Кирилл Набутов: Телевидение засоряет мозг тем, кто сам к этому готов
Кирилл Набутов – лицо «Первого канала». Хотя сам он не очень понимает, что означает «лицо канала». Да и прочие штампы просит сначала разжевать. Возможно, жизнь научила: за время, проведенное на ТВ, Набутов повидал его подводные камни и узнал о телекухне многое
Кирилл Набутов – лицо «Первого канала». Хотя сам он не очень понимает, что означает «лицо канала». Да и прочие штампы просит сначала разжевать. Возможно, жизнь научила: за время, проведенное на ТВ, Набутов повидал его подводные камни и узнал о телекухне много такого, чего другим и знать не надо.
Телевидения в советское время не было
– Когда я искала информацию о вас в Интернете…
– Половина – вранье!
– Я не об этом. В поисковике набираешь Кирилл Н, и тут же выходит Кирилл Нагиев.
– А Нагиев не Кирилл.
– Это сын его.
– Не знаю такого. Чем занимается Кирилл Нагиев?
– Актер.
– Ну хорошо...
– Молодежь на пятки наступает.
– Я хорошо знаком с его папой. Еще с тех пор, когда он не работал на ТВ – он моложе меня на 10 лет.
– Конечно, вы давно уже мастодонт. Застали еще профессионалов на телевидении. Заметили, как поменялись профи на людей случайных?
– Мне кажется, все это игра в слова. Потому что профессионал – это человек, получающий деньги за то, что он делает, в отличие от любителя. Вот и всё. Во все времена были люди талантливые, а были стяжатели, халтурщики, лентяи, бездари. Более того, сейчас требования к сотрудникам любой телекомпании выше, чем в советские времена. Потому что тогда не было страха безработицы; чтобы тебя выгнали с работы, нужно было что-то серьезное совершить. Все было по-другому. Я не могу сказать, что сейчас время дилетантов, а тогда были сплошь профессионалы. Я вообще считаю, что телевидения в настоящем понимании в советское время не было.
– А какое оно было?
– Ну как вам сказать… Оно было, безусловно. Но когда я даю молодежи почитать сетку передач Центрального телевидения, они недоумевают. Кто это смотрел? Например, была программа «Ленинский университет миллионов», шедшая регулярно по будням в дневное время. Тупая и ленивая пропаганда в самом плохом виде. Если бы «университеты» были сделаны хорошо, касались того, что волнует зрителей, то при том количестве эфира в стране все были бы стопроцентными коммунистами-ленинцами. И никаких ГКЧП и революций, а точнее контрреволюций, в стране бы не было.
В Питере людям нашей профессии нечего делать
– Кто или что вас переманило из Питера в Москву?
– Никто не переманивал. Честно говоря, я до сих пор живу в Петербурге. Просто много времени по работе провожу в Москве.
– Вы считаете себя патриотом Питера?
– Я достаточно долго им был. Количество раз, когда меня звали в Москву, исчисляется десятками. И впервые это было после Олимпиады-80. Я был еще щеночком. Тогда не поехал, не хотелось оставлять маму одну. С тех пор многое поменялось. Вы знаете, сейчас в Питере людям нашей профессии почти нечего делать. На ТВ там тяжелая обстановка.
– Информационный голод?
– Даже если нет информационного голода, новостей все равно нет. То, что выходит сейчас в эфир, мне напоминает 70-е годы. Блокады, стоящие на пути новостей к эфиру, огромные. Это нельзя, а это так не трактовать...
– Есть ли перспектива у телевидения? Его потихоньку поджимает Интернет...
– Что вы понимаете под телевидением?
– Сетку – новости, развлекалово. А вы – что-то другое?
– Телевидение – это передача изображения на расстояние. А носитель передачи не имеет значения. Им может быть и Интернет. Теле–видение. В этом смысле ничего не меняется. Интернет – это просто другой способ передачи изображения. И всё.
– Многие вообще перестали смотреть телевизор.
– Может, потому что они отползают в Интернет?
– Правильно, наш «ящик» засоряет мозги.
– Мозг засоряется у тех, кто готов к его засорению. Выключите телевизор!
Личная жизнь сына мне неинтересна
– Как вы относитесь к профессиональным династиям? Ведь зачастую родители тянут за собой детей...
– Это сплошь и рядом происходит. Не зря говорят, что природа отдыхает на детях гениев.
– На вас ведь не отдохнула?
– Мой отец был уникальный человек (спортивный комментатор. – Ред.). Папа хорошо смотрелся по телевизору. Во всяком случае, гораздо лучше, чем я. Я был тоже в спортивной редакции, ездил за границу, и вроде бы все у меня было нормально, но я понимал, что вершин Набутова или Озерова в этой профессии не достигну. Хотя как спортивный комментатор я получал «ТЭФИ», и не раз.
– Как отреагировали на то, что ваш сын пошел на телевидение?
– Его пригласили, потому что имя и фамилия звучные. Он же Виктор Набутов, а для Питера Виктор Набутов – это легенда. В 1999 году его позвали работать ведущим в «Сегоднячко». Ни одним звуком я не пристраивал его. Он закончил факультет международных отношений, а затем еще на юрфаке учился. Но стал журналистом.
– Вы видели программу «Давай поженимся!», в которой участвовал ваш сын?
– Да. Его позвали туда.
– Он хотел найти невесту?
– В этой программе главное – не подобрать мужа или жену, а найти героя с историей. У моего сына история интересная, вот его и пригласили.
– Эдак мы с вами развенчаем все мифы о телешоу.
– Как на любом производстве, на телешоу тоже случаются разные непредвиденные ситуации. Запил монтер... Так и тут: случилось что-то, оказалось, нет героя. А телевидение же – мир, в котором все друг друга знают. Вот позвонили ему, сказали: «Слушай, ты молодой, не женатый. Выручай!»
– Чем все закончилось?
– Пока на свадьбу не приглашает.
– Вам неинтересна личная жизнь сына?
– Если честно, именно личная – нет. Она мне станет интересна, когда я пойму, что у сына появилась девушка, которая в перспективе может стать моей невесткой. Мне будет интересно с ней познакомиться, чтобы понимать, от кого нужно ждать внуков.
– Будете подбирать, чтобы генофонд не подпортила?
– Какой?
– Набутовский.
– Если она будет дочерью Билла Гейтса, пускай портит.
– Вот если бы вы в свое время воспользовались услугами свахи, может, и себе подобрали бы дочь Гейтса.
– Я впервые женился еще в 1976 году, когда ни о каких свахах даже не слышали.
– А второй раз?
– Попозже. Тогда свахи, наверное, уже были, но мне они не требовались.
– Что в вас нравилось вашим женам?
– Не помню, чтобы мне рассказывали, за что меня любили.
– Может, за вашу щербинку между зубами?
– У меня раньше была большая щербинка, но, поскольку сейчас я ношу металлокерамику, ее не стало.
– Вот ликвидировали ее и стали, как все.
– Это да. Стал, как все. Если говорить о нашем, набутовском, то щербинка между зубами и есть та черта, которую ничем не испортить. У всех моих сыновей она наличествует.
После 50 состав крови уже меняется
– Мне когда-то очень нравилась ваша программа «Адамово Яблоко». Это была первая программа для мужчин. Почему бы вам не возродить ее?
– Сейчас на телевидении нет места для такой программы. Есть много обстоятельств, препятствующих этому. Вот вы помните, была масса рейтинговых программ, которым сейчас тоже нет места: «До и после полуночи», «Взгляд», «600 секунд». К счастью, «Что? Где? Когда?» смогла удержаться. И «Поле чудес». Но это форматы, которые придуманы без привязки ко времени.
Вот вы сами говорите, что молодежь не смотрит телевизор, уходит в Интернет. Этот процесс не остановить. Та программа, которая была у меня, в час показывала много разных сюжетов. От этого она получалась очень дорогой.
Окупить ее эфиром невозможно. Она должна быть рассчитана на молодых мужчин, а им сегодня телевизора мало. Вообще молодых активных мужчин у телевизора практически нет. Все телеканалы пытаются поймать эту аудиторию, а не пенсионерок.
– И не знают, чем их можно завлечь?
– Сериалы криминально-ментовского свойства как раз для этой аудитории. Можно аплодировать успеху ТНТ, потому что они достаточно случайно разглядели в кавээнщиках аналогию с западным стендап-шоу. Насколько я помню, ребята тогда ходили и искали себе применение на ТВ. В итоге попали на ТНТ. Постепенно канал их распробовал и стал делать все большую ставку. Появился Comedy Club. Незамысловатый юмор с перчинкой, хулиганством, иногда даже с вульгарностью, понятный молодой мужской аудитории. Получился успешный проект, теперь уже очень дорогой и приносящий хорошие доходы.
– Вы же были каким-то образом связаны с «Городком»?
– Так они же начинали в «Адамовом Яблоке». До того как попасть к нам, они ходили по разным программам, но их никуда не брали. А потом позвонили мне. Стоянова я знал по театру, он мне нравился. Был симпатичным, длинноволосым, спортивным – он же мастер спорта по фехтованию. Олейникова иногда видел по телевидению. И вот они пришли, мы сели и решили: давайте попробуем! Юрка принес из БДТ какие-то костюмы. Сняли несколько сюжетов, и они появились в рубрике «Анекдоты от Адама». «Адамово Яблоко» выходило тогда на «Пятом канале».
Илья и Юра набирали популярность, и им сделали предложение с Российского телевидения. А первоначально их собственная программа на «Пятом канале» должна была называться «СТОЛ» – Стоянов плюс Олейников. Но состоялся «Городок».
– Сейчас встречаетесь со Стояновым?
– Мало. Ближним кругом друг у друга мы никогда не были, поэтому неудивительно, что не встречаемся. Да, собственно говоря, в последнее время и Илья с Юрой общались достаточно прохладно. Той дружбы взасос, как раньше, уже не было. Ну, потому что люди меняются, устают друг от друга. Полагаю, причина в этом.
Покойный Алексей Балабанов говорил, что режиссер после 50 не может снять ничего хорошего. Исключение – Феллини и Бергман. По сути, Балабанов был прав. Ну все-таки состав крови уже меняется.
Случись что, пойду в краснодеревщики
– Почему ваши коллеги все чаще уезжают поднимать украинское телевидение? Говорят, оно во многом интереснее отечественного. Заманивают креативностью?
– Не только креативностью, но и деньгами. В Москве существует совершенно очевидное превышение предложений над спросом на рынке телетруда. Появляются все новые таланты, и им хочется себя реализовать. Почему бы не поехать на Украину? Там более мягкое идеологическое давление. У нас здесь образовалась уже достаточно большая группа лиц, которых в ближайшее время однозначно не пустят на телеэкран.
– Кто это?
– Савик Шустер, Евгений Киселев. И там им полегче и повеселей, думаю.
– Цензура мешает?
– Если грубо выражаться, да, есть цензура. Грустно то, что в среде телемолодежи выросла какая-то самоцензура, которая даже строже, чем та, официальная, которая была в 80-е. Сейчас очень принято бояться. На Украине всё проще: там есть пакет каналов, принадлежащих разным олигархическим кланам.
– А вы знаете, чего нельзя у нас на телевидении?
– К примеру, показывать в эфире даже легкую эротику нельзя – по закону.
– Матом нельзя ругаться.
– Ну и правильно. Вы когда в последний раз видели, чтобы по центральному каналу ругали Путина? Ну даже не ругали, а канал критиковал Путина и правительство?
– Чем бы вы занимались, не будь у вас телевидения?
– В смысле – чем?
– Ну, может, вырезали бы по дереву, стали плотником?
– А я вырезаю по дереву и плотничаю. Вы угадали.
– Таланты пропадают!
– Они не пропадают. Я учился когда-то у краснодеревщиков. И иногда в шутку думаю, что если на телевидение дорога закроется, то в краснодеревщики и пойду. Ну люблю я мебель старую, что тут скажешь. Вот дома себе собрал весь кабинет из так называемой американки, или еще говорят – шведская мебель. Примерно сто лет ей.
Ходил по антикварным комиссионкам, искал, покупал по отдельности полки, бюро, разные шкафчики. Осталось только шведское дубовое кресло найти. Очень удобное, на нем раскачиваться можно. Пока, увы, удача не на моей стороне. Есть к чему стремиться.
Читайте также:
