Собака лаяла на дядю фраера...

Бум перенесенных на экран всех этих разбирательств возник не из воздуха. Вначале было слово. И это слово было произнесено Владимиром Путиным (об этом, кстати, мало кто знает) руководителям двух главных госканалов – Константину Эрнсту и Антону Златопольскому. Президент рекомендовал «обеспечить доступ представителей судебной власти к федеральному телевещанию в целях предоставления гражданам России правдивой информации о работе российских судов».

Исполнители воли, как водится, перестарались. Проекты о торжестве закона и порядка стали появляться как грибы после дождя.

– Эти телешоу – позорная пародия на существующий суд, – считает Сергей Абельцев, член комитета ГД по безопасности. – В свое время направлял депутатский запрос на имя тогдашнего генпрокурора Юрия Чайки по поводу беспрецедентного искажения российского правосудия на ТВ. К сожалению, вдумчивой и адекватной ответной реакции со стороны генпрокурора РФ не последовало. А у нас, как известно, если что-то сомнительного свойства «замыливают» и пускают на самотек, то это самое что-то немедленно расцветает буйным цветом.

«Федеральный судья» («Первый»), «Суд идет» («Россия»), «Суд присяжных» (НТВ), «Дела семейные» («Домашний»), «Судебные страсти» (ДТВ), «Час суда» (РЕН ТВ) – честно выполненные телеспектакли. Здесь правят бал адвокаты, исполняющие роли и защитников, и гособвинителей, и судей. А помогают им актеры провинциальных театров, которые проходят перед тем серьезный – не меньше, чем в кино – кастинг. Главные требования: грамотная речь и хорошая память, чтобы без запинки произнести перед камерой свою «легенду». За одно заседание в виртуальном суде они получают до пяти тысяч рублей.

– Низведение судебного заседания до уровня кухонной склоки, насаждение мысли о том, что суд – это не более чем очередное поп-шоу с налетом скандальности, скабрезности и полной итоговой безнаказанности, является хорошо продуманной и циничной дискредитацией судебной власти, – продолжает Сергей Николаевич. – Телевидение превратилось в подобие Большого адронного коллайдера. Только тот ловит из космоса микрочастицы, а ТВ ловит из эфира макроденьги.

Не остаются внакладе и адвокаты, предоставляющие юридические услуги. Иногда даже кажется, что все эти судебные телешоу и придуманы для того, чтобы пиарить услуги узкого круга юристов. По скудным комментариям, которые позволяют себе Астахов, Трещев, Кащенко (все участники телепроцессов связаны контрактами, запрещающими любые интервью), можно сделать вывод, что в телешоу они участвуют не корысти ради, а исключительно для просвещения дремучего народа и поддержки себя в боевом тонусе.

– Тщеславие адвокатов сродни актерскому, – уверен Абельцев. – Нисколько не удивлюсь, если окажется, что адвокаты еще и сами платят за право выступить в телеэфире. Возможность покрасоваться на экране перед миллионами телезрителей – верный способ обрести потенциальных потребителей их профессиональных услуг.

Почти у всех адвокатов свои компании (например, у Андрея Князева – «Князев и партнеры»), где целый штат сотрудников записывает на прием к боссу воодушевленную его телеуспехом публику.

В «Федеральном судье» Анатолий Иваниченко и Екатерина Романова отчаянно сражаются с прокурором Алексеем Игнатьевым, норовящим упечь их клиентов за решетку, а в жизни работают с ним рука об руку – на троих они открыли московскую коллегию адвокатов «Иваниченко, Романова, Игнатьев». Бюро процветает.