Что ждет сельских врачей за 1 миллион рублей?

«Врач-миллионер» – впервые в истории родной медицины это не звучит горькой шуткой. Подписываясь на 5 лет работы в деревне, доктора, по новой госпрограмме, получают 1 млн рублей. А в придачу кучу пожилых пациентов, разъезды по бездорожью и дефицит лекарств и медтехники.

Останутся ли врачи на селе по окончании этой «золотой» пятилетки и станет ли сама сельская медицина современной? Это выяснял «Собеседник».

Доктор по гранту

Фельдшерско-акушерский пункт села Булатниково Владимирской области делит здание с детским садом. Своей вывески не имеет, однако с 8 утра в темном закутке под календарем с Путиным и древней агиткой про зеленого змия толпятся престарелые пациентки.

Немудрено – доктора здесь видят один раз в месяц. В остальные дни по утрам тут дежурит фельдшер, а на прием к терапевту надо ехать в соседнее село или за 20 км в райцентр Муром. Нынешний ажиотаж подогревается еще и тем, что «докторша новая и молодая».

– Предыдущая тут всю жизнь отработала, да померла от инсульта, – с характерным оканьем говорят бабушки. – А эта к нам по гранту, вроде ничего, обходительная. Но не знаем, надолго ли.

– Куда денется, за 5 лет обживется, замуж выйдет за кого из наших да останется, – обнадеживает единственный пациент-мужчина.

Он не знает, что доктор Мария Кашина уже замужем. Сельским терапевтом работает чуть больше месяца. А сертификат на заветный миллион из рук губернатора получила лишь несколько дней назад. И потратить его планирует не на домик в деревне, а на городскую квартиру в Муроме.

– Я точно не хочу жить в селе, хотя в работе здесь есть свои плюсы, – объясняет она. – Зарплата, например: в городской больнице я работала в три смены и получала где-то 14 тысяч. А тут 16–18 тысяч и нагрузка поменьше. С 8 до 12 я принимаю на своем главном участке в соседнем селе Зименки. Раз в месяц выезжаю в другие подшефные села вроде Булатниково. А после 12 у нас выезды по вызовам, но обычно к 16 я уже дома.

За 4 часа утренней работы доктор принимает от 15 до 30 пациентов. Стандартный опрос, стетоскоп, тонометр – основной арсенал сельского врача.

– В этом минус – хочется хоть чем-то облегчить жизнь людям, но, кроме этих подручных средств, ничего нет, – говорит Мария Владимировна. – Выписываешь направления: на простые анализы надо ехать в нашу головную амбулаторию в Пестенькино, за всем остальным – в Муром. А пожилым даже за лекарствами сложно выбраться. Здесь в силу удаленности и возраста у людей бывают такие запущенные случаи!

Врачебное неравенство

На два таких случая Кашина едет после приема – последние стадии рака легких. Снова замер давления, «прослушка», но визит врача – это скорее психотерапия для родственников пациентов.

– Обезболивающие не помогают, доктор, – лихорадочно говорит жена умирающего. – Есть отказывается, кричит матом, меня даже в огород не пускает – боится один.

После получасового рассказа и очередного безнадежного укола женщина выглядит успокоенной. Одна из главных функций сельского врача – лечить души.

– Мы для них и психотерапевты, и соцработники. Приходят ведь поговорить. – Фельдшер Наталья Манькова в Булатниково 4 года, пришла сюда добровольно и безвозмездно. Проект «Земский доктор» запустили только с прошлого года, и Наташе миллион не достался.

Новая программа «поддержки сельской медицины», увы, не предусматривает поощрения тех, на ком эта медицина держалась прежде.

– У меня стаж 43 года, из них 19 я на селе. – Валентина Малышева тоже фельдшер, теперь работает с доктором Кашиной. – Я не жалею, на другой работе себя не представляю. В городе узкая медицина, а тут мы всех лечим – и бабушек, и деток, и алкоголиков. Я ведь тут еще и живу, потому ко мне могут постучаться в любое время суток.

Ветераны сельской медицины уверяют, что зависти к новоявленным миллионерам у них нет.

Особо роптать здесь вообще не приучены, хотя еще до старта программы некоторые эксперты пророчили чуть ли не физические разборки между врачами.

– Бред все это, сельские врачи не так уж плохо живут, зарплаты у них за счет надбавок весомо больше, – уверяет главврач Пестенькинской амбулатории Людмила Белякова. – Средства выделяются, и если их пускать по назначению, то все можно наладить. У нас, например, есть даже УЗИ и ЭКГ – для сельских амбулаторий роскошь. Мы сами закупаем некоторые лекарства и даже наших фельдшеров возим на служебном транспорте – иначе зимой им кое-где только на лыжах. Все зависит от подхода: еще пару лет назад врачей в районе не хватало, все поуходили на пенсию, моя предшественница до 73 лет работала. А сейчас у нас полный штат – 3 молодых врача на 7000 населения. И всех мы привлекли по программам: Маша пришла по новой федеральной, а два других доктора – по областной, так что завидовать им друг другу нечего.

Дом за работу

Проблемы сельской медицины в регионах еще раньше пытались решать по-своему. В Нижегородской области, к примеру, давно есть программа: машина и дом по месту работы под 10‑летний контракт. Во Владимирской – за договор на те же 5 лет молодым врачам тоже помогали с покупкой жилья.

– Мне компенсировали больше половины стоимости большого частного дома здесь же, в Пестенькино. Денег дали меньше, чем Маше, и пришлось взять кредит, но это лучше, чем вечно снимать жилье в городе, – говорит доктор амбулатории Александра Курашова. – Пока я тоже живу в Муроме – дому нужен ремонт. Но после работы уже копаю здесь огород и летом планирую с мужем и дочкой переехать.

Доктор-миллионер Мария Владимировна кажется пока слегка ошарашенной своей новой работой. А вот Александра Олегов­на в соседнем Пестенькино уже два года и стала заправским земским доктором.

– Это Маше пока не звонят домой, она тут всего месяц. А меня и среди ночи вызывают, и мчишься на своей машине. – Теперь мы с Александрой едем на другой конец района, к простуженной девочке. Там уже побывала фельдшер, но доктор Саша все равно хочет сама проверить пациентку. А по пути увлеченно рассказывает, как вовремя и «голыми руками» диагностировала опухоль печени и как с медсестрами целый день уговаривали душевнобольного пациента с пневмонией встать на рентген. И еще «смешной случай» – как пациентка окрасилась в синий цвет от полинявших дешевых простынь и сама приняла это за гипертонический криз...

По ней видно, что сельским врачом можно стать по-настоящему даже при изначальной финансовой мотивации. Ведь в условиях, когда зарплата врача в разы меньше стоимости квадратного метра, подавляющее большинство «земских докторов» пытаются решить прежде всего свою жилищную проблему. Они этого и не скрывают. А дальнейший энтузиазм не ко всем приходит во время работы. Даже «горящая на работе» Александра Олеговна не уверена, что останется в селе после контракта. Совсем не уверена в этом и Мария Владимировна. А их начальница считает, что любые программы – временные меры и что «главное – не воровать».

– Я не знаю, кто из них здесь будет через пять лет, – признает главврач Людмила Белякова. – Для кого работа в селе – призвание, тот пойдет и без миллиона. Я сама отработала 11 лет в городском роддоме, а теперь мне больше нравится в деревне. Потому что здесь ты видишь каждого конкретного пациента и можешь прицельно ему помочь. И еще потому, что эти пациенты, в отличие от городских, все еще верят в отечественную медицину.

Между тем

– За первые четыре месяца 2012 г. из бюджета ФОМС выделено 1863 млн руб. на выплаты 1863 медработникам, переезжающим по контракту в сельские населенные пункты, – уточнили «Собеседнику» в Минздравсоцразвития.

По правилам в программе «Земский доктор» могут участвовать врачи до 35 лет, поступающие на работу в село в 2011–2012 гг. Особенность в том, что выплаты предусмотрены лишь при трудоустройстве в учреждения именно сельской местности. К примеру, районные больницы, даже в случае острой нехватки кадров, под эту программу не подпадают. И это чревато.

– Программа однобока, – полагают в Кривошеинской ЦРБ Томской области. – Теперь наши специалисты из-за миллиона разбегаются по сельским медпунктам. Ушли несколько человек, в том числе хирург и кардиолог. К нам же из города не приехал за последний год ни один специалист.