Мария Луговая: Когда стану бабушкой, буду внукам показывать свои фильмы

Звезда сериала «Мурка» Мария Луговая рассказала Sobesednik.ru, что не доверяет свои откровенные сцены дублерше.

В эти дни особое внимание зрителей приковано к молодой, яркой и успешной актрисе Марии Луговой, которую в прайм-тайм показывали сразу по двум центральным телеканалам. На «Первом» она – Маруся Климова в криминальном детективе «Мурка», на НТВ – агент НКВД Анна Ярцева в «Охоте на дьявола».

В первой картине действие происходит в 20-е годы прошлого века, во втором – в 30-е. Мария призналась, что прошлое ей ближе и интереснее, чем будущее. Тем не менее и с ним актрисе пришлось столкнуться. Сейчас она снимается в фантастическом сериале «Лучше, чем люди», где действие происходит в 2052 году.

– Мария, как вы реагировали, узнав, что утверждены на роль Мурки?

– Долго не верила и до сих пор не верю… То же самое с «Охотой на дьявола»... Даже в середине съемочного периода мне было трудно расслабиться и сказать себе: «Да, это точно происходит со мной!» Но «Мурка» снималась на три года раньше, я была моложе, и это был неземной подарок, которому нужно было соответствовать.

– На пробах вам ставили задачу показать «привкус пороха»... Как вы с этим справились?

– На роль искали девушку, по взгляду которой сразу понятно, что она выстрелит. Сценарий «Мурки», а затем «Охоты на дьявола» – оба так захватили меня… Я понимала, что это могут сыграть 80 процентов артисток нашего кино и за меня некому замолвить словечко… И вдруг мне доверили такое! Это было безусловное счастье! В какой-то мере сказка – можно пойти на пробы и просто быть лучшей среди потока. Генеральным продюсером «Мурки» и «Охоты на дьявола» является Джаник Файзиев. Я считаю его одним из важнейших своих наставников в кино. К его мнению я всегда прислушиваюсь, он для меня непререкаемый авторитет. На премьере сказала Джанику: «Я до сих пор не могу поверить, что это произошло, я чувствую себя Золушкой!» На что он ответил: «Нет, Маша, ты не Золушка. Золушка – та, которой случайно на голову свалились тетушка с каретой и принц с царством. Это твоя заслуженная работа, то, к чему ты шла много лет».

– Неужели супруга Джаника, актриса Светлана Иванова, не пробовалась на роль Мурки и шпионки Ярцевой?

– Не очень корректный вопрос… Дело в том, что Джаник и Света – профессионалы такого высокого класса, что им это просто не нужно. Если Света и пробовалась, меня никто не ставил в известность. Кастинг был большой. Я считаю, есть твои роли и не твои, ролями распоряжаются где-то там, Наверху. Моя творческая жизнь – тому подтверждение.

– Извините, мы же не осуждаем Андрея Кончаловского, снимающего свою супругу в главных ролях...

– Вы видели фильм «Рай»? Вы видели, как работает Юлия Высоцкая? Эту женщину утвердили, потому что она жена?! Глупость! Она потрясающе играет роль! Муж и жена видят друг друга насквозь. Если у кого повернется язык сказать, что Юлия Высоцкая снимается у мужа в главных ролях по блату, на такого человека как минимум посмотрят с недоумением.

– Да, примеров много. Александров снимал Любовь Орлову, Меньшов – Алентову, Соловьев – Друбич.

– Если вдруг выйду замуж за режиссера, не откажу себе в удовольствии сняться в фильме у любимого мужчины.

– Знаю, что для съемок в «Мурке» вам пришлось научиться многим вещам. Было сложно?

– Не сложно, скорее интересно своей новизной, нечасто перед проектом дают время и возможность осваивать оружие или верховую езду. Я имела образование и воспитание барышни, играла на музыкальных инструментах, умела танцевать вальс, а тут пришлось научиться стрелять, кататься на лошади и управлять повозкой. Без сожаления я коротко остригла волосы. Нам с художником Наташей Гориной пришлось даже поуговаривать режиссера, он боялся, что вдруг меня подстригут, это не ляжет на образ, а волосы обратно не прикрепишь! И он не пожалел. Так коротко я никогда не стриглась и испытала от этого огромное удовольствие.

[:image:]

– Как у вас сложились отношения с лошадьми?

– В Москве существует хорошая школа киношных лошадей. Я тренировалась на опытном жеребце Ватмане, но скорее он меня воспитывал, а не я его. Это тот самый конь, который снимался в фильме «Адмирал». Московские кони четко работают по команде: «Камера! Мотор! Начали!» Затем у нас была трехмесячная экспедиция в Крым. Интерьеры и сама Лондонская улица были выстроены на «Мосфильме», а все, что касается моря – лагерь апостолов, вся Одесса, – снималось в Крыму. Там были уже не такие опытные кинокони. Они боялись выстрелов, могли поскакать в другую сторону, что было опасно для жизни. Но зато я впервые увидела, что в природе бывает не только лебединая любовь и верность, но и лошадиная. Я работала с кобылой, у которой был возлюбленный конь по кличке Зайчик, притом что бедный Зайчик был мерин, то есть стерилизованный. Они все время были вместе, хозяева рассказывали, что, когда они ехали на площадку, она все время к нему прижималась. Однажды ее привели на съемки без Зайчика, и вся работа пошла насмарку. Кобыла все время вертела головой, ржала в сторону конюшни, где остался ее мерин. Причем эта лошадь периодически рожала жеребят от других коней, и их всех воспитывал верный Зайчик.

– Как вы проводили время за кадром?

– Мы поехали в Крым в середине сентября, погода стояла практически летняя, коллеги умудрялись плавать, гулять. Но у меня был большой объем работы, я заканчивала, когда становилось темно, и плескаться в море уже не хотелось.

– В «Мурке» у вас сразу две любовные линии – с Алексеем Бардуковым и Антоном Хабаровым. Как у вас сложились отношения с партнерами?

– Не знаю, под какой счастливой звездой я родилась, но это невозможное удовольствие – сниматься в главной женской роли в мужском кино, потому что как бы в кадре я ни строила этих мужчин, за кадром было бесконечное трепетное отношение. С Алексеем Бардуковым и Антоном Хабаровым мы впервые встретились на съемках «Мурки». С Алексеем у нас – детская любовь, как между братом и сестрой, наши герои вместе выросли, воевали, и скорее Мурка прикрывает собой героя Леши Бардукова. В этих отношениях нет такой женско-мужской «химии», есть ощущение правильности, что мы вместе. Отношения с героем Антона Хабарова – совсем другие, более взрослые, когда рядом сильный мужчина и его даме, даже если у нее в руке маузер, ничего не остается, кроме как быть женщиной. Антон – чудесный артист, потрясающий друг и мужчина.

– Антону поставили условие похудеть для этой роли на 10 килограммов. Как он справился?

– Да, он специально худел, так как его герой болен. Я тоже сбросила несколько килограммов, хотя сценарием это не предусматривалось. Зато, когда стало холодно, появилась возможность поддеть свитерок, кофточку, рейтузы под костюм, хотя в августе он сидел как влитой.

[:image:]

– Как водится, лето снимали глубокой осенью?

– Начали первого августа, закончили 12 января. Притом что действие «Мурки» включает в себя пару недель.

– Где любовные линии – там откровенные сцены. Как они вам давались? Вы сами играете такие сцены или отдаете дублершам?

– Таких сцен было немного, у меня нет предубеждений к сценам с обнажением, когда это сценарно необходимо. Если через откровенную сцену проявляется мой персонаж, как же я могу позволить какой-то другой девочке взять и испортить мою героиню?! Мне важен каждый поворот головы, каждое движение и тем более такие тонкие моменты, как любовные отношения. На площадке было создано такое доверие друг к другу, и я точно понимала, что наши операторы Маша Соловьева и Коля Смирнов никогда не снимут пошло, грязно. Сейчас мне 29 лет, и если не сейчас любоваться собой и демонстрировать свое тело, то когда? Когда стану бабушкой, буду внукам показывать свои фильмы, мол, ваша бабуля была-таки ничего.

– О вашей личной жизни ничего не известно. Вам приписывали роман с актером из сериала «Рыжая» Андреем Щипановым. Все-таки 170 серий вместе...

– Полная ерунда! Мне приписывали столько романов, что странно даже, когда я умудряюсь работать. На романы нужно немало времени. Наивно полагать, что, если артисты вместе снимаются, у них и в жизни любовь. В моем случае, если в кадре есть любовь – значит, за кадром в 99 процентах ничего подобного.

– Тем не менее именно на съемках возникли чувства между Максимом Матвеевым и Елизаветой Боярской, Павлом Прилучным и Агатой Муцениеце, Екатериной Климовой и Игорем Петренко, а затем и Гелой Месхи...

– Не секрет, что на работе мы проводим 95 процентов своего времени и нам очень сложно встретить кого-то, не связанного с ней. Актерский труд требует практически монашеского служения, но мы все живые мужчины и женщины. Даже в выходные мы видимся и общаемся с людьми из своего окружения. Естественно, служебных романов не избежать. Думаю, в других сферах происходит то же самое. Если твой избранник из другой среды, то это скорее исключение из правил. Видимо, кто-то из твоих друзей привел в вашу компанию своего одноклассника. Я очень храню свою личную жизнь, никому ничего не говорю и не скажу, нигде не появляюсь со своим молодым человеком. Мы ходим вместе только на те мероприятия, которые не освещаются прессой. То, что между нами, для меня очень ценно, я ограждаю нас максимально от каких-либо обсуждений и оценок, я в них не нуждаюсь.

– Некоторые актрисы считают, что мужчины-актеры не могут быть надежными в отношениях. А вы?

– Я достаточно взрослая, чтобы понимать, что человек – не профессия, я видела потрясающих мужественных артистов и абсолютно инфантильных людей бизнеса, зарабатывающих миллионы…

[:wsame:][:wsame:]