В семнадцатый век за правдой

Вперед в прошлое

«Мосфильм», осеннее утро 2009-го. Идем к седьмому павильону, открываем дверь и попадаем в другое измерение: тоже Россия, но декабрь 1653-го. Основательно срубленные избы, освещенные лучинами, лапти, понёвы, кафтаны, бородатые мужики осеняют себя двоеперстием. На площадке диалог двух героев:
– Боюсь молиться, боюсь!
– Бога, что ли, боишься? Обоссался перед ним?
– Я теперь не под Богом, мой хозяин страшненький!
– Дьявол страшен, да над нами Бог. Давай отворяй душу свою шкодливую, кидай навоз души своей окаянной на меня, Аввакум выдюжит, вымолит тебя из лап с когтями…

Новый фильм Николая Досталя снова на стыке непростой темы и вполне ожидаемого зрительского интереса к ней – о церковном расколе, поводом для которого стали реформы патриарха Никона. Противники реформ во главе с протопопом Аввакумом были преданы анафеме и подвергались жестоким репрессиям. Сценарий к картине режиссер писал вместе с Михаилом Кураевым, это уже вторая их совместная работа. Первая – фильм «Петя по дороге в Царствие Небесное», получивший главный приз последнего Московского кинофестиваля.

Идет репетиция сцены, где Аввакум изгоняет дьявола из купца Мелеши. Актеры, как это всегда бывает у Николая Досталя, не затертые, не примелькавшиеся. Говорит, что его зрителю будет сложно поверить актеру, десять раз сыгравшему адвоката или героя-любовника. В Мелеше с трудом, да и то после подсказки гримера Лены Мамедовой, признаю Тимофея Трибунцева. В фильме Юрия Мороза «Пелагия и белый бульдог» он играл главную роль – Бубенцова, эмиссара Святейшего Синода, пытающегося раскрыть странные убийства с отрезанием голов. Тимофей уже снимался у Досталя в «Штрафбате» и «Завещании Ленина». Аввакума играет Александр Коротков, театральный актер из Екатеринбурга, сейчас он учится на режиссерском факультете во ВГИКе.

– Готовились как-то к своей героической роли? – спрашиваю его в перерыве.
Аввакум – Коротков:
– Да это все мифотворчество околокиношное – готовиться, вживаться… Просто надо знать эпоху, костюмы, много читать. А потом войти в кадр и, применив свои актерские навыки, передать режиссерские идеи.

Гример наносит последние штрихи – подклеивает Аввакуму бороду, а Мелеше чернит специальным лаком зубы. «Здесь я бью земной поклон?» – уточняет Коротков. Досталь: «Не надо земной поклон». – «Но тут в сценарии ремарка – «земной поклон». – «Говорю тебе: не надо! Сценарий – по канонам, а я тебе – по кино».

Только без травм!

Они ходят по избе от красного угла с крестом к печке, где Мелеша прячет нож, с которым собирается кинуться на Аввакума. «Ты меня порезче наклоняй, позлей! – просит Трибунцев Короткова. – И тащи к кресту посильней». Досталь, услышав это, машет рукой: «Только без травм, ребята, только без травм». И на всякий случай подставляет Короткову свою шею, показывая, как тот должен за шкирку тащить Мелешу к красному углу. Видимо, свою шею ему жалко меньше, чем актерскую. «А ничего, что мы все ходим туда-сюда?» – не успокаивается Трибунцев. «Наоборот! – режиссер освобождается из цепких рук Короткова. – Аввакум тебя – к Богу, а ты – к бесу, он опять – к Богу…»

Про что кино?

– Немного расскажем о Соляном бунте, Медном, восстании Степана Разина. Но центральная тема фильма – самый трагический период семнадцатого века: раскол в Русской православной церкви, – рассказал «Собеседнику» Николай Досталь. – И соответственно главные герои у нас – царь Алексей Михайлович по прозвищу Тишайший, протопоп Аввакум, патриарх Никон, боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова… Медийных лиц у меня снова нет, за исключением Александра Баширова и Романа Мадянова, с которым уже даже сбился, какой по счету фильм вместе делаем. На этот раз он играет царедворца Бориса Ивановича Морозова. У Баширова роль юродивого при Алексее Михайловиче, он правду царю говорит, как и положено блаженному.

– Почему вы взялись за эту тему?
– Наша картина, помимо художественных задач, решает еще просветительские. Ну кто и что у нас знает, например, про Алексея Михайловича и его сына, замечательного царя Федора Алексеевича? В подробности вдаваться не буду, но, посмотрев картину, вы поймете: все, что происходит в стране сегодня, начиналось тогда, в семнадцатом веке.