Режиссер фильма "Бык" Борис Акопов: Я родом из девяностых

На минувшем «Кинотавре» главная награда была отдана «Быку» – дебютной картине режиссера, недавно окончившего ВГИК.

Борису Акопову 34 года, и в режиссуру он пришел из... балета – десяток лет танцевал в нескольких московских театрах, включая Большой. Его фильм рассказывает драматическую историю парня из 90-х, который становится криминальным авторитетом.

На Гран-при не рассчитывали

– Борис, победа на «Кинотавре», наверное, стала шоком для вас?

– Да, абсолютным! Мы вообще-то надеялись получить приз за дебют. А на Гран-при не рассчитывали. Полностью осознать это событие еще не было времени. Сейчас вот езжу, общаюсь с самыми разными крутыми людьми, продюсеры меня зовут познакомиться, поговорить, поэтому я все еще ошарашен, так сказать, не слегка.

– А как вам живется теперь в ореоле славы?

– Знаете, я вообще-то интроверт, и мне это непросто дается, честно признаюсь.

– Как вы думаете, почему вам дали Гран-при? И почему столько споров вокруг вашего «Быка»?

– Я сам не знаю! Но Аня Чиповская, Наталья Мещанинова говорили, что им фильм понравился. Ко мне подлетел Резо Гигинеишвили и начал бить и обнимать одновременно. Они все были в жюри. И журнал «Искусство кино» дал нам приз, и на «Кинопоиске» мы были на втором месте по голосованию. И этот набор говорит о том, что «Бык» понравился не какой-то маленькой группе, а всем.

– Но вот штука. Обычно фильмы – победители фестивалей в прокате вообще не собирают ничего. Фестивальный и зрительский успех никогда не совпадает. Почти. Звягинцев же не берет какую-то сумасшедшую кассу.

– Я сделал кино, какое я сам как зритель хотел бы смотреть. Такое, от которого кайфую. Мне нравится «Бык» не потому, что это очень сложно или я какой-то вымученный киноязык использую. Просто сделал картину, где есть герой, напряжение, есть драма и любовь. Специалисты его оценили, теперь «Бык» поедет на фестиваль в Карловы Вары, а оценит ли широкий круг зрителей – покажет время. Я почему-то в этом немножко сомневаюсь. Ну потому что мы же знаем, на что ходят люди у нас в России, да и во всем мире. К тому же прокатный успех складывается из многих составляющих и сильно зависит от продвижения – просто так никто не пойдет.

– Но осенью «Бык» будет в прокате?

– Дата еще неизвестна.

– Неизбежный вопрос: почему девяностые?

– Когда я начал работать над сценарием, тема сама меня в каком-то смысле выбрала. Все-таки я родом из девяностых. И фильм посвятил своим родителям – это было важно для меня, потому что люблю и уважаю их и в 90-х они меня воспитывали. И они сами выживали тогда и в какой-то степени жили той жизнью, какой живут и мои герои – они из того же поколения.

– Ваш папа сейчас бизнесмен и довольно состоятельный человек...

– Ну, он не миллионер. Тогда, в 90-х, он был обычным следователем по уголовным делам. Это потом, уже в 2000-х, ушел из Следственного комитета и у него появилась нотариальная контора на Арбате. Но мы никогда не были такой уж прямо зажиточной семьей. Я обычный парень из Балашихи.

– Может, это отец вам рассказывал об Анатолии Быкове – красноярском депутате, предпринимателе, которого считают королем преступного мира Сибири 90-х. Его тогда, говорят, так и звали – Толя-Бык. Он стал прототипом?

– Нет-нет. Это совпадение. Мой герой не оттуда, и у него все получилось по-другому. Но да, мой фильм имеет под собой реальную основу. Я использовал и воспоминания папы, и «Москву бандитскую» Николая Модестова, и то настроение, которое я сам ухватил из детства, и даже какие-то эпизоды моей жизни там есть. Единственный персонаж, который целиком придуман, это главная героиня Таня. Но и тут жизнь. Это девочка из провинции, которая хочет вырваться в Москву, найти себе иностранца и свалить вообще. Это же было массовой мечтой.

– Ваш фильм упрекают в том, что там нет никакой рефлексии. Да, там крутая, как говорят, чуть ли не тарантиновская история, но есть ли там послание?

– Не скажу. Для кого-то месседж есть, для кого-то нет. Кто-то понимает меня как автора предельно тонко, а кто-то не догнал и увидел просто историю. Так это ведь тоже хорошо! А насчет Тарантино – да, для меня это был переломный момент, когда в 1994 году вышло «Криминальное чтиво», и я тогда обалдел сильно, даже в каком-то смысле получил психологическую травму, потому что в 10 лет такое смотреть нельзя. Но я понял тогда, что кино может быть совсем иным, не таким, к какому мы приучены, а очень крутым.

– А сейчас есть какой-то ориентир, за кем вы подсматриваете и учитесь?

– Есть режиссер, который мне очень нравится. Пол Томас Андерсон («Ночь в стиле буги», «Призрачная нить». –  Ред.). Считаю, что он классик современности. Но могу ли я даже претендовать на такую крутизну?

«А ты кто такой?»

– Борис, а почему вы сделали финал картины точь-в-точь, как в сериале «Ненастье» по книге Алексея Иванова?

– Не знаю. Я не читал книгу и не смотрел сериал. Больше того: и «Бык», и «Ненастье» снимались параллельно. Я был удивлен, когда актеры, которые приходили на кастинг, тоже спрашивали: «Вы читали «Ненастье» или у Урсуляка хотите что-то там слямзить?» А я такой: «Чего? Какое «Ненастье»? О чем они говорят?» Я ради любопытства потом пытался посмотреть одну серию, но мне стало ужасно грустно и я выключил. А какой у него финал?

– Силовик смотрит новогоднее обращение Ельцина к народу: «Я устал, я ухожу». И это типа знаменует смену времен.

– Да? Я не знал. А мне еще, знаете, когда приходили на кастинг, говорили: мы сейчас вот снимаемся у настоящего, мол, мастера, а ты кто такой и зачем ты берешься за эту тему? И говорили, что в «Ненастье» главный женский персонаж тоже парикмахерша Таня. Как и у меня. Абсолютно.

– Точно, есть там Таня.

– Я вообще обалдел, конечно. Но переделывать уже не стал. А потом это забылось. Ну и, как оказалось, и в фильме, и в сериале абсолютно разные взгляды на те времена. И кстати, очень разные актеры.

– Говорят, что в «Быке» сумасшедший кастинг и у вас какая-то особая эмпатия с актерами.

– Это факт. Я, можно сказать, выбирал себе друзей, а не актеров. Хотя нет, неправильно так говорить. Но какой-то встроенный радар подсказывал: вот, это в цель. И со всеми моими актерами и со всей группой мы теперь суперблизкие друзья и считаем, что это был крутейший опыт и любовь. 

О личном

– Вы очень красивый человек. Вам это мешает или помогает?

– Ну... прямо не знаю, что сказать. Спасибо, но это же все субъективно. Кто-то так не считает. Причем так почему-то получается, что девушкам, которые мне нравятся, я абсолютно неприятен. Это вот проклятие прямо.

– Но почему вы не стали актером? Почему ушли из балета и впряглись в такую сложную работу, как режиссура, где тоже далеко не все становятся звездами?

– Тут неизвестно, что сложнее. Когда ты каждое утро едешь в театр, надеваешь бандаж, трико и начинаешь себя мучить на классе, а потом идешь на репетицию – для меня это в какой-то момент перестало быть кайфом. Балет – для фанатиков, а я слишком ленивый, чтобы добиваться каких-то высот, да у меня и данных таких не было, чтобы быть солистом. А в кордебалете ты винтик в механизме – держать линию, тянуть подъем... А век артиста балета короток.

Вообще это, конечно, было веселое время. Но пора и честь знать. Все мои друзья-танцовщики уже на пенсии, все стали педагогами. А у меня были другие амбиции, я мечтал заниматься кино. А почему не актер? Да потому что я плохой актер. Немного снимался в институте, но я интроверт, мне некомфортно быть перед камерой. Мне спокойнее без ажиотажа вокруг моей персоны. А вот для режиссуры интровертность в самый раз. Но я надеюсь, что не стану с возрастом брюзгливым и злым.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №24-2019 под заголовком «Режиссер "Быка" Борис Акопов: Я родом из девяностых».