Как живут потомки символов Дня Победы - Мелитона Кантарии и Михаила Егорова?

Согласно официальной версии, знамя над поверженным Рейхстагом в мае 1945-го водрузили сержант Михаил Егоров и мл. сержант Мелитон Кантария. Первый был родом из-под Смоленска, второй – из Грузии. Как сложились послевоенные судьбы героев и как нынче живут их семьи, поинтересовались мы у прямых наследников Егорова и Кантарии.

Егоров разбился на подаренной машине

Мы сидим в московской квартире Мераба Кантарии. Он – один из внуков знаменитого деда.

У Мелитона Варламовича было трое детей: два сына и дочь.

– До развала СССР и грузино-абхазской войны 90-х наша семья жила очень хорошо, – вспоминает Мераб. – В дедушкином доме буквально не закрывались двери, всегда было много гостей. И самого деда регулярно куда-то приглашали выступать, он неделями был в разъездах. Гостиница «Россия» в Москве для него вообще была, как второй дом – жил там, когда приезжал в столицу.

Деда приглашали учиться в Москве в Высшей партийной школе, делать карьеру, но он отказался. И из Сухуми уезжать не хотел – все-таки родные края, и семья вся была там. «Да и куда, снова за парту, в моем возрасте?» – говорил дед. У него, как и у Михаила Егорова, было всего 3 класса образования. После войны дед работал в колхозе, а уже позже его поставили директором рынка.

Кантария часто ездил в гости к Егорову. Михаил Алексеевич жил в небольшом городке Рудня под Смоленском. Егоровы тоже приезжали погостить в Сухуми.
Смерть фронтового друга в 1975 году стала для Кантарии ударом и личной трагедией.

– Обоим фронтовым друзьям подарили машины к 30-летию Победы, – продолжает Мераб, – и Егоров на этой самой машине разбился. Дед позже рассказывал, что Михаила Алексеевича можно было спасти, но то ли скорая не вовремя приехала, то ли врачи должного внимания не проявили…

Абхазский конфликт добил Кантарию

Мелитон Варламович был грузином, а Сухуми в результате военного конфликта вдруг стал совсем абхазским городом, «чужой» территорией. Даже на мирных грузин, в том числе детей и стариков, абхазы стали смотреть косо. Да и для грузин семья Кантарии стала чужой – жена Мелитона была абхазкой.
Впоследствии большой дом Кантарии разбомбили, хозяева даже не успели вывезти вещи. В доме остались почти все награды знаменитого деда, его довоенные и военные фото.

– А одного из моих двоюродных братьев убила шальная пуля, – с болью вспоминает Мераб. – Дед переживал, что к нам снова пришла война, к тому же свои пошли против своих…

Тогда, в 1992-м, 72-летний Кантария принял непростое решение: перевезти семью в Москву. Как герою войны и участнику легендарных событий, ему пообещали квартиру в российской столице. Однако отпраздновать новоселье он не успел. В 93-м старик умер в Москве. Родные перевезли тело Мелитона в село Джвари, где он родился. Местные власти упросили близких героя похоронить его не на кладбище, а на территории школы. Сейчас за могилой ухаживают школьники.

Семье Кантарии в лихие 90-е многое пришлось пережить. Квартиру в Москве сыновьям так и не дали – деда-то не стало. Миграционная служба выделила на всю многочисленную родню – около 15 человек – скромное жилье в Рязани. Но в глубинке не было работы, пришлось семейству Кантарии ехать на заработки в Москву. Мыкались по съемным квартирам, жили на чемоданах.
Женщины продавали цветы в метро...

– Милиционеры требовали взятки за незаконную торговлю, хамили и издевались: «Понаехали, бомжи!» – рассказывала мне жена одного из сыновей Мелитона, Нонна Артемовна.

Сейчас часть семьи вернулась в Абхазию – республика медленно, но восстанавливается. Дочь героя войны, Циала, с детьми эмигрировала в Грецию. Часть семьи живет в Москве.

Правнуки Мелитона Кантарии, Тимур и Георгий, помнят о знаменитом прадедушке и с гордостью носят его фамилию.

– Я работаю водителем, развожу товар. Бывает, на точках меня спрашивают, имею ли я отношение к тому самому Кантарии. Да, говорю, внук. И мне жмут руку, это приятно, – улыбается Мераб.

На почетном месте в его доме стоит фотоснимок в рамке. На фото два друга – Кантария и Егоров.

Внук мечтал стать военным…

У Егорова, как и у Кантарии, было трое детей. Дочери. Все они остались в Смоленской области. Средняя, Тамара Михайловна, заведовала музеем имени знаменитого отца в Рудне, в доме, который в 1966 году построил Михаил Алексеевич. Несколько лет назад Тамары Михайловны не стало, но музей удалось сохранить. Сейчас им руководит младшая из дочерей знаменосца – Ирина.

Накануне Дня Победы и дня рождения Егорова (он родился 5 мая) посетителей бывает особенно много.

– Мне было всего 5 лет, когда не стало папы, поэтому помню его смутно, – рассказала нам Ирина Михайловна. – Каким он запомнился? Добрым, трудолюбивым. Без дела никогда не сидел. Родители всегда держали большое хозяйство – кроликов, коз. Папа не любил уезжать надолго из дома. Работал он на молочном комбинате в Рудне.

Внучки Михаила Егорова живут в Смоленской области. Одна трудится в налоговой инспекции, другая – на почте. Внук, сын Тамары Михайловны, закончил суворовское училище в Москве, потом – военную академию с красным дипломом. Мечтал стать военным. Но, увы, российская армия сейчас переживает далеко не лучшие времена. И внуку героя войны пришлось уйти на гражданку…

Досье

Мелитон Варламович Кантария. В боях Великой Отечественной войны – разведчик 756-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. За водружение знамени указом президиума Верховного Совета СССР от 8 мая 1946 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

Михаил Алексеевич Егоров. Родился в деревне Ермошенки Руднянского района Смоленской области. Во время оккупации Смоленской области вступил в партизанский отряд. Потом был разведчиком. Ему также было присвоено звание Героя Советского Союза.

Между прочим

В последние годы факт, что именно Егоров и Кантария водрузили знамя над Рейхстагом, неоднократно ставился под сомнение историками. Писали, что знаменосцы были другие, а их просто «назначили» приказом военного начальства.

– На самом деле знамен Победы было более 40, – рассказал нам военный кинооператор-хроникер Борис Александрович Соколов, который снимал события в Берлине в том далеком мае. – Водружали несколько групп, ночью. А утром еще раз попросили повторить водружение, чтобы можно было запечатлеть исторический момент на камеру. И знамена водрузили еще раз.
Вопрос о том, что «первыми были» именно Егоров и Кантария, решался непосредственно перед Парадом Победы 9 мая.

Почему именно они? Кантария – очевидно, потому, что грузин, как и Сталин. А Егоров – русский солдат с простой фамилией. Егоров и Кантария стали людьми-символами, что, безусловно, не умаляет их заслуг – они воевали, дошли до Берлина и, конечно, тоже были героями.