Как встречали Новый год в экспедиции к Северному полюсу

С шампанским, оливье и «Голубым огоньком» встречают Новый год большинство россиян. Но есть люди, которые стремятся отойти от традиций. 10 лет назад путешественники Матвей Шпаро и Борис Смолин отметили 31 декабря в экспедиции к Северному полюсу.

«Мы жили «по Москве»

Об этой экспедиции в издательстве «Паулсен» вышла книга Дмитрия Шпаро «1000 км до рассвета».

Никто из полярных путешественников до Шпаро и Смолина не выдвигался на полюс до Нового года: их переход начался примерно на два месяца раньше, чем принято – в это время арктический лед непрочен, что в условиях полярной ночи еще опаснее. Прежде чем рискнуть, они четыре года тренировались на Полярном Урале, на Таймыре, в Гренландии и в проливе Лонга, разделяющем Чукотку и остров Врангеля. Наконец был назначен старт: 22 декабря 2007 года.

Несмотря на утро, вокруг была полная темнота. Вертолет пограничников, забросивший путешественников на мыс Арктический, осветил их спины прожектором и улетел. Следующие 84 дня «лучами света» для них были лишь примус, иногда появлявшаяся луна и налобные фонарики – их Матвей и Борис не снимали даже на время сна.

– Темнота была полная, фонарики «пробивали» ее всего на пять метров, – вспоминает Борис Смолин. – Фонари удобные, с выносными аккумуляторами, которые мы носили под одеждой, – на фото как раз видны эти провода у меня на куртке. Провода в руках у Матвея – от спутникового телефона. Это значит, он готовится связаться с Москвой.

На связь путешественники выходили дважды в день – утром и вечером. Определить время суток в условиях полярной ночи можно было только по часам, и жить они решили «по Москве». Так что и Новый 2008 год встретили одновременно с близкими.

Судя по тому, как горит примус на полу палатки, ее недавно установили и внутри еще очень холодно. Сутки Смолин и Шпаро разбили на три части: 8 часов спали, 8 часов шли. Еще 8 часов нужно было, чтобы разбить лагерь – выбрать место, расчистить его, установить палатку, потом растяжку вокруг нее от медведей, а утром собраться. Иногда холод и усталость растягивали эту работу до 10 часов, и тогда сутки путешественников длились 26–28 часов. Ни 31 декабря, ни 1 января в том походе исключением не стали – для Шпаро и Смолина это были обычные «рабочие» дни.

Полярный глинтвейн

– Стенки палатки промерзли не сильно, значит, за бортом было около -25 градусов, – говорит Борис Смолин. – Если бы было ниже -40, стенка промерзла бы приблизительно на 30 см. Градусника у нас с собой не было, но мы ежедневно получали метеосводки и путем наблюдений нашли закономерность. Примусов на самом деле было два – один для нагрева палатки, второй для воды. На ночь мы их не оставляли – гасили перед тем, как залезть в спальники. Утром температура в палатке была такая же, как и за бортом.

За спиной у Матвея Шпаро лежат два термоса, в которые путешественники по утрам заливали кипяток. Только чай попить во время перехода удавалось не всегда: в очень холодную погоду даже короткая остановка приводила к тому, что потом приходилось в течение 40 минут идти, только чтобы согреться. Напиться чаю от души удавалось лишь в палатке.

31 декабря вместо обычного чая у путешественников был особый – праздничный.

– Мы тогда сварили глинтвейн, – вспоминает Борис. – У нас была с собой маленькая бутылочка коньяка и несколько мандаринок – кто-то подарил перед стартом. Мы смешали разные виды чая – с бергамотом, с лимоном, каркаде, добавили несколько капель этого коньяка, мандариновые корочки и с этим напитком встретили Новый год.

Кроме полярного глинтвейна, на праздничном «столе» оказались мандарины, конфеты, шоколад и сало. Стандартный рацион Шпаро и Смолина состоял из четырех видов каш, сублимированного мяса и творога, печенья, оливкового масла, чая, кофе, сливок, халвы и так называемого карманного питания – продуктов типа грецких орехов, сухофруктов и шоколада, которые можно было съесть во время перехода, практически не останавливаясь и просто запустив руку в карман. Воду топили из снега: ежевечерняя подготовка к ночевке включала в себя выход с лопатами на его поиск. В первые несколько дней пути, кстати, найти пресный снег не удавалось – к счастью, у путешественников был запас воды в термосах.

– Еще у нас было сало из расчета по 100 граммов в день, – рассказывает Борис. – Отличный продукт в условиях холода, идет просто на ура. Сало для нас по фирменному рецепту приготовила Галина Парамонова, шеф-повар нашего детского лагеря в Карелии (лагерь «Большое приключение» Дмитрия и Матвея Шпаро. – Ред.), оно реально таяло во рту! И мы в ту новогоднюю ночь с огромным удовольствием съели по кусочку рядом с ёлочкой.

Ёлка от пограничников

Борис говорит, что брать с собой ёлку, даже такую крошечную, они с Матвеем не собирались – мысли перед стартом были вовсе не о празднике, да и сани, которые приходилось тянуть каждому, весили по 160 кг. Ёлочку им вручили в последний момент пограничники, которые забросили экспедицию на мыс Арктический.

– Они сказали, что ёлку надо взять обязательно, что это психологически нам поможет, – объясняет Смолин. – Так оно и оказалось.

– Мы старались брать только самое необходимое, но ёлка – это святое, – добавляет Матвей Шпаро. – Она была небольшая, сантиметров 50 всего, мы ее завернули и положили сверху в сани. А после Нового года оставили в месте ночевки, аккуратно поставив под ближайший торос.

Но не ёлка и не праздничный ужин стали в ту новогоднюю ночь главным, а звонки домой. Традиционный вечерний сеанс связи путешественники пропустили, чтобы позвонить ближе к полуночи.

– На Большой земле у людей под Новый год особое состояние, – говорит Матвей Шпаро. – И хотелось не просто поговорить с близкими, а почувствовать, услышать их настроение. Нам рассказывали, как они садятся за стол, кого позвали в гости, куда собираются… Это было важно.

– Мы вообще очень трепетно к этому относились – связь с домом здорово поддерживала. В момент звонка прекращались любые действия: если звонил Матвей, я с интересом слушал его, и наоборот. Обычно сеанс связи длился 10–15 минут. Лимита у нас не было, но мы привыкли экономить время: даже полчаса в условиях полярной ночи – это много. В ту ночь, прежде чем лечь спать, мы говорили долго – наверное, час. Всех поздравили, всем пожелали много хорошего. Ну а у нас желание тогда было одно: успешно завершить переход. 14 марта оно сбылось.

Ближе к концу февраля за спинами путешественников стала появляться тонкая полоска, обещавшая со временем превратиться в полосу рассвета. С каждым днем она все росла, пока темнота полярной ночи не отступила совсем. Но когда это случилось, Борис Смолин и Матвей Шпаро уже были на Северном полюсе. Их экспедиция вошла в Книгу рекордов Гиннесса.

Кстати

На самом деле эти снимки были сделаны фотографом Олегом Караджой за неделю до Нового года – перед стартом с мыса Арктический. У Матвея Шпаро и Бориса Смолина была с собой фототехника, однако еще до начала экспедиции стало понятно, что снимать при настолько низких температурах и в полной темноте будет практически невозможно. Тем не менее в канун настоящего Нового года в их палатке все было точно так, как на фотографии.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №49-2018 под заголовком «Полярной ночью в царство мороза».