Болезнь Иосифу Кобзону предсказала цыганка за полвека до смерти
Прошло почти девять месяцев после ухода из жизни народного артиста СССР Иосифа Кобзона. Пианист Левон Оганезов, который работал с Иосифом Давыдовичем на протяжении многих лет, поделился своими воспоминаниями о великом артисте.
– Познакомились мы с Иосифом Кобзоном в начале 60-х годов на радио, – начинает свой рассказ Левон Саркисович. – Тогда произошел большой взрыв на нашей эстраде. Появилось много хороших песен и новых авторов. Иосиф Давыдович в то время учился в Гнесинском институте и начал выступать в дуэте с Виктором Кохно. Они спели несколько песен вместе. Но по каким-то причинам дуэт распался. Иосиф постоянно записывал песни на радио, он привлекал композиторов тем, что всегда был готов работать. И чаще всего с первого раза мог записать новую песню. Аркадий Ильич Островский для Кобзона написал песню «А у нас во дворе». Потом стали поступать восторженные письма от слушателей по поводу этой песни. И Островский в содружестве с поэтом Львом Ошаниным написал целый цикл песен для Кобзона. Эти композиции помогли Иосифу творчески раскрутиться и постоянно присутствовали в его репертуаре. Кстати, примерно тогда же на сцене появился и Муслим Магомаев. Но они с Иосифом друг другу не мешали. Мирная гастрольная жизнь продолжалась у Иосифа до того момента, когда Татьяна Лиознова предложила ему спеть в многосерийном фильме «17 мгновений весны». Кобзон исполнил песни из картины как французский шансонье и тем самым открыл новую грань своего таланта. После этого Иосиф спел очень много песен. Но жалел о том, что не смог первым исполнить две композиции – «Надежда» и «День Победы». Плотный гастрольный график помешал.
Левон Оганезов и Иосиф Кобзон были отличным артистическим тандемом
// фото: личный архив
«Музыканты падали от усталости, а он оставался бодрым»
– Каким Иосиф Давыдович был вне сцены?
– Он много чего успевал. Во всех городах за кулисами к нему стояла очередь из просителей. Обычно это были женщины. Кто-то из них просил поставить дома телефон, кто-то – устроить дочь или сына в институт. Были и те, кто просил его помочь деньгами. Иосиф почти никому не отказывал. А еще Кобзон был крепко скроен, здоров. Выносливость у него была удивительная. Я помню, как музыканты уже падали от усталости после четвертого или пятого концерта, а он оставался бодрым и веселым. И при этом еще успевал за кулисами играть в нарды и сделать 500 звонков разным людям. Память у него была потрясающая. У Кобзона в каждом городе были друзья, и со всеми он поддерживал отношения. Если он был знаком с человеком, то помнил о нем все – как зовут его жену, детей и друзей. Возвращаясь с гастролей в Москву, он часто вместо того, чтобы ехать домой, направлялся на радио или телевидение. Все, что он планировал, всегда успевал сделать. Был очень организованным человеком.
«С утра мог съесть тарелку борща»
– В еде он мне напоминал моего папу. С утра мог съесть тарелку борща, любил голубцы, жареную картошку, котлеты.
Его жена Нелли все это ему готовила. Не помню, чтобы Иосиф когда-нибудь жаловался на желудок. Я несколько раз приезжал к нему с утра репетировать. До моего приезда он приводил себя в порядок – был гладко выбрит, опрятно одет. Приглашал меня за стол. После завтрака он уезжал из дома, и я не видел, чтобы он потом куда-то ходил поесть. Завтрака ему хватало на целый день.
«Долгое время жил в малюсенькой квартирке»
Конечно, Кобзон зарабатывал много денег, но тратил почти столько же, одалживал друзьям. И зачастую долги ему не возвращали.
Но он вообще не скупился на добрые дела. Многих вытащил из тюрьмы. И если нельзя было вытащить, он добивался, чтобы человека далеко не отправляли... Или, к примеру, композитору Яну Абрамовичу Френкелю жилье пробил Иосиф. Свою первую квартиру на улице Горького Алла Борисовна Пугачева получила тоже благодаря Кобзону. Сам же Иосиф долгое время жил в малюсенькой квартирке, несмотря на то, что у него уже было двое детей. Друзья его просто заставили приобрести дачу. Но, правда, когда он ее купил, отремонтировал, почувствовал, как хорошо жить на природе, даже не захотел возвращаться в город. На этой даче до сих пор живет Нелли, туда к ней приезжают дети и внуки.
Иосиф Кобзон был женат трижды. Первый брак – с певицей Вероникой Кругловой и второй – с актрисой Людмилой Гурченко продлились недолго. Только когда в третьем браке у него родились двое детей – сын Андрей и дочь Наталья, – Иосиф Давыдович почувствовал себя главой большого семейства. С третьей женой Нелли Кобзон артист прожил 47 лет.
– Детей в основном, конечно, воспитывала Нелли, – продолжает Левон Оганезов. – Но куда пристроить их, в какую школу, решал Иосиф. Я помню, как мы уговаривали его отдать Андрюшу в Гнесинскую десятилетку. В итоге он пошел учиться играть на ударных инструментах. Наташа не занималась музыкой, но слух у нее тоже очень хороший.
«Гурченко нужно было, чтобы рядом был муж-слуга»
– На Людмиле Гурченко Иосиф Давыдович был женат всего три года. Как вы думаете, почему этот союз не сложился?
– Да, он был женат на ней, может, даже любил ее. Но у Гурченко был жесткий характер. Людмиле нельзя было перечить, ей нужно было, чтобы рядом был муж-слуга. А Иосифу нужна была жена-служанка. Они потерпели какое-то время друг друга, а потом поняли, что не могут они, две такие большие личности, ужиться вместе, и решили разойтись... Кстати, Нелли никогда не была для Иосифа служанкой, она была товарищем на равных, но всегда была готова делать то, что облегчало мужу жизнь.
– Нелли – хорошая хозяйка?
– Да. У Нелли мама была замечательной хозяйкой, и поэтому ей это качество передалось. У них с Иосифом дома никогда не оставалось грязной посуды, на полу не было ни соринки, ничего не висело на стульях. В любую секунду Нелли могла накрыть стол и накормить целую ораву людей.
«У Иосифа была кличка «барин», он мог как наградить, так и наказать»
– Помните свою последнюю встречу с Иосифом Давыдовичем?
– Это было за три месяца до его ухода. Был вечер в доме Виторганов, он пел, я ему аккомпанировал. Я долго уже не работал с Иосифом, но мог всегда сесть и сыграть ему любую песню. Я был готов в любую секунду подменить его музыканта, когда звонила Варя, его секретарша, и приглашала на выступление. Кстати, Варя росла на наших глазах, это дочь нашего звукорежиссера Анатолия. Ей было 16 или 17 лет, когда Иосиф взял ее к себе в секретарши и научил всему. Иосиф вообще многих людей, в том числе и меня, воспитал. Я, к примеру, у него научился пунктуальности, хотя до этого был совершенным разгильдяем. У Иосифа была кличка «барин», потому что он мог как наградить, так и наказать. Он был единственным человеком, которому я позволял на себя кричать и называть неприличным словом. Я никогда не обижался, потому что Йося всегда был прав.
– Что еще вас в нем восхищало?
– Он как-то сказал: «Я могу петь и во время пения перемножить любые цифры». Мы решили проверить: написали на бумажке два четырехзначных числа, показали Кобзону, он взглянул на бумажку и начал петь. Одновременно с ним парень, который, к слову, учился в математической школе, стал в столбик умножать эти цифры. Иосиф спел, с легкостью назвал искомую цифру, а тот парень на бумаге к тому времени еще не успел досчитать.
Я думаю, что Кобзон мог быть хорошим управленцем или министром в любой отрасли. А еще он был любителем розыгрышей. Как-то мы были на концерте в Колонном зале, там выступал Никулин, рассказывал два анекдота. Мы поздоровались, после чего Юрий Владимирович нас спросил: «Вы куда?» Мы ответили: «В Театр эстрады». Никулин сказал, что тоже туда приедет. В театре мы выступили, и тут Иосиф говорит публике: «Я вам предлагаю сыграть в одну игру. Сейчас сюда приедет Никулин и расскажет анекдоты. Давайте его разыграем. Он расскажет их, а вы не смейтесь!» Публика согласилась. Приехал Никулин, мы спрятались за кулисами. Юрий Владимирович рассказал анекдот. Молчание. Рассказал второй. Опять молчание. Он подумал и спросил: «Кобзон тут был?» И все начали хохотать.
Артист с Михаилом Боярским и Юрием Никулиным // фото: личный архив
– Говорят, что к своей болезни Иосиф Давыдович относился мужественно...
– Да. Он никогда не жаловался. Когда он заболел, я вспомнил один случай. Как-то в начале 70-х годов мы были на гастролях в Краснодаре и пошли вдвоем на рынок. Там к нам подошла цыганка, которая обратилась именно к Иосифу: «Красавчик, дай я тебе погадаю!» У Йоси настроение было хорошее, он дал ей пять рублей, по тем временам большие деньги. И тогда она ему сказала: «Проживешь ты 82 года (на два года ошиблась, Иосиф прожил до 80 лет). И последние десять лет будешь очень болеть. Будет у тебя двое детей, большое количество внуков, много денег, слава и почет». Все сбылось...
