Профессор Игорь Шарипов: Дмитрий Марьянов был обречен

Почти полтора года длится следствие по делу о смерти Дмитрия Марьянова. Оксане Богдановой, директору реабилитационного центра «Феникс», где актер провел последние девять дней своей жизни, предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, которые повлекли по неосторожности смерть человека). Профессор НИИ Склифосовского Игорь Андреевич Шарипов, более сорока лет проработавший с крайне тяжелыми больными, решил разобраться в этом криминально-драматичном случае смерти. Тщательно изучив заключения санкт-петербургских судебно-медицинских экспертов, он сделал свои выводы. 

Шарипов утверждает, что в данном случае сработал один из знаковых философских постулатов – закон случайностей и закон закономерностей. Закон случайностей – это то, что Марьянов перешагнул порог реабилитационного центра Оксаны Богдановой. А закон закономерностей – это то, что здоровье Дмитрия было на пределе и он мог умереть в любой больнице. 

– Преждевременная смерть Дмитрия Марьянова – это трагедия, – говорит профессор Шарипов. – Кратко постараюсь пояснить патогенез (причинно-следственную связь) смерти Дмитрия, чтобы понять, кто виновен в таком исходе. В первую очередь виноват он сам, молодой, талантливый 48-летний мужчина, который разрушал свое здоровье со скоростью звука. Большая драма в том, что его смерти потворствовали и содействовали друзья и жены. Успехи вскружили ему голову, с чем, собственно, он и не справился, будучи любимым, добродушным по характеру. Каждый успех отмечал бурным застольем и неоднократно. В последние годы Дмитрий искал поддержку в спиртном, стал злоупотреблять алкоголем. Люди из его окружения выпивали вместе с ним, что косвенно привело к плачевному результату. За последние два года он двенадцать раз лежал в различных больницах, даже в других городах, проходя лечение от алкоголизма и снятие похмелья. Он прошел в том числе и больницу Кащенко. В одном из документов все четко написано. Когда Марьянов поступал в больницу, доктор заводил на него историю болезни и спрашивал: «Употребляете?» Тот с улыбкой отвечал: «Да». – «Как много?» – «500 миллилитров». Плюс он курил. Никотин в первую очередь повреждает сосуды нижних конечностей, потом уже сосуды таза, сердце и головной мозг. Даже две-три сигареты в день – плохо, но здесь шла речь о том, что курение превратилось в систему: человек выкуривал в день по пачке-полторы сигарет. 

– Игорь Андреевич, как алкоголь отразился на здоровье Дмитрия?

– У него были поражены все жизненно важные органы. Головной мозг – тяжелая энцефалопатия, явно были выражены очаги деструкции. Он часто впадал в истерики, которые пришли на смену психозам. Было острое расстройство центральной нервной системы, его мучили головные боли, бессонница, апатия и безразличие к жизни, которые купировались очередным приемом алкоголя. Он хотел отключиться, отграничить себя от внешнего мира. Сосуды были тоже поражены – хронический прогрессирующий варикоз, тромбофлебит, отеки вен обеих нижних конечностей. Тяжелая сосудистая недостаточность прогрессировала из-за резких нарушений свертываемости крови. У покойного был тяжелый гепатит с очагами некроза и панкреатит. Всё это связано с постоянным приемом алкоголя.

– Вдова Дмитрия через несколько дней после его смерти говорила мне, что он поехал в клинику лечить тромбоз.

– Он поехал не в клинику, а в закрытый реабилитационный центр, где ему не давали рюмку, но об этом чуть позже. В сосудах нижних конечностей у Марьянова были обнаружены большие и мощные тромбы. Большинство из них были «прилипшими, вросшими» в стенки сосудов. Со временем тромбы продолжают нарастать и отрываются, что приводит к смерти в течение 2–4 минут. Они забивают ткань легкого, в особенности если это крупный тромб. Хорошо, что кто-то подсказал Дмитрию Юрьевичу поставить кава-фильтр, он согласился, поставили в 58-й больнице. Кава-фильтр – это приспособление, которое улавливает смертоносные оторвавшиеся сгустки. Но, чтобы они не росли как снежный ком, фильтр нужно постоянно менять и строго следить за его функционированием, чего больной не делал. Постоянно до конца жизни надо принимать препараты, разжижающие кровяные сгустки. Марьянову всё было четко разъяснено, проведены назначения и рекомендации. Более того, ему было велено вернуться через 2 недели в клинику и удалить фильтр. Он явился к врачу только через два с половиной месяца. Фильтр, который стоял у него, исполнил свою функцию. Дальше Дима себя продолжил убивать. Тромбы накапливались. Он никаких препаратов не принимал, кроме водки, а спирт сгустки не растворяет. Они росли в самом фильтре и забили ему всю полую вену. Я изучил весь материал на восьмидесяти восьми гистологических срезах – то, что делалось на судебно-медицинском  вскрытии. Там еще раз подтвердилось, насколько серьезно пострадали сердце, головной мозг и печень. Марьянов весь был ни-ка-кой. Но если бы он резко остановился с выпивкой, пошел бы на выздоровление, может быть, еще можно было его спасти. Мне его очень жаль, но он сам себя подвел. 

– Может, он пытался убежать от соблазна выпить, поэтому уехал в Подмосковье в закрытый центр?

– Возможно, так и было. Дмитрию нужно было куда-то уехать, чтобы дружки не посещали его. Своей последней жене он проговорился, что хочет уединиться. Она нашла Оксану Богданову. В ее центре охрана и нет возможности выпить. Оксана выделила ему койку, пригласила доктора, который ему помогал. Кстати, за три недели до «Феникса» он лежал в больнице и оттуда сбежал. 

Из-за злоупотребления алкоголем организм актера начал отторгать любую пищу. Он даже не мог воду пить, у него была непрекращающаяся рвота. Из-за этого порвался пищевод, кровотечение началось, его обследовали, предлагали операцию. Но актер настолько был слаб, что пришлось консервативно приводить его в чувство. Врачам это удалось – капельницами его поддержали.

– Игорь Андреевич, если бы Марьянов попал в Склиф, то вы бы его спасли?

– Смотря на каком этапе. Если на последнем, то нет. Куда бы он ни попал, при его декомпенсированном состоянии спасти его бы не удалось никому. Наступила точка невозврата. Он себя настолько уничтожил, что в нашем учреждении, может быть, тянул бы какое-то время на аппаратном дыхании. Когда он к Оксане поступил, у него были боли в пояснице, это один из признаков, когда кава-фильтр переполнился тромбами. Артериальный кровоток сохранялся, а оттока крови не было, и она прорвалась. Произошло кровотечение в забрюшинное пространство малого таза. Вот в чем трагизм всего обстоятельства у Дмитрия – в забрюшинном пространстве скопилось не менее 2,5–3 литров крови. И это привело к летальному исходу!

Марьянов попал в реабилитационный центр уже больной, со скрытым кровотечением. Состояние было крайне тяжелое. Поэтому, куда бы он ни поступил – в Склиф или в Кремлевку, – негативный процесс прогнозируем, кава-фильтр стал его убийцей, а недисциплинированность стала причиной смерти актера.

– Друзья Марьянова обвиняют Оксану Ивановну, что та его «заколола».

– Куда бы Дмитрий ни поступил, он был обречен. Оксана взялась помочь человеку, а сама пострадала. Весь мир на нее ополчился. Девять дней Оксана не давала ему пить спиртное. По свидетельству очевидцев, у него тряслись руки, начались глюки, белая горячка. В центре Оксаны ему вводили психотропные. Марьянов «гулял» уже сутками, не мог спать, людей не узнавал, у него был психоз. В крови нашли следы галоперидола, но-шпы, тазепама, но это только следы, а значит, вводились лечебные дозы, они нетоксичные. К нам поступают алкоголики, у них начинается делирий, в народе – белая горячка, назначаем психотропные препараты. Тазепам – тоже психотропный препарат, они усиливают друг друга с галоперидолом, но никто от лечебной дозировки не умирает. Печень! Вот что Марьянов убил давным-давно. Вот на что прежде всего надо было обратить внимание, а не на психотропные препараты.