Скромный, остроумный, талантливый – настоящий Андрей Миронов

Накануне 7 марта — дня рождения актера Андрея Миронова — фотограф Виталий Арутюнов показал и рассказал, каким его помнит

В конце семидесятых годов фотокорреспондент агентства печати «Новости» Виталий Арутюнов получил задание сделать репортаж об Андрее Миронове. Работа длилась несколько месяцев – это были съемки актера на сцене и за кулисами, дома и во время отдыха, с коллегами и друзьями. Некоторые кадры были сделаны на гастролях в Одессе, куда Миронов ездил вместе с Александром Ширвиндтом и Ларисой Голубкиной. Накануне 7 марта — дня рождения актера — Виталий Арутюнов показал и рассказал, каким его помнит.

С цветком в петлице по улице не ходил

– Элегантность, скромность и огромный талант – вот главное, что поразило меня в Андрее Миронове. Он был безупречен как в своих ролях, так и внешне. Не позволял себе неряшливости. На этой фотографии – Миронов на одной из многочисленных встреч со зрителями. Кажется, он тогда в основном исполнял песни.

С цветком в петлице он, конечно, по улицам не ходил – это для выступления, но элегантным был всегда. В те годы доставать одежду было непросто, все делалось через комиссионки, по блату, где-то на зарубежных гастролях. Миронов это просто не умел – ему, думаю, помогали друзья, Лариса Голубкина. Видно было, что ему какие-то вещи нравились и он хотел бы их иметь, но по природе был очень стеснительным, поэтому такие заботы Голубкиной приходилось брать на себя.

Чацкий и Хлестаков

– Фильмы, где снимался Андрей Миронов, можно пересматривать много раз. Я иногда это с удовольствием делаю. «Бриллиантовая рука», «Соломенная шляпка», «Три плюс два» – кажется, все это легко. Но театральные роли Миронова – совсем другая грань его таланта. Жаль, люди уже не смогут увидеть его в спектаклях Театра сатиры. После его Хлестакова, после Чацкого в его исполнении сложно воспринимать другие постановки этих пьес – всё не то, настолько невероятной была его игра. Роль Чацкого – это вообще про Миронова: «Служить бы рад, прислуживаться тошно».

Он очень глубоко погружался в роль. Я всегда удивлялся, что такой большой актер так сильно переживает перед выходом. Однажды стою за сценой, Миронов заканчивает свои реплики и входит в кулисы в страшном волнении. Бормочет: «Ч-ч-черт! Как он это пропустил?!» Оказалось, партнер пропустил целый абзац. Миронов знал весь текст – и свой, и чужой. И все время копался в себе, сомневался.

Неловко быть звездой

– При невероятной популярности, которая была у Миронова, он был очень застенчивым. Мне приходилось снимать разных актеров, иные на все готовы были пойти, лишь бы их узнавали. А Миронов, наоборот, делал все возможное, чтобы остаться в тени.

Он сам мне говорил, что стесняется, когда к нему обращаются незнакомые люди, а когда начинают хвалить, не знает, как себя вести. А мне для репортажа нужно было снять что-нибудь с поклонниками – например когда он дает автограф. Я попросил: «Андрей, нужен такой кадр, не хочется, чтобы он был постановочным. Ничего не нужно делать специально – просто выйдите на улицу, обязательно кто-то подойдет». Он стал отнекиваться: «Ну а как я», «Ну не знаю»... Договорились, что после дневного выступления я буду стоять у театра, а он подойдет к киоску напротив и просто купит газету. Нехотя, но он согласился.

В назначенное время жду пять минут, пятнадцать – Миронова нет. Наверное, задержали в театре. Захожу, а он стоит там: «Ну не могу я!» Поразительно! Любого другого актера попроси – он не то что вышел бы и газету купил, он бы что-нибудь сыграл и еще оглядывался бы – все ли увидели. А Миронову неудобно.

Он все-таки вышел потом, прохожие его, конечно, заметили, но подходили очень несмело – не ожидали. Подошла и эта девушка, ее имени я не знаю. Видно, как откровенно она выражает свое восхищение и как неловко при этом чувствует себя Миронов.

Лучший друг Ширвиндт

– Миронов с Ширвиндтом были лучшими друзьями. По-моему, это хорошо видно по фотографии. Когда они встречались, у окружающих просто не было шанса остаться серьезными.

Вот они на гастролях в Одессе, отдыхают между выходами на сцену в каком-то служебном помещении. За кадром – молодой артист, который пришел посидеть с ними за компанию. На стене в комнате висел календарь с фотографией теплохода. И этот парень говорит: вот, мол, через пару месяцев я на этом теплоходике – и в Израиль. Ширвиндт делает большие глаза: «Ты чего болтаешь? Человек незнакомый...» И в мою сторону кивает. Тот повернулся, посмотрел на меня пристально и говорит: «С таким лицом плохих людей не бывает». И все опять смеются.

Близкая публика

– Миронов тонко чувствовал публику, у него были свои предпочтения. Безусловно, он бы не сказал: к этим пойду, а к тем – нет, не хочу. Он таких вещей себе не позволял и никогда не отказывался от выступлений. Но ему было не все равно, что за люди сидят в зале – он предпочитал интеллигентную публику. Тут он выступает перед студентами политехнического института. Такая аудитория была ему близка.

7 марта Андрею Миронову исполнилось бы 79 лет. «Всего 79», – скажут в этот день люди, которым посчастливилось знать его при жизни

К посадке готовы

– В самолете Миронов всегда садился у окна. Не потому, что это удобнее или интереснее, а потому, что так его меньше было видно. Он еще мог кепку надвинуть на глаза. Этот кадр сделан во время перелета из Одессы в Москву. Я тогда подошел к стюардессе и спросил: «Вы знаете, кто в самолете?» – «Нет, а кто?» – «Андрей Миронов». – «Ой, правда?» – «Знаете, мне бы хотелось сфотографировать его с командиром экипажа». – «Я сейчас ему скажу».

Через пять минут вышел сам командир и пригласил Миронова в кабину. Андрей с радостью согласился – интересно же, а посмотреть посадку вообще мало кому удавалось. Ему все объяснили, показали. По-моему, там он и оставался с летчиками, пока самолет не сел в Москве.

Отец и дочь

– Для домашней съемки с дочкой Миронов пригласил меня в квартиру Екатерины Градовой. Они уже были в разводе. Это примерно 1978 год, Маша еще в школу не ходила. Градова встретила нас и сразу ушла по делам. Мы не говорили тогда с Андреем об обстоятельствах его личной жизни – какая жена бывшая, какая нынешняя, в то время это не принято было. Нужен был кадр с ребенком, и Миронов к этому отнесся спокойно.

У меня была задача снять Андрея с Машей в привычной обстановке – как они говорят друг с другом, как читают вместе книжку. А такую фотографию – классический двойной портрет – он сам попросил меня сделать.

Сомневался, что его любят

– На гастролях в Одессе мы стояли за сценой перед выступлением, и вдруг Миронов говорит: «Первый ряд – это зрители, которые пришли ради статуса. Не потому, что им нравится моя игра. Приехал Миронов – это престижно, надо пойти». Места в первом ряду и тогда стоили дорого, их надо было доставать, но для некоторых это не было проблемой – с нужными людьми дружили даже театры. Миронов это чувствовал, он видел и фальшь, и откровенное восхищение – и до конца не верил, кстати, что люди действительно его любят. Многие большие актеры его времени были такие.

Эта восторженная девушка с цветами пришла из задних рядов. Восхищение ее мне понятно – в те годы увидеть живого актера, экранного человека было чем-то невероятным. За билетами в тот же Театр сатиры люди стояли по ночам. Очередь тянулась прямо от метро, писали на руках номера. Один из актеров театра говорил: когда утром идешь на репетицию и видишь эту очередь, невозможно халтурить.

Любимый кадр

– Это один из моих любимых кадров. Мы вышли из гостиницы «Одесса», где жили на гастролях, и собираемся на выступление. На Миронове его обычная повседневная одежда, в руках – концертный костюм. Ждем, когда придет машина, а пока, как это обычно бывало, кто-то острит. Все театральное окружение Миронова было таким – шутить могли на любую тему, и получалось всегда удачно и уместно. Для меня это была не работа, а сплошной праздник.

Я вспоминаю о той атмосфере каждый раз, когда смотрю на эту фотографию. Люблю ее еще и потому, что здесь Миронов совершенно без купюр – такой, каким я увидел его в реальной жизни. Интеллигентный, скромный, элегантный, остроумный. Самый настоящий Андрей Миронов.