Тайны первого в мире памятника Владимиру Ленину

В подмосковном Ногинске находится самый старый в мире памятник Владимиру Ульянову (Ленину). Задуманный как прижизненный подарок вождю от городского пролетариата, он по роковому совпадению стал первым памятником – его открыли 22 января 1924 года, на следующий день после смерти Ленина

Они Ильича видели?

Так вышло, что первый в мире скульптурный Ленин находится вовсе не в Ульяновске, не в Петербурге и не в Москве, а в Ногинске, где Ленин реальный никогда в жизни не бывал. И из всех жителей города – в то время Богородска – его видели немногие. В 1920 году, когда знаменитое текстильное производство, основанное в Богородске Морозовыми, стало загибаться, а рабочие – голодать, решено было писать Ленину.

Глуховцы (мануфактура находится в бывшем селе Глуховка – оно вошло в состав города, однако до сих пор тут говорят «на Глуховке», имея в виду определенный район) просили приравнять их паек к московскому. Для этого имелись веские основания: к тому моменту на мануфактуре было беспрецедентное число рабочих – 12 тысяч. Сравнить Глуховку можно было лишь с Никольской мануфактурой в Орехово-Зуево, но к ней после знаменитой Морозовской стачки было особое отношение.

Прошение глуховских рабочих удовлетворили.

– Пошли поставки сырья, возобновилась подача электроэнергии, снабжение продуктами действительно уравнялось с московским, – рассказывает Татьяна Авинникова, сотрудник Ногинского музейно-выставочного центра. – Решено было строить трамвайную линию для перевозки рабочих. И в 1922 году рабочие Глуховки обратились к правительству, чтобы назвать комбинат именем Ленина.

А в 1923-м случилась история, которая вошла во все жизнеописания Ленина. 2 ноября из Богородска в Горки отправилась делегация – четверо рабочих Глуховской мануфактуры и двое, так сказать, из руководства. С собой они везли саженцы вишни – «настоящий пролетарский подарок, выражающийся в нескольких экземплярах «испанской вишни», выращенной в оранжереях фабрики мозолистыми руками рабочих», как следовало из сопроводительной записки.

Поездка глуховцев в Горки, где провел последние месяцы тяжелобольной руководитель страны, – история странная. В воспоминаниях ее участников и людей, приближенных к Ленину, много нестыковок. Например, прядильщица Пелагея Холодова рассказывала следующее: «Подойдя к нам, Ильич снял левой рукой свою кепку, переложил ее в правую и поздоровался с нами левой рукой. «Как я рад, что вы приехали», – внятно и ясно сказал он нам». Другие глуховцы рассказывали, что Ленин расспрашивал гостей о ситуации на фабрике и в городе, о питании, даже о количестве молока, что выдается на детей. Однако известно, что после инсульта, случившегося в марте 1923 года, у Ленина развился частичный паралич и он больше не мог ни писать, ни, по воспоминаниям Крупской, говорить. Сама Надежда Константиновна, описывая встречу с рабочими в Горках, упоминала, что Ленин сказать ничего не мог, а глуховцы этого не заметили.

Вызывают сомнения у историков и сама возможность встречи Ленина с рабочими, и тот факт, что они вот так запросто взяли и поехали повидать Ильича. После отъезда из Москвы Ленин практически ни с кем не встречался – запрет на общение касался даже рядовых обитателей Горок. Более того, о его местонахождении не распространялись. Некоторые историки даже высказывают предположение, что визит глуховцев был организован в рамках «предпрощания» с умирающим вождем революции, а его выход к гостям – инсценировка.

Ваял по рассказам

Когда глуховцы вернулись домой, то на мануфактуре, разумеется, собрали по этому поводу совещание. Тогда-то и решено было создать скульптуру Ленина. Автором выбрали Федора Кузнецова, маляра-декоратора фабричного клуба. Это сейчас «фабричный клуб» звучит несерьезно, а в то время глуховское культпросветучреждение включало в себя даже собственный драматический театр и художественную школу. В этой школе Кузнецов проработал почти всю жизнь, хотя художественного образования у него не было – автор первого памятника Ленину был самоучкой.

Еще удивительнее тот факт, что, в отличие от Матвея Харламова, автора первого питерского памятника Ленину, который дважды видел Ильича, Федор Кузнецов знал о нем лишь понаслышке.

– Кузнецов действительно никогда не видел Ленина, – говорит Татьяна Авинникова. – В составе делегации, которая ездила в Горки, был Кузнецов, но это однофамилец. С фотографиями тогда, сами понимаете, было скудно, поэтому Федор Кузнецов создавал скульптуру в основном по рассказам – как сейчас фоторобот составляют. Он, кстати, впоследствии сделал скульптуру знаменитого матроса Железняка, но Анатолия Железнякова, который работал на нашей мануфактуре, он, вероятно, знал лично.

Стали первыми, кто узнал о смерти

Скульптуру отлили из железобетона, и к 20 января 1924 года она была готова к установке. Открытие назначили на 22-е – годовщину Кровавого воскресенья. Утром, несмотря на 30-градусный мороз, народ собрался на митинг, еще не зная о том, что накануне вечером Ленин умер. К людям вышел секретарь парткома Глуховского комбината Квасман и сказал:

– Дорогие товарищи! Мы с вами собирались открыть сегодня монумент нашему родному Ильичу, а придется открыть ему памятник...

Так и открыли – «в минуты безмерной скорби», как писали потом в газете «Знамя коммунизма». По сути, глуховцы стали первыми рядовыми гражданами СССР, узнавшими о смерти Ленина: в газетах эта новость появилась лишь 24 января.

Кому понадобилась рука вождя

В том же 1924 году началась массовая программа по увековечиванию памяти вождя мирового пролетариата, и в стране появилось бессчетное количество памятников Ленину – точную цифру до сих пор никто назвать не может. Самый большой, 27-метровый, стоит в Волгограде. В ногинском же нет ни помпезности, ни гигантизма, присущего советской традиции монументального искусства, – он маленький, «головастый» и многим кажется несуразным. Если кому придет в голову создать что-то типа ленинского путеводителя, памятник в Ногинске будет, бе-зусловно, одной из самых интересных точек маршрута.

Все вокруг давно сменило название, смысл и предназначение. Почти все помещения легендарной Глуховской мануфактуры сдаются в аренду, там теперь в основном торгуют (страховками, путевками, вещами) и лечат – почему-то всё больше зубы. За спиной вождя в здании бывшего Музея трудовой славы продают мебель «с 10 до 22 без выходных». От текстильной империи Морозовых остался, говорят, один-единственный красильный цех с двумя единицами оборудования.

Два раза в год самого старого в мире Ленина торжественно навещают местные коммунисты и ветераны Глуховской мануфактуры. В остальное время к нему водят немногочисленных туристов, которые больше всего удивляются цитате на постаменте, опровергающей историю о пресловутой кухарке: «Больше доверия к силам рабочего класса. Мы должны добиться того, чтобы каждая работница могла управлять государством».

К слову, ни в перестройку, ни в 90-е годы, ни в наше время в Ногинске не было ни одного акта вандализма по отношению к Ленину. На первый в истории ленинианы памятник покушались всего однажды – в 70-х. Огласки происшествие, разумеется, не получило: памятник быстро закрыли, а жители города, узнавшие о случившемся по сарафанному радио, даже не поняли, что именно «повредили Ленину». На самом деле – отрубили руку, которую довольно скоро вернули на место.

К слову, из трех существующих сейчас в Ногинске памятников Ленину «в полный рост» претензии у горожан были только к одному – самому молодому. В перестроечные годы его предлагали снести и восстановить некогда стоявшую на том же месте часовню Святого Александра Невского. Этот же памятник – предмет местных шуток, так как Ильич указывает рукой на располагающуюся напротив тюрьму.

Тот Ленин, что самый первый, никуда никому не указывает. Ладонь его сжата, а сам он почему-то выглядит растерянным: как будто шел куда-то, остановился и что дальше делать, не знает.

Ирина Проровская

В администрации райцентра Якутии рассказали, что сделают с разрушенным вандалами памятником Ленину