"С немцами ФСБ поделилась, а с нами – нет"

Технический руководитель создания уникальных баз данных о Великой Отечественной поведал о новых планах своих коллег.

Количество посещений «военных» поисковиков (obd-memorial, «Подвиг народа», а теперь еще и заработавшая перед Днем победы «Память народа») бьют все мыслимые рекорды: 14,5 млн просмотров было только за три праздничных майских дня. А стандартное количество посетителей всего лишь за стандартную неделю — до 1 млн человек. Одновременно на ресурсе может находиться и работать с документами порядка 235 тысяч человек, и система это выдерживает. Интерес к прошлому своих семей у россиян зашкаливает.

О том, как создавались эти базы и какие добавления в них планируются, рассказывает один из создателей obd-memorial технический руководитель проектов корпорации ЭЛАР Виктор Тумаркин для Sobesednik.ru.

Как начинался obd-memorial

— В чем уникальность этого ресурса?

— В том, что это первый в мире весьма объемный ресурс — там сейчас хранится порядка 37 млн записей о персоналиях. Причем не просто база документов, а сами документы. Именно это дает людям возможность разбираться в прошлом, искать и понимать — то они нашли или не то...

Летом 2006 года наша корпорация получила задание от Военно-мемориального центра (сейчас это Управление Минобороны по увековечению памяти погибших при защите Отечества) создать такую систему, которая бы объединила информацию из разных архивов о погибших и пропавших без вести. Поначалу Военно-мемориальный центр хотел использовать эту базу для своих внутренних нужд. А потом, когда стало понятно, насколько мощный ресурс получается, это стало государственным заказом.

— Управление по увековечиванию имеет свой архив?

— У них паспорта воинских захоронений. И знаете, когда на данные этих паспортов наложилась информация из донесений о погибших и пропавших без вести, которые хранятся в Центральном архиве Минобороны (ЦАМО), сразу же стало понятно: судьбы многих людей можно прояснить. Ведь нередко одни и те же фамилии (иногда, правда, с небольшими искажениями), даже в одной и той же последовательности числятся и в донесениях ЦАМО, и в паспортах захоронений.

[:image:]

А уж когда в базу попали документы о военнопленных, обнаружилось: много людей, кто числится пропавшими без вести либо даже погибшими и похороненными в конкретных могилах, на самом деле оказались в плену и погибли уже там. Это был очень сильный эффект.

А сейчас, в рамках работ по проекту «Память народа», был сделан еще один прорыв. Мы проиндексировали места первичных захоронений и сделали возможным поиск и по этому признаку.

[:wsame:]

Кстати, надо понимать, что мы переносили документы в базу такими, какие есть — со всеми ошибками, которые в них допущены. Наша цель была — собрать в одном месте архивные документы, дать людям возможность самим их анализировать, искать, предполагать эти ошибки. Информация про одного человека в разных документах может несколько отличаться. Но есть опорные точки, по которым можно разобраться (имена и отчества жен, адреса, места рождения и так далее). И многие нам присылают письма: спасибо большое, мы нашли, правда, фамилия немного не такая...

85 процентов

— Это все документы, что есть в архивах? Больше obd-memorial и «Подвиг народа» не будут пополняться?

— Работа по obd-memorial будет продолжаться, она и сейчас идет. Видите ли, всю информацию, что была в компактных фондах безвозвратных потерь, мы обработали. Но говорить, что там собраны все сведения о потерях, нельзя. Сотрудники архивов в кулуарных беседах говорят, что это процентов 85 информации. Остальную надо по крупицам собирать уже в других фондах — частей, дивизий, армий... А это — огромное количество фондов, и в каждом большое количество дел. Архив проводит большую работу по подбору дел для оцифровки, но здесь объемы катастрофические. Тут надо думать, как вылавливать необходимую информацию из этого моря фондов. Нельзя же заново их все вводить — получится, что большей частью мы будем вынуждены дублировать уже сделанное. Иногда, впрочем, нам дают наводку — вот, говорят, есть такое-то дело, в нем такие-то документы, их в базе ОБД нет...

— А в тот компактный массив, о котором вы упомянули, вошли документы из всех филиалов ЦАМО в разных городах страны? К примеру, полностью ли там отображены документы военно-медицинского архива?

— По-разному. С документами военно-медицинского архива (ВМА) ситуация следующая. Когда в 1990-х годах создавались книги памяти, из этого архива забрали большое количество дел (книги учета умерших в медсанбатах и госпиталях и книги погребений). С ними работали, потом передали их в ЦАМО.

Это достаточно компактный массив документов, и мы его обработали. Но там не все госпитали и медсанбаты — надо понимать, что было много частей, которые попало в окружение, погибли и так далее. А сколько отчетов не было создано или было составлено, но их не успели отправить в центр? В общем, насколько я понимаю, не хватает документов примерно по трети медицинских учреждений. А по тем, которые есть, — иногда не за весь период войны.

[:wsame:]

Прежний начальник ВМА, когда мы к нему приехали вместе с представителями Минобороны в 2007 году, клялся-божился, что в ЦАМО все передано еще в 1990-х. Но сейчас там сменилось руководство, этот архив стал филиалом ЦАМО, и там уже нашли информацию (а мы начали ее обрабатывать), которая раньше не была передана.

— У «Подвига народа» — те же проблемы?

— Да. В обработанном нами массиве документов о наградах, как оказалось, собраны не все приказы. Сейчас наша задача — выявить лакуны и найти, где хранятся недостающие документы. Уже известно, что часть указов президиума Верховного Совета СССР, которых нет в базе, хранится в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Но там нет наградных листов, а в них — самое интересное: за что именно человек награжден, то есть описание подвига. И, опять же, с большой вероятностью часть полковых приказов, которые не попали в общий ресурс, можно будет найти в фондах отдельных частей.

[:image:]

Имена с медальонов

— Со времен войны прошло много времени. Сколько поисковиков уже прошли теми же тропами, по которым шли бои. Сколько неизвестных солдат они откопали, сколько медальонов прочитали... Как отыскать эту информацию? Вводятся ли в базу данные поисковиков?

— Новые записи по захоронениям вводятся регулярно на основе документов, поступающих в Управление по увековечению памяти погибших при защите Отечества. Вот, к примеру, в 2014 году прошла новая паспортизация воинских захоронений по всей стране: все муниципальные органы должны были составить новые паспорта, заверить их в военкоматах и отослать в Управление по увековечиванию памяти Минобороны. Эти новые паспорта сейчас поступили к нам, и мы начали их ввод в obd-memorial, уже многие загружены. Но и старые не убираем.

С поисковиками же вот какая проблема. Поисковых отрядов в стране много, единого подчинения у них нет. В принципе, если бы все они делали как положено — нормально оформляли находки, правильно составляли протоколы об эксгумации и передавали их военкоматам, — то мы могли бы, даже не дожидаясь паспортов захоронений, получать эту информацию официально и вносить новые данные о захоронениях. Но сейчас этой возможности нет — протоколы эти поисками в подавляющем большинстве в военкоматы не сдаются. Единственная организация, которая более-менее упорядоченно работает с поисковыми отрядами, — это казанское «Отечество». Они выпускают книгу «Имена из солдатских медальонов» (создано уже 8 томов). Эти книги мы загружаем в ОБД «Мемориал».

К слову, есть на obd-memorial и дополнительный раздел. Вот там в записях (не в поиске) каждый пользователь может добавить свою информацию — фотографию, исправления, ссылку на интернет-источник. Некоторые поисковики взяли на себя труд добровольной модерации этого раздела.

[:wsame:]

Как внести исправления

— А как дополнить информацию? К примеру, человек служил в 224-м артиллерийском полку, который попал в окружение в Эстонии, многие оказались в плену. И в лагерной карточке стоит место службы 224 АП, а в obd-memorial в поисковике есть только фамилия этого человека, без указания на то, в каком полку он служил...

— Военнопленные часто, попадая в плен, скрывали свои персональные данные, называли неправильные номера частей. Поэтому мы не вбивали место их службы.

— Но у других военнослужащих того же полка, так же попавших в плен, номер полка стоит... Так кому сообщать — в ЦАМО, в Минобороны, в военкоматы, вам?

— Нам. На сайте есть обратная связь. Если что-то в документе введено неверно или не до конца введены данные, указанные в документе. Только не надо нам сообщать, если в запись не введены, к примеру, данные о родственниках. Мы их сознательно не вводили: человек откроет документ и там прочтет всю информацию.

Мы вводили в записи только идентифицирующую информацию. Когда мы только начинали работу в середине 2006 года, мы взяли два дела и проиндексировали их полностью, по всей информации, включая родственников и прочее. Потом подсчитали, сколько времени потребуется и сколько денег это будет стоить, если все дела так обрабатывать, и поняли, что это нереально! И дорого, и до конца года мы не смогли бы обработать 1,5 млн дел, как от нас это требовали. А в 2007 году мы должны были обработать уже 20 млн дел! Поэтому мы выбирали оптимальное решение — какие именно поля индексировать.

Нужно было выделить основные параметры, потому что остальное можно прочитать в документе. Мы решили, что главное — найти человека и прочитать про него в документе. Поэтому остановились на месте призыва, а не месте захоронения. Но теперь обработали и место захоронения.

[:wsame:]

— Вы также работаете и с проектом «Память народа». Там, насколько я знаю, уникальная карта — пути дивизий: введено более 6 млн точек привязки к современной местности, где в разные дни ВОВ располагались соединения Красной Армии. Но работая в архиве, я несколько раз сталкивалась с такой проблемой: в донесениях о боевых действиях командиры указывали местечки, которых на современной карте найти невозможно, а в названиях населенных пунктов нередко делали ошибки...

— Нашу карту мы делали не из донесений, а с военных карт, где точно обозначено, где и когда стояла та или иная часть. Поэтому на ней идет привязка не по названиям, а по координатам.

— Но ведь многие карты (определенного масштаба) до сих пор не рассекречены.

— Мы их и не обрабатывали. А вот со сведениями о первичных захоронениях, там действительно есть проблема — привязать эти данные к конкретной местности было сложно.

[:image:]

С немцами ФСБ поделилась, а с obd-memorial — нет

— Есть такой ресурс — «Саксонские мемориалы». Там и правда есть много документов о советских военнопленных, которых нет в ОБД «Мемориал»?

— Это немецкий ресурс, который с 2010 года занимался поиском данных не только о советских военнопленных на территории Германии, но и о немецких военнопленных на территории СССР. Правительство ФРГ закрыло его в конце 2014 года, правда, с 1 мая этого года они возобновили выдачу справок по запросам.

Большая часть данных дублируется — у них и у нас. У obd-memorial, впрочем, много информации, которой нет у них. Но действительно у «Саксонских мемориалов» есть информация, которой нет в российском ресурсе. Это, в частности, данные из немецких источников, материалы из архива ФСБ РФ, КГБ Украины КГБ Белоруссии. До нас эта информация, увы, не дошла.

Тут вот еще в чем тонкость. Корпорация ЭЛАР не может договариваться о передаче нам той или иной информации, мы ведь только исполнители работ. Сайты принадлежат государству в лице Министерства обороны, которое является заказчиком работ и определяет, что требуется загружать, обеспечивает получение массивов для обработки. Хотя мы, конечно, что-то находим и сами, подсказываем...

Данные похоронок

— Какого рода новая информация в ближайшее время появится в ОБД «Мемориал»?

— Мы начали собирать по военкоматам страны похоронные извещения. Поначалу взяли их в нескольких райвоенкоматах Москвы, обработали, и оказалось, что 40% похоронок несут новую информацию. Либо это люди, которых вообще нет в нашей базе, либо те, у кого не было указано место захоронения, либо уточняются некие данные о человеке...

[:wsame:]

Так что необходимость обработки похоронок очевидна. Правда, пока эта работа ведется хаотично: Москва, Московская область, Архангельская, Татарстан, Башкирия, Армению всю ввели... В общем, вводим похоронки тех регионов, где удается их получить.

В пример, к слову, можно было бы привести Украину — там киевский музей истории ВОВ собрал 3 млн похоронок со всей Украины. С ними начались переговоры, чтобы обработать эти материалы, но в связи с известными событиями все переговоры закончились.

— В военкоматах представляют интерес только похоронки?

— Там много интересного. Но в разных военкоматах сохранилось разное количество документов, если сохранилось. Есть сами извещения, книги учета поступивших извещений, книги призыва. В некоторых военкоматах на каждого призывника заводилась карточка, где указывалось, куда был направлен человек и что с ним происходило — погиб, пропал без вести, был ранен. Информация о том, куда был направлен человек, очень важна: бывает, что родственники вообще ничего не знают о не вернувшемся с войны, и непонятно, как искать. Поэтому в ЦАМО обрабатываются также документы военно-пересыльных пунктов (ВПП), где собрана информация о людях, которые через эти ВПП проходили. Найти часть, в которой человек служил, — уже зацепка для дальнейшего поиска.

— И все это скоро сольется в один ресурс — «Память народа»?

— Сейчас работают все три ресурса, информация объединена. В «Памяти народа» можно найти все записи по персоналиям из obd-memorial и из «Подвига народа».

Но мне бы хотелось, чтобы все три ресурса продолжались. Сейчас есть большие задумки про новый цикл «Памяти народа». Но не буду рассказывать, о чем именно идет речь — боюсь сглазить.

[:image:]

Чем занимается корпорация ЭЛАР

Корпорация ЭЛАР существует более 20 лет. Сегодня это крупнейшее в Европе специализированное предприятие по созданию цифровых информационных ресурсов, комплексному оснащению и наполнению электронных архивов, внедрению передовой техники, информационных технологий и решений.

За время своего существования ЭЛАР осуществил около 700 проектов и оцифровал около 0,5 млрд страниц документов. Среди них Российская государственная библиотека (РГБ) — там обработаны 5 млн каталожных карточек, 170 тысяч диссертаций, — а также фонды Эрмитажа — более 1,3 млн предметов и более 6 млн имиджей. Работал ЭЛАР и с фондами Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), где обработал 7 млн записей. А перед переездом Политехнического музея в Москве корпорация оцифровала все экспонаты музея, некоторые, как, к примеру, старинную домну, — в 3Д-формате.

[:wsame:]

Работал ЭЛАР и с современными материалами. Так, в Тюмени было оцифровано 35 млн записей, Газпром попросил обработать 2 млн документов. А спустя 5 дней после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС сотрудников ЭЛАРа пригласили для оцифровки документов для следствия.

Сейчас в работе у ЭЛАРА — 57 проектов. В корпорации трудятся около 5 тысяч человек, многие — с ограниченными возможностями. Есть филиалы ЭЛАРА в разных городах России — в Твери, Екатеринбурге, Перми, Казани, Петербурге, Туле, Самаре.

ЭЛАР не только занимается оцифровкой документов и создает уникальные поисковые базы. Корпорация занимается разработкой и производством уникальных сканеров. Некоторые идут на импорт.

Интересный факт

Портал «Память народа» был запущен за несколько дней до 9 мая 2015 года. В сам же День Победы ресурс зафиксировал рекордное число обращений — 1 млн. Как уверяют в корпорации ЭЛАР, по тем точкам, откуда заходили на портал, можно было с уверенностью сказать: порядка половины посетителей находилась в тот момент на Тверской улице в Москве. Там в это время шел Бессмертный полк...