16.06.2021

Зеркальный лабиринт культуры

На Книжном фестивале "Красная площадь" поэт и режиссер Светлана Астрецова представит новую книгу "Зеркальный лабиринт"

Фото: Иван Писаренко

На Книжном фестивале «Красная площадь» поэт и режиссер Светлана Астрецова представит новую книгу «Зеркальный лабиринт», вышедшую в издательстве «АСТ».

Новая книга Светланы Астрецовой обладает свойством, не так уж часто встречающимся в современной поэзии: она, подобно лабиринту, вовлекает в себя читателя. В сборник вошли авторские стихотворения, притчи и рисунки, а также переводы поэзии Жана Кокто. На Книжном фестивале «Красная площадь» (с 17 по 20 июня 2021 года) книга будет представлена на стенде «Литературной газеты» (шатер №12), автограф-сессия состоится 17 июня в 16.00. А 11 июля в 16.00 в Галерее искусств Зураба Церетели (Пречистенка, 19) пройдет первая открытая презентация «Зеркального лабиринта» с участием звездных гостей, а также выставка графики Светланы Астрецовой. 

Новая книга Светланы Астрецовой называется достаточно интригующе – «Зеркальный лабиринт».

Однако и название первой, «По направлению к готике», ломало сложившиеся каноны «женской поззии». Астрецова не пишет о прогулках под дождем, неверности возлюбленного, холодности любимого, посиделках на кухне и котиках. 

Назвав книгу «Зеркальным лабиринтом», автор парадоксально ставит эпиграфом слова Борхеса: «Не стоит воздвигать лабиринт, потому что Вселенная – Лабиринт уже существующий.»

И на самом деле автор строит, скорее не лабиринт, а подобную борхесовской библиотечную вселенную. В стихотворном сборнике присутствует многое, например, египетские мотивы, Древняя Греция и Зигфрид из немецкого эпоса. 

Такой подход к поэзии и к писательскому труду, характерный для Серебряного века, не может не вызывать уважение. Вспоминаются Ницше, построивший свою философскую концепцию на противопоставлении культуры Аполлона и Диониса, Волошин, Кузмин или бессмертное «Бессонница, Гомер, тугие паруса…»

В общем, это больше ста страниц поэзии с вкраплениями прозы. Такая писательская, поэтическая дисциплина не может не подкупить – видно, что Астрецова берется за дело основательно, работает над своим языком и литературными приемами. 

Говоря о названии я уже сетовал, что многие современные авторы, в том числе поэты, грешат излишней зацикленностью на себе и на своем опыте. Из их творчества можно в подробностях узнать о бытовых привычках автора, зависимостях и романах. Такая несколько инфантильная поэзия почти непроницаема для сюжетов извне, но при этом она захватила интернет и поэтические вечера. Астрецова наоборот, очень мало рассказывает о себе, а если и хочет поделиться своим опытом, то часто прибегает к метафорам и иносказательности. При этом она щедро раскрывает перед читателем мир своих культурных предпочтений. 

Автора сложно назвать рассказчиком историй. Ее стихи насыщены множеством деталей и скорее стараются запечатлеть момент. К примеру, в стихотворении «Зигфрид» автор не пересказывает «Ресню о Нибелунгах», а выбирает один из ключевых моментов сюжета. Тем не менее поэт не зацикливается на выдуманных сюжетах – настоящим манифестом звучат стихи автора о пожаре в Нотр-Дам и о борьбе с короновирусом. 

В своей поэзии и в аннотации к книге Астрецова упоминает свой опыт поэтических выступлений, но мало говорит о своей карьере кинопродюсера и режиссера. Но с первых строк понятно, что автор погружен в кинопроцесс (не зря же в книге упоминается Марселя Карне).  

К тому же само название «Зеркальный лабиринт» предлагает читателю визуальный образ. Таких визуальных образов очень много в поэзии Светланы – даже обидно, что в книге мало цветных иллюстраций, но зато они выполнены автором.

Восьмая глава «Зеркального лабиринта» полностью посвящена переводам поэзии Жана Кокто, знаковой фигуры европейского модерна и постмодерна. 

«Поэзия – врожденное бедствие и вечное отрочество», – писал Кокто. И эти, по метафорическому мнению поэта, главные черты поэтического творчества прекрасно переданы в переводах Светланы.

Вот, например, начало стихотворения «Греция» – как замечательно передан одновременно отрочески удивленный и взрослый, погруженный в пространство мифа, взгляд:

Где море и мрамор лежат, как руно, завитками,

Где посохи змеи обвили своими телами,

Где птицы диктуют загадки скитальцу на ухо…  

Читая «Зеркальный лабиринт», можно с легкостью представить, что Астрецова – поэт Серебряного века. Запечатлеть момент, показать читателю его яркий символизм, описать происходящее через символ – вот её поэтический стиль. Такие стихи призваны завораживать и очаровывать, они требуют подготовки чтеца и могут быть усилены театральной подачей. 

К тому же такое погружение в Серебряный век характерно и для Астрецовой-режиссера. Такие герои ее фильмов, как Дягилев или Вертинский тоже оттуда – из той эпохи, которая до сих пор волнует и вдохновляет. 

Поэт пишет, что кино это –

«Фрагменты снов, обид, желаний,

Обмана, вымысла и были…» – замечательное и тонкое определение.  

Но если мы говорим о Серебряном веке, то нельзя не вспомнить эстетику декаданса, которая явно прослеживается в поэзии Астрецовой. Тем более, автор с первых строк говорит о рождении и смерти, а фотографичность поэтического взгляда наводит на размышления о мимолетности момента. А где мимолетность, там и увядание впечатлений и легкая грусть об утрате мимолетного видения, промелькнувшего перед взором поэта. Такие стихи уместно читать, глядя на страницы книги через легкую (непременно черную) вуаль на шляпке, и грустить об ушедшем и несбывшемся. 

А еще книга Светланы Астрецовой прекрасно оформлена и снабжена справочным аппаратом. Она будет хорошим подарком, ведь в эпоху цифровых носителей живая, бумажная книга может стать символом непрерывности поэтического, художественного процесса. 

Георгий Шах-Тахтинский. Искусствовед


Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика