Михаил Плетнев и его магия

Вы еще успеете до 4 октября попасть на X фестиваль Российского национального оркестра под управлением Михаила Плетнева. Он — а это лучшее событие осени — проходит в Концертном зале им. Чайковского. Кульминацией фестиваля будет «Кандид» Бернстайна 26 сентября. Ну а ближайший концерт состоится уже 21 сентября.

Это будет концертное исполнение лучших фрагментов из опер Чайковского и Римского-Корсакова «Черевички» и «Ночь перед Рождеством». Обе оперы, написанные на сюжет повести Гоголя, будут драматургически объединены Михаилом Плетневым. Программа концертов и фестивалей никогда и не бывает случайной, но как подбираются произведения — знает только маэстро.

Открылся фестиваль Концертом для скрипки с оркестром Чайковского (солист Сергей Крылов) и Девятой симфонией Шостаковича. Концерт Чайковского написан под влиянием очень личных событий (хотя по-другому разве бывает?), это очень личное, даже исповедальное произведение, вызвавшее в свое время ряд злых нападок на композитора, и тем не менее уже больше века его считают одним из лучших в русской музыке.

Даже если вы самый-пресамый утонченный знаток и ценитель музыки, не закрывайте глаза на концертах, где дирижирует Плетнев. Потому что это особенная, отдельная и таинственная история. Он всегда в черной шелковой сорочке-френче. Он очень редко улыбается — почти никогда. И всегда отстраненное (если не сказать высокомерное) выражение лица. Спина прямая и неподвижная, движения рук скупые и математически точные. Это точно не экстравагантный Курентзис, порхающий и суперартистичный. Хотя, впрочем, Михаил Плетнев очень артистичен, но это свойство другого рода. Это сдерживаемая магия. Одно движение пальца — и скрипки взвиваются. Ладонь шевельнулась — сняла звук — игра большого оркестра смолкает мгновенно. Это безраздельная власть. И, кажется (не помню точно), маэстро даже не нужна была партитура.

Сергей Крылов, исполняя соло на скрипке — странное, философское, нежное, эмоционально привстает на носки туфель, а дирижёр, возвышаясь на помосте, смотрит на него сверху вниз очень спокойно и даже покровительственно — он просто стоит над ним и над оркестром, — и между ними, вообще во всем этом есть совершенно особенная драматургия.

Кто скажет, что Плетнев не искрит эмоциями, тот будет прав — и одновременно сильно ошибётся. Потому что в его дирижировании страсть и математика, интеллект и непередаваемо личное отношение к музыке, которую оркестр исполняет согласно его воле и чувству.

Девятая симфония Шостаковича написана сразу после войны. И хотя от композитора ждали большого гимна победе, симфония получилась совсем не «гимновой», а даже наоборот, легкой и гротескной. И здесь Михаил Плетнев уже совсем другой: открытый шутейским маршевым интонациям и горькой безмерной печали и русскому куражному бешенству этой совсем короткой, 25-минутной симфонии.

В финале к сцене несут цветы. Корзины, букеты, еще букеты. Маэстро берет у девушки красные розы. Хотя он редко это делает. Кажется, он почти никогда не прикасается к букетам руками. Слушатели просто кладут их ему на сцену. И ещё он крайне редко что-то исполняет на бис. Сколько бы ни аплодировал зал.

Но сегодня, впрочем, и так было ясно, что на бис не будет. Наша публика и в Зале Чайковского ведет себя неуважительно. Музыканты и дирижёр еще на сцене, зал аплодирует, но какие-то люди уже гуськом идут к выходу. На это стыдно смотреть. Ну неужели нельзя подождать несколько минут? А Плетнев и так придирчив к залу: сегодня в начале второго отделения внимательно оглядел его — и кажется, остался недоволен тем, что были пустые кресла. 

Хотя эти пустоты могли быть из-за замены солиста. В первом отделении должен был играть Первый концерт Прокофьева на скрипке Страдивари немецкий скрипач Франк Петер Циммерман.