Анатолий Лысенко: Раз заказуха быстрая - значит, кого-то зацепило

Совершенно убили антипрохоровские и антиройзмановские материалы, которые каналы показали по горячим следам в связи с расколом в «Правом деле».

Может, это прозвучит неприлично, но в годы моего школьного детства был пошловатый анекдот о том, что такое сверхскорость. Это нагадить с 6-го этажа, успеть сбежать вниз и подставить горшок. Здесь горшок не подставили, и все дерьмо упало на голову телезрителя. Такие фильмы сами не рождаются, я их называю «передачи «Фас!» Когда телевидению, как собаке, дают команду кусаться. Неприятно, что так происходит, все-таки у меня к ТВ уважительное отношение… Кстати, оперативность, с которой лепятся эти заказные программы, дает обратный эффект. Народ наш уже ушлый и понимает: раз реагируют с такой скоростью – значит, кого-то это зацепило.

Прекрасный получился фестиваль пародий «Большая разница» в Одессе». До чего же талантливые люди! Не понравились две вещи. Во-первых, пародия на Цекало и Урганта в исполнении их же самих. Постоянные шутки на тему роста и веса Александра перестали быть сколько-нибудь смешными. Два талантливых человека могли бы придумать что-нибудь другое. И второе – абсолютно странная роль Боярского. По-моему, он считал, что его пригласили в жюри на конкурс им. Чайковского – так артист был серьезен. Я все время ждал, что он вот-вот скажет: «Не хватает пианизма» или что-то в этом духе.

От фильма «Ельцин. Три дня в августе» осталось сложное ощущение. Очень трудно было воспринимать в роли Бориса Николаевича актера. Наверное, потому, что те события от нас еще слишком близко. Фильм снят с большим уважением к Ельцину, в нем нет тявканья а-ля Кургинян. Показалось только, что не хватило народа. Ельцин был человеком толпы. Окруженный ею, он чувствовал колоссальный прилив сил, словно впитывал энергию масс. А этого показано не было.

Приглядываюсь к новому каналу «Москва 24»: ярко, живенько, информационно. Но общей картины нет. Ведущие пока не могут определиться между серьезностью и стёбом. Нужно дать возможность каналу устояться. Сейчас он как молодое вино – пенится, а вкус не ясен.