партия сумела завоевать большинство голосов на первых свободных выборах в Тунисе.

И хотя в стране было достаточно много лево-демократов и сил, которые исповедовали светские концепции, они не сумели выставить на выборы ни единого кандидата, ни единую программу: в этом лагере были и ультралевые, и либеральные партии, и столь сильный разброд в итоге и позволил партии «Ан-Нахда» прийти к власти.

– Она поддерживается какими-то странами за пределами Туниса?

– Турцией и Катаром. По сути, ее приход к власти в 2011-м – в немалой степени результат этой поддержки. «Ан-Нахда» исповедует идеологию движения «братьев мусульман»* (запрещено на территории РФ), а многие люди в руководстве Турции – выходцы именно из этого движения…

Но продолжу свой небольшой экскурс. После победы на выборах «Ан-Нахда» стала проводить откровенно исламистскую политику: исламизация общественно-политической жизни, выход на политическую сцену радикальных сил исламистского движения… Были, конечно, попытки решить и социально-экономические проблемы, но это не удалось. Главное для партии было – полностью захватить власть или поставить своих людей на все ключевые посты, в том числе и в бизнесе. Что и удалось сделать. Это – период с 2011 по 2013 год.

– А потом?

– Затем произошли нападения на представителей лево-демократических и светских сил: были убиты два лидера этих движений. В нападениях обвиняли «Ан-Нахду» (небезосновательно, но конкретных доказательств не было). Под давлением протестных манифестаций демократических сил и поддержавшей их части граждан Туниса, исповедовавших светские принципы, партия ушла из власти.

Состоялись новые выборы, в результате которых были последовательно сформированы два правительства. Одно – во главе с уже покойным президентом, и нынешнее. Они считались правительствами технократов (экспертов, экономистов и т.д.). Представители исламистских партий там тоже были, но в меньшей степени.

Новым правительствам не удалось вывести Тунис из социально-экономического кризиса, справиться с теми проблемами, из-за которых и началась «арабская весна».

На фото слева - президентские силы блокируют офис премьер-министра. Справа - парламент.

Спикер парламента и премьер – противостояние

– И тогда на сцену снова вышла «Ан-Нахда»?

– Да. За счет и своего мощного партийного аппарата, и за счет поддержки внешних сил – Турции и Катара, – и умелой пропаганды «Ан-Нахда» опять вышла на авансцену политической жизни Туниса и стала наиболее влиятельной партией в парламенте Туниса. В последнее время она имела там большинство мест, а ее лидер Рашид Ганнуши – известнейший мусульманский лидер – в 2019-м был избран спикером (кстати, 80-летний политик был госпитализирован в военный госпиталь на время кризиса, а в июле неделю лежал в больнице с COVID-19 – ред.).

Но в новом «заходе» «Ан-Нахды» во власть» был один нюанс. После того, как в 2016-м «Ан-Нахда» вновь вошла в большую политику, она заявила, что отказывается от всех радикальных принципов исламизма и вообще от термина «исламизм», и отныне будет выражать принципы исламской демократии.

Вот такая доктринальная концепция «Ан-Нахда» – это исламская демократия. На самом деле – это продолжение политики «братьев мусульман»* (запрещено в России), но под другим лозунгом.

Но это многих привлекало. И, знаете, когда в Москве были представители Туниса, выступал их посол и объявлял: власти сейчас в альянсе с «Ан-Нахдой», потому что она перестала быть радикальной, а стала партией исламской демократии. И это, мол, так же как, например, христианско-демократический союз (ХДС) в Германии. Вот как власти относились к «Ан-Нахде».

При этом – постоянное противостояние между спикером и премьером: парламент все время обвинял власти, что нет решения социально-экономических проблем, не ведется достаточная борьба с ковидом…

– Премьера, кажется, уволил президент. Он тоже был технократ?

– Да. Но была такая информация, что премьер ориентируется на Египет, Эмираты и Францию, которые против «братьев мусульман»* (запрещено в РФ), а «Ан-Нахда», повторю, ориентируется на Турцию и Катар.

– А президент?

– Есть неподтвержденная информация, что за действиями президента стоят силы Египта, Эмиратов и Франции.

Вообще же Кайс Сайед – технократ, как и его предшественник на этом посту, который скончался в 92 года. Сайед выражает общедемократические ценности. И он пытается лавировать между всеми этими силами.

– В итоге волнения ведь начались, как писали, именно потому, что он принял решение усилить свою власть...

– Наоборот. Это в результате протестных манифестаций президент отправил в отставку и премьера, и парламент.

При этом с членов парламента были сняты их привилегии, их неприкосновенность, а Рашиду Ганнуши было запрещено выезжать за пределы страны.

Вся эта очень непростая ситуация и привела к тому, что начались протесты. С одной стороны люди были возмущены обострением социально-экономического кризиса и проблем с ковидом. С другой – сторонники «Ан-Нахды» протестовали против того, что президент попытался усилить свою власть (Ганнуши объявил это государственным переворотом).

26 июля. Тунис. Поддерживающие президента

Переворот или наоборот?

– А это не было переворотом?

– В Конституции Туниса написано таким образом, что можно трактовать по-разному.

Ганнуши представляет решение президента взять всю полноту власти и отстранить парламент, как попытку государственного переворота. В ситуации в Тунисе он видит схожесть с тем, что происходило в Турции, когда в 2016-м военные пытались отстранить от власти президента Эрдогана.

– А у президента есть сторонники?

– Он опирается на армию и силы безопасности, которые пока за него. И эти силы он использовал против парламента, фактически против «Ан-Нахда». Дело в том, что между сторонниками и противниками партии в разных городах страны проходили стычки, противники «Ан-Нахды» громили ее штаб-квартиры… В результате были введены и полицейские силы, и армейские части, которые заблокировали парламент, взяли под контроль правительственные учреждения.

Эту ситуацию Ганнуши охарактеризовал так: президент, опираясь на армию, провел государственный переворот, отстранив от власти законно избранный парламент. При том, внешние силы (Турция и Катар, которые, поддерживают «Ан-Нахду», действуют похожими методами.

26 июля. Тунис. Протестующие - сторонники президента и поддерживающие "Ан-Нахду".

Чем России интересен Тунис

– А что Россия в этом контексте?

– У нас есть экономические связи. Что касается политики, для России Тунис важен тем, что там усиливается влияние Турции и это некоторым образом связано с событиями в Ливии, где как раз интересы России есть.

Правда, в Ливии не вполне четко понятно, чьи именно российские интересы – там же действуют в том числе и частные наши компании (к примеру, нефтедобывающие), которые заинтересованы в продвижении своего бизнеса, а вот комплексного государственного подхода России ни в Ливии, ни в Тунисе нет, или он проявляется очень слабо.

К слову, в Ливии сильнейшее влияние имеет Турция – там есть турецкие военные эксперты, заключено соглашение о военно-техническом, экономическом сотрудничестве и между разведками. Турция действует активнейшим образом в Ливии.

Тунис же для Турции – это как бы продолжение ее политики в Ливии. И ей это удавалось: поддерживая партию «Ан-Нахда», она продвигала свое влияние в Тунисе.

– Сегодня уже все тихо – словно и не было волнений в стране. Президент встречается с зарубежными политиками и главами крупных корпораций, тунисцы выстаивают в очередях на пункты вакцинаций… Как думаете, под внешне мирной жизнью еще тлеют угли возможных волнений?

– «Ан-Нахду» разгромить сложно, и едва ли президент будет к этому стремиться. Между президентом и партией, судя по всему, найден некий консенсус, благодаря которому удалось нейтрализовать наиболее радикальные силы с той и с другой стороны. Думаю, что нового витка «арабской весны», то есть, кардинального изменения в Тунисе не будет.