И задело, и разозлило

Лие Ахеджаковой прислали больше 15 тысяч писем со словами поддержки после отмены «Современником» последнего спектакля с ее участием. Отменили постановку, напомним, после «разгневанных обращений» со стороны общественности, осуждающей актрису за антивоенную позицию. Но ни одно из них в театре так и не показали.

«Современник», бывший еще с советских времен «территорией свободы» (как называл его бывший худрук Виктор Рыжаков, также лишившийся в прошлом году должности в театре из-за своей позиции), предпочитает молчать во время скандала. Отвечает лишь билбордами и плакатами с цитатами Олега Ефремова, расставленными по Москве. На одном написано: «Театр единомышленников в точном смысле слова». Да, единомыслие скованных одной театральной цепью заметить несложно. Никто (!) из труппы публично не заступился за актрису, служащую в театре с 1977 года. 

Или вот другое пожелание, размещенное на автобусной остановке: «Ничего не ставить, что нас не задевает, не злит, не раздражает». Наверное, «Игра в джин», поставленная легендарной Галиной Волчек, под эти критерии уже не подходит, раз никто в театре не подал голос в защиту постановки, которая и через десять лет после премьеры пользовалась успехом у зрителей. Возможно, слова своего основателя в «Современнике» стали понимать иначе, и спектакль слишком уж «задевал, тревожил, злил» кого-то на самом верху? Вернее, одна задействованная в нем народная артистка.

Иногда, конечно, из «Современника» прорываются слабые и более-менее осмысленные попытки объясниться. В неофициальном разговоре с корреспондентом «Собеседника» сотрудница администрации театра сказала, что дирекция не комментирует ничего, поскольку образовалось два противоборствующих лагеря, и «любое выражение позиции может навредить и «Современнику», и Лие Меджидовне». Хотя непонятно, как можно еще больше навредить актрисе, лишившейся всех ролей в театре.

Разумеется, руководители театров вынуждены идти на компромисс, как и в недавней истории с увольнением Дмитрия Назарова и Ольги Васильевой из МХТ. Их прижимают к стенке, но как выходить из некрасивой мизансцены, не объясняют, вот и не придумывается ничего лучше, чем свалить все на требования «разъяренной публики». И вот это как раз задевает, тревожит, злит. В множестве компромиссов увязнуть легко, и «территория свободы» превращается в свою противоположность.