Монстры и люди в мире Дмитрия Пригова в Третьяковке
Способно ли нынешнее поколение понять искусство Дмитрия Пригова, выясняли на «круглом столе» на открывшейся выставке
Способно ли нынешнее поколение понять искусство Дмитрия Пригова, выясняли на «круглом столе» на открывшейся выставке.
18 июля в Третьяковской галерее на Крымском Валу состоялся круглый стол, посвящённый десятилетию со дня смерти московского концептуалиста Дмитрия Пригова.
Справа от импровизированного зрительного зала в холле Третьяковской галереи на Крымском Валу водружена жутковатая графическая работа в человеческий рост. Существо, изображённое на ней, глядит на пришедших как-то надменно и агрессивно. Автор монстра – Дмитрий Александрович Пригов, а монстр – часть бесконечной серии «Бестиарий», Мартин Хайдеггер.
Подробнее о подаренном монстре рассказал искусствовед Кирилл Светляков:
– Большинство монстров сделано в маленьком формате, буквально А4. Несколько монстров же занимали почти всю его комнату в Беляево. Это была часть его мира, но ее экспонировали крайне редко. Были разговоры о том, что это портреты, и этот портрет исключителен по тому набору элементов, которые встречаются в работах Дмитрия Александровича: помимо самого монстра здесь присутствуют бокалы, здесь присутствуют мандалы, пустые яйца, глаз и черный квадрат и, конечно, пустоты.
Монстра-Хайдеггера передали галерее, и поскольку у графики ограниченный срок экспонирования - три месяца, переданная в дар работа Пригова будет, подобно призраку, то появляться, то исчезать.
О персонажах Пригова сказала и Ирина Прохорова, филолог и издатель. Она предупредила о бессмысленности заумных рассуждений на тему наследия Пригова:
– Мне кажется, мы с вами попадём в мир Пригова и станем его персонажами. То, что он делал – ироническое осмысление того, чем мы с вами сейчас занимаемся. О нем сложно говорить в высокопарных тонах, но я счастлива, что моя фраза о Пригове как о русском Данте прижилась.
[:image:]
Рассказывая о Пригове как о человеке, Ирина Прохорова вспоминает, что он был редким типом творческого человека, за которым не были замечены какие-либо капризы:
– В этой системе координат канонические классики должны быть люди очень сложные, с метаниями и какими-то трагедиями. Но человек такого масштаба, сделавший столько всего, был абсолютно тихий и прекрасный, иронически человек. Он разрушал идею не только высокой литературы, но разрушал и образ самого художника.
Прохорова досадовала, что исследование искусства конца двадцатого века и творчества Пригова в частности запоздало «лет на двадцать». Понимания интерпретации современного искусства, по ее мнению, сейчас просто нет, что, однако, открывает поле для исследования.
Виктор Мизиано – искусствовед и куратор, главный редактор «Художественного журнала» – усомнился в том, что молодые люди, не заставшие Дмитрия Пригова живым, могут до конца понять его творчество:
– Я вижу здесь целый ряд людей, которые, как я предполагаю, не наблюдали Дмитрия Александровича лично в силу каких-то поколенческих особенностей. И возникает вопрос, в какой мере адекватно восприятие наследия Пригова. Знакомство с автором очень обогащает, даёт ключ к пониманию искусства.
[:image:]
Но Ирина Прохорова перебила Виктора Мизиано, уточнив, что мы можем познакомиться с его личностью по большому количеству сохранившихся перформансов.
Да и с молодым поколением, по ее мнению, не все так плохо:
– Неоднократные мои эксперименты, когда молодые люди читают его стихотворения, показывают, что все прекрасно воспринимается. Не надо думать, что люди глупее, чем были мы. Они, может, просто по-другому это видят, потому что они не внутри старого контекста и вне стереотипов его восприятия.
Познакомиться с наследием Дмитрия Александровича Пригова можно до 23 июля, пока длится «приговская неделя»: его работы выставлены в Государственной Третьяковской галерее и Эрмитаже.
[:wsame:][:wsame:]