Мединский как "отец" манкуртов

Владимир Мединский по приказу Владимира Путина возглавил комиссию по историческому просвещению — «в целях обеспечения планомерного и наступательного подхода к вопросу отстаивания национальных интересов Российской Федерации, связанных с сохранением исторической памяти», говорится в указе президента. 

Оригинальная деятельность экс-министра культуры в области отечественной истории получала и получает очень разные оценки. По мнению многих историков из академической среды, г-н Мединский, бывает, слишком вольно интерпретирует исторические события в угоду политике.

Николай Сванидзе, которого мы попросили прокомментировать это назначение, работал в ныне упразднённой комиссии по борьбе с фальсификацией истории. То есть занимался совершенно противоположными вещами.

— Николай Карлович, а чем, собственно, так уж плоха мифологизация истории? Владимир Мединский считает, что это нормально, и стране на пользу.

— Мифологизация — это вранье. Просто вранье. Так можно изучать историю Древней Греции по древнегреческим мифам. А историю древней Руси по былинам. Эпос — это интересно, но не имеет отношения к правде. Это просто более или менее красиво упакованная ложь. Это может быть эстетично, интересно, но это не история. История — это наука, в которой первичен установленный факт. Например, человек родился в таком-то году, или в таком-то году была такая-то битва. Дальше можно расписывать, что это был за человек, что сделал или что это была за битва, кто с кем дрался. Но если ты говоришь, что этой битвы не было — ты врешь. И зачем такая история вообще? Тогда уж давайте писать сказки. Это же не просвещение! Это уже историческое фэнтези. 

— Зато оно консолидирует общество. Г-н Мединский ведь не говорит, что надо искоренить науку: да занимайтесь вы своей наукой историей в своих кабинетах и среди себя, а мы будем просвещать народ так, чтобы народ был более патриотичен. 

— Я настаиваю что отсюда тогда нужно убрать слово «просвещение». Просвещение — это образование. Это когда говорят то, что есть на самом деле, объясняют, что такое математика, русский язык, биология или химия. Это факты. А враньё — это субъективно. Одному господину кажется полезным одно враньё, другой увидит пользу в другой «мифологизации». Тут хрен редьки не слаще — вранье оно и есть вранье.

— Насколько опасно стремление стереть людскую память о каких-то страшных событиях нашей истории?

— Есть такой замечательный роман Чингиза Айтматова «И дольше века длится день». И вот там были такие манкурты — люди со стёртой памятью. Это пленные, которым повязывали мокрый ремешок вокруг головы. И когда ремень высыхал на солнце, он стягивал голову, и это оказывало необратимое действие на мозги. Исчезала память. Человек не помнил, кто он, кто его отец, кто его мать, как его зовут, и становился послушным рабом. Беспамятство приводит к рабству всегда. А если человек обладает памятью — и личной, и исторической — он живёт осознанно, он более независим и внутренне свободен. Он более умён, если угодно, и более ответственен как гражданин. То есть он в большей степени патриот. Патриот — это именно зрячий человек. Я не могу представить себе патриота с опущенными глазами и закрытым ртом. Глаза должны быть широко распахнуты, а рот свободен от затычек страха и лжи. Вот настоящая история как раз и делает человека зрячим, в отличие от вранья. Мединский, осознанно или нет, но пытается сделать из российских людей манкуртов. Я надеюсь и думаю, что он этого не хочет, но он к этому стремится объективно — мифологизация истории вместо исторической правды и приводит к манкуртизации людей.