"Эта неслыханная наглость немцев спутала всё"

22 июня 1941-го – самое черное воскресенье прошлого столетия. Что делали и о чем думали советские люди в первые дни войны? Эти письма – уникальны. Они позволяют нам и сегодня, спустя 80 лет, ощутить всю атмосферу того времени.

Фото: Государственный архив Ставропольского края

Научно-просветительный центр «Холокост» уже много лет собирает эти ценные свидетельства истории, из них складывается удивительная мозаика военных и тыловых будней.

22 июня 1941 г. «Утро ничем не отличалось от других дней»

Лазарь Френкель родился в 1914-м в нынешней Винницкой области. В 1921-м переехал в Москву. После окончания института работал на ремонтной базе Северного флота в Мурманске. Был призван в армию в 1939-м и войну встретил под Липецком. На фронте – с июля 1941-го.

Младший сержант Френкель воевал в районе Витебска и под Смоленском в составе 653-го мотострелкового полка. Был контужен, попал в окружение, при выходе из которого закопал в землю свой партбилет.

С 1943-го был в Мурманске помощником Ивана Папанина, уполномоченного Госкомитета обороны по перевозкам на Севере. Закончил войну майором.

Лазарь Френкель (справа) с товарищем Б. Н. Поповым
«Утро ничем не отличалось от других дней, только небо заволокло тучами, – писал Френкель в дневнике 22 июня 1941-го. – Воскресенье, и обидно, что такая паршивая погода. Пришел в палатку Шумилин и сообщил, что на нас напала Германия. Бомбили несколько городов, имеются убитые. Молотов выступил по радио. Не верилось в такое вероломство. Все потрясены. Начались оживленные разговоры среди бойцов. Все уверены, что Красная Армия даст фашистам сокрушительный отпор. Удивляет, на что надеется Гитлер. Ведь он уже воюет третий год. Правда, по Европе он прошел победным маршем. Имеет большой опыт войны. Генералы его еще не устали от войны».
«Радио передает, что наши части вступили в соприкосновение с противником. Меня сильно обрадовала речь Черчилля, – записал Френкель 23 июня. – Он заявил, что народ Англии будет с русскими, окажет помощь Советскому Союзу. Эта речь сильно взволновала всех бойцов и командиров. Рузвельт заявил, что американцы также на стороне народов Советского Союза. Время покажет, что стоят слова Черчилля. ...Занятия проходят нормально. Ввели тактику и стрельбу. В штабе полка зашевелились. Начинают перестановки в подразделениях. Из нашей разведроты всех «растяп» забирают. Оставляют только боевой расчет».
«Погода начинает улучшаться, появляется солнышко, – это запись за 24–30 июня. – Полк, по всей видимости, готовится на фронт. Сдали все постельные принадлежности. Шинели заменили на куртки. Получили боевые противогазы – очки не потеют. Выдали кобуру под наганы. Командиры устраивают свои личные дела, семьи отправляют к родным. 2 чемодана, лейтенанта Прохорова и мой, отвезли в Липецк на Советскую улицу к Марии Петровне Ходуновой. Перебрал все вещи. Все лишнее выбросил. Оставил все необходимое и даже новый целлулоидный воротничок. Договорились с лейтенантом Прохоровым, что оденем их в Берлине. Спим на досках, часто устраиваются тренировочные тревоги. Но из противотанковых орудий еще не стреляли, из нагана тоже. Рота ПВО еще не видела зенитной и пулеметной установки. Наши танкисты еще не сидели в машине и не знают, что такое ТОП. Как они себя покажут в бою? Кроме трехлинеек образца 1898 г., они ничего не знают. Очень много бойцов из Западных областей. Народ еще не проверенный и не закаленный. Командиры говорят, что на формировочном пункте еще будем доучиваться – и отберут только нужных. Машины получим на фронте, а может быть, и здесь. В эти дни идут ожесточенные бои. Передают, что под Луцком идут танковые сражения, в которых участвуют тысячи танков».

23 июня 1941 г. С боевого вылета не вернулся

Старший лейтенант летчик Лев Березнер незадолго до войны писал жене: «До 22 июня ни о каком отпуске и думать нельзя»; «Знаешь, родная, ты не спеши рожать Димку, роди его 22-го, вот было бы здорово, правда?» Сына он увидел лишь однажды, незадолго перед гибелью в августе 1941-го.

Лев Березнер родился в Иркутской области в 1909-м. После Гражданской войны оказался в Москве, воспитывался в детдоме. В авиа-училище попал по спецнабору. И с 1930-го он – летчик в бомбардировочном полку ВВС Черноморского флота. В том же году его обвинили в «потере политической бдительности», и он провел 17 месяцев в тюрьме. В 1939-м, впрочем, освобожден и восстановлен в звании.

С первых часов войны командир звена АНТ-40 Лев Березнер бомбил позиции немецких и румынских войск, нефтепромыслы на территории Румынии. 30 июля 1941-го фотографию экипажа опубликовала газета «Известия» – на тот момент старлей совершил более 20 боевых вылетов. Но 29 августа самолет Березнера не вернулся с боевого задания.

Л. Березнер
«Роднуська! Только собрался в отпуск к тебе и сыну-дочке, чтобы побыть вместе хотя бы один месяц, но – увы и ах! – писал он жене, которая уже должна была родить. – Фашисты принесли нам войну, а вместе с войной и нашу разлуку. Роднусенька, любимая, в знак нашей большой любви я по-партийному, по-сталински выполняю свою обязанность. С врагами – по-вражески, всю силу своего оружия обрушу на врага. Пусть Рая или Юля [сестры жены] приедут ко мне в Биюк, а потом в Сарабуз [поселки в Крыму] и возьмут для тебя деньги. Что и где взять, я бы сказал. Ривуська! Ну почему ты не сообщаешь, кого ты родила? Как хочется тебя обнять и обнять мое дитя, мою кровь, мою плоть! Целую тебя, твой боевой муж, друг Лёвка».

26 июня 1941 г. «Здесь страшный кризис со спичками...»

Эфроим Любович родился в Риге в 1912-м. До революции семья переехала в Петроград. Эфроим окончил горный институт, работал во Всесоюзном научно-исследовательском геологическом институте, и начало войны застало его в экспедиции в Коми. Любович добился отправки на Ленинградский фронт. Техник-интендант 2-го ранга 9-го стрелкового полка 20-й стрелковой дивизии внутренних войск НКВД погиб 3 ноября 1941-го в районе Невской Дубровки. Похоронен в братской могиле.

Его жена Татьяна и дети пережили блокаду Ленинграда, а мать умерла...

Эфроим Любович (слева)
«Мишик [так он звал жену], здравствуй! – писал Любович Татьяне 26 июня. – Очень заботит меня ваше положение в свете новых событий. Эта неслыханная наглость немцев спутала всё. Я с Пятковым совершенно не знаю, что будет: то ли фронт отзовет, то ли здесь дадут какое-нибудь другое задание – в общем, хоть гадай на кофейной гуще. Погода паршивая, всё время дожди, комары тоже вылетели в полном комплекте, причем даже дым их мало смущает. Живем понемножку, от одного сообщения по радио до другого, между прочим, трансляция здесь жуткая, и в самые интересные моменты начинает чихать, шипеть и проч. Здесь как это ни смешно, но страшный кризис со спичками, и все перешли на дедовскую систему, т.е. огниво с кремнем, причем единственное достижение науки – это то, что употребляется не трут, а фитиль, пропитанный селитрой. Ну, вот пока всё, жду от вас вестей и как жулики [так он звал детей]. Целую крепко».

29 июня 1941 г. «Скрывать не буду – еду на фронт»

Яков Кац родился в 1919-м в Харьковской области. Закончил Харьковское училище связи и в РККА с 1937-го. В июне 1941-го Кац – капитан, начальник связи 434-го артиллерийского полка. Пропал без вести в сентябре 1941-го.

Яков Кац
Яков Кац (внизу слева) с семьей
«Здравствуй, мама! – писал он 29 июня 1941-го. – Скрывать не буду – еду на фронт бить трижды проклятых немецких бандитов. Война началась. Кончилась мирная жизнь. Но эта война будет последней войной и гибелью для немецких захватчиков. Что Гитлер хотел с нами воевать, мы давно это знали и даже знали, какого это числа он выступит против нас. Поэтому мы приготовили ему достойную встречу. Мне пришлось (а ты знаешь, в какой части я работаю) видеть, как гитлеровские стервятники пытались бомбить нашу крепость Севастополь. Но недаром наша часть училась в мирное время стрелять по самолетам. Короче говоря, мы были в Севастополе и расстреливали германские самолеты. Сейчас я нахожусь в Запорожье, ибо здесь у нас остановка на завтрак, куда едем воевать, не знаем. Но ты и сама понимаешь, что это не главное. Главное это то, что я рад, что мне также придется принимать участие в разгроме германских захватчиков. Не волнуйся, все будет в порядке. К этому мы готовились. Сдерживай своих знакомых и незнакомых от паники. Ибо паника и ложные слухи – первые друзья немцам. Боритесь со шпионами и диверсантами. Укрепляйте наш тыл. Передавай привет родным и знакомым. Передай моим землякам, что я не опозорю чести Краснограда. Умирать я не собираюсь. Но говорю, что буду драться до последней капли крови. Целую тебя крепко. Яша. P.S. Если Лена захочет с Нинкой [жена и дочь] приехать к тебе, то в этой просьбе им не откажи. Нинка сильно выросла. Имеет во рту четыре зуба. Очень забавная, домашняя дочь. Уже начинает ходить. Все понимает. Все стараются ее чем-нибудь накормить. В общем, доця у меня очень хорошая, жалко только, что мне пришлось ее мало видеть. Ну, ничего, кончится война, тогда уж заживем на славу. Целую, Яша».

30 июня 1941 г. «Защитников забрасывали цветами»

Александр Копелев родился в 1915-м в Киеве в семье ученого-агронома. В 1930-е семья переехала в Москву. Учился в химико-технологическом институте, работал на заводе лаков и красок и учился в аспирантуре. В 1939-м был призван в армию. Служил в 272-м корпусном артполку. На фронте с июля 1941-го. Пропал без вести осенью 1941-го под Киевом.

Перед взятием Киева успел навестить в городе бабушку, дедушку и тетю. Все они погибли в Бабьем Яру.

Старший брат Александра – известный правозащитник и литературовед-германист Лев Копелев, который в годы войны вел агитационные передачи для противника, составлял листовки на немецком языке, а 6 марта 1945-го был парламентером и убедил сдаться многотысячный гарнизон крепости Грауденц. В 1945-м майор Лев Копелев был приговорен к 10 годам лагерей за якобы сочувствие к врагу. Письма брата с фронта Лев Копелев наговорил на диктофон, благодаря чему они сохранились.

Александр Копелев
«Дорогие! – писал Александр Копелев родным 30 июня 1941-го. – Нахожусь в пути. Проехали Знаменку [узловая станция в Кировоградской обл.]. Чувствую себя великолепно. Трудно себе представить, как горячо нас принимает население. От мала до велика стараются подчеркнуть преданность Красной Армии. Поезд буквально забрасывают цветами. Сейчас держу в руках букет из красных и белых роз. Не думал, что среди населения будет такой подъем, высокий патриотизм, решимость пойти на любые трудности, чтобы оказать помощь в деле уничтожения фашистских бандитов. Исключительную находчивость проявляют женщины, вылавливая гитлеровских шпионов. Урожай выдался богатейший. Пишу на ходу, поэтому довольно коряво. Проехали Корсунь. За всё время, что я в пути, я, наверное, поправился: кормят нас отменно».

Подборку подготовили: сопредседатель НПЦ «Холокост» кандидат исторических наук, профессор РГГУ Илья Альтман и Елена Скворцова.

Фотоматериалы предоставлены руководителем архива НПЦ «Холокост» Леонидом Терушкиным.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник+» №06-2021 под заголовком «"Эта неслыханная наглость немцев спутала всё"».

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика