Мусор лучше не сжигать, а перерабатывать

Cкворцов Лев Серафимович

Тема правильного избавления от мусора давно интересует наших граждан. Чем опасны мусоросжигательные заводы и стихийные свалки? Что наносит наибольший урон окружающей среде, и как можно нивелировать вред? 

Об этом мы поговорили с Львом Серафимовичем Скворцовым, доктором технических наук, действительным членом Российской академии естественных наук, обладателем ряда патентов, в том числе на технологию очистки высококонцентрированных сточных вод. 

— Лев Серафимович, в чем отличие свалки от полигона? 

— Полигон — это инженерное сооружение с коммуникациями, которые выводят образующиеся газовую и жидкую фракции — таким образом отходы изолируются от окружающей среды. В советское время свалки организовывали в отработанных карьерах, никаких коммуникаций и специальных сооружений там не существовало. На свалках, как правило, помимо бытовых можно было обнаружить и промышленные, и медицинские, и биологические отходы, поскольку учёт ввозимого мусора никто не проводил. 

— Что является ключевым источником загрязнения окружающей среды в местах складирования отходов? 

— Атмосферные всесезонные осадки плюс образующаяся в результате окисления органики влага при прохождении через тело свалки насыщаются большим количеством различных токсикантов. Это приводит к появлению темной, дурно пахнущей жидкости, называемой в просторечии фильтратом.

Впервые я столкнулся с этой проблемой более 20 лет назад на Тимоховской свалке. Меня попросили разработать технологию и очистки фильтрата. Вместе с коллегами из МГТУ им. Н. Э. Баумана и Института физической химии и электрохимии РАН мы разработали и запатентовали технологию очистки фильтрата. Она удалась достаточно простой в исполнении и эксплуатации. Технология получила отзывы различных специалистов ГНЦ РФ НИИ ВОДГЕО и НИИЭЧиГОС им. А. Н. Сысина и санитарно-эпидемиологическое заключение.

Для решения проблемы загрязнения окружающей среды современные полигоны нужно оснащать водонепроницаемым основанием, газоотводом, послойным накоплением, системой для сбора и очистки фильтрата. Только тогда исчезнет неприятный запах, и полигоны станут хорошими промышленными предприятиями, не наносящими экологический урон окружающей среде.

— До какой стадии можно очистить фильтрат и возможно ли его использование в «мирных целях»?

— Фильтрат — это жидкость черного цвета, состоящая из токсичных органических соединений. Фильтрат можно очистить до качества воды рыбохозяйственного водоёма. При высокой концентрации органических загрязнений это делается с помощью различных реагентов. В разработанной нами технологии высаживание трудноокисляемой органики осуществлялось с помощью подщелачивания, PH при этом доводился до 11–12. После осаждения выпавшей в нерастворимую форму органики жидкость нейтрализовывали кислотой. Как известно, при нейтрализации жидкости соляной кислотой получается раствор поваренной соли, а если провести ее концентрацию обратным осмосом, можно получить из концентрата гипохлорид натрия, который обычно используют для различных технических целей, например, для обеззараживания сточных вод или для обработки льда в зимнее время. 

— На Западе мусор перерабатывается, возможно ли в России сделать то же самое?

— Запад хорошо изготавливает оборудование, а хорошие технологии разрабатываем мы — россияне. У немцев есть идеологическая основа переработки отходов, она называется «Безотходная технология обработки отходов» — это то, к чему мы фактически и стремимся. 

Прежде чем перерабатывать или хранить отходы, необходимо проводить сортировку — это позволяет отделять фракции, которые могут быть вторично использованы: стекло, бумага, картон, пластик. Мне кажется, мы к этому тоже со временем придем. Европа потратила 50 лет, чтобы сделать селективный сбор. Мы только в начале пути.

— Складывается ощущение, что свалки создают только проблемы: фильтрат и газ. Могут ли они приносить пользу, а не быть кладбищем отходов?

— Конечно. На мусороперерабатывающих заводах образуются сельскохозяйственные удобрения — компост. Компания «ЭКОТЕХ-МОСКВА», которой я руковожу более 20 лет, является единственным в России обладателем технического разрешения на реализацию компоста. Вся документация согласована с Министерством сельского хозяйства, а это значит, что Минсельхоз готов принимать компост в качестве органического удобрения в большом количестве. Кроме того, Министерство сельского хозяйство планирует софинансировать строительство мусороперерабатывающих заводов, поскольку заинтересовано в получении недорогих и качественных органических удобрений, которых сейчас остро не хватает. 

Я противник сжигания отходов. Ведь горит в первую очередь органика, а органика — это та часть природы, которую надо возвращать. А для этого надо строить мусороперерабатывающие заводы. В обращении с отходами есть технологии сжигания, переработки и комбинирования. Сторонники сжигания отходов всегда говорили: какой компост, там тяжелые металлы. Они попадают в грунт и вредят всему живому. Самым главным оппонентом в этом вопросе для нас был Ленинградский институт токсикологии. Его эксперты были категорически против технологии компостирования. И тогда Санкт-Петербургский мусороперерабатывающий завод предложил им провести совместное исследование: использовать компост для выращивания овощей и посмотреть, что получается. В результате коллеги из Института токсикологии пересмотрели свою точку зрения и стали нашими главными союзниками. Есть отчет, где говорится, что компост — прекрасное органическое удобрение. Тяжелые металлы не проходят ни в корнеплоды, ни в растения, ни в сам продукт. 

Кроме того, сжигание — это довольно дорогая технология. Чтобы она была безопасной, необходимо строить очистные сооружения. По нашим расчетам 40% от стоимости мусоросжигательного завода — это цена очистных сооружений.

— Система очистки воды в России тоже требует внимания, как и в случае с мусоросжигательными заводами?

— Если перейти к «водным процедурам», то одна из главных проблема у нас в России — это очистные сооружения. В крупных городах мы в основном используем поверхностные источники водоснабжения: реки, озера, пруды. Если вы берете воду из реки, то должны ее подготовить для пищевых целей, а сточные воды сбросить обратно. Прежде чем вернуть воду в реку, необходимо ее очистить. Мы же берем воду и сбрасываем ее неочищенной в этот же источник. Барьерные функции сооружений водоподготовки не всегда справляются с имеющимися загрязнениями. Когда мы строим очистные сооружения, то добиваемся качества воды, используемой в рыбохозяйственных водоёмах, где она чище, чем питьевая. 

Я выступаю инициатором активного использования локальных систем. Одновременно с локальными системами мы разработали блочно-модульную технологию.

— В чём она заключается?

— Это когда в одном блоке происходит весь процесс биологической очистки. Эти очистные сооружения могут работать на разных мощностях, с разной производительностью. Зимой, когда людей в городе больше, работают несколько модулей, летом — меньше. В курортных городах — всё наоборот.

Наша идеология состоит в том, чтобы очистные сооружения превратились в производство. Они должны производить чистую воду, почвогрунт и/или удобрения. Если мы научимся производить удобрения, то избавимся от иловых карт, которые зачастую становятся источником загрязнения рек и озёр. 

— Что это дает?

— Если земли нет, то она появится. В очистных сооружениях образуется избыточный ил. Проблема в том, что ил очень тяжело отдаёт воду. При эксплуатации очистных сооружений водники мучаются. Им постоянно нужен реагент, чтобы избавить ил от воды. Ил должен разложиться, укрупниться и отдать воду. Это происходит на иловых картах. Наши эксперты без иловых карт не согласовывают ни один проект очистных сооружений. Хотя при использовании нашей технологии они не нужны. 

— Как думаете, возможно ли в России развивать экологичный подход к решению проблемы потребления?

— В нашей беседе мы затронули только две проблемы: отходы и вода, но природоохранные мероприятия этим не ограничиваются. Есть еще один важный момент. Все определяется терминологией. Если мы используем неправильную терминологию, то и действуем неправильно. В свое время был закон «Об охране окружающей природной среды». Меня однажды спросили, как я отношусь к этому закону? Как можно относится к закону, который неправильно назван. Либо это природная среда, либо окружающая. И вот почему — окружающей становится та природная среда, куда вошел человек со своими проблемами. Сейчас название закона поменялось. Теперь есть закон «Об охране окружающей среды», хотя я бы первым делом охранял природу.