Дмитрий Крылов: Были в жизни моменты, когда казалось, что всё. Полный крах

Дмитрий Крылов объяснил Sobesednik.ru, почему в «Непутевых заметках» стало меньше выпусков о зарубежных городах.

В первой части беседы Дмитрий Крылов рассказал, как удерживается на волне телевизионного успеха уже 20 лет.

«Оптимист из меня так себе»

– Есть опасения, что в перспективе для 90 процентов населения страны поездки за границу снова станут неосуществимыми? Вот и у вас в последнее время стало много выпусков по России – Кострома, Псков...

– У нас и раньше это было, но эпизодически. Теперь больше, в силу известных обстоятельств. Больше снимать в России – это было не только желание руководства канала, но и мое внутреннее. Кстати, недавно в фейсбуке мне прислали ссылку на выступление одной милой женщины в Госдуме, которая сказала: вот есть такой Крылов, мы его любим, конечно, но может, хватит уже? Я вот никогда не была ни в Новой Зеландии, ни в Коста-Рике, но мне это и не надо – у нас есть свои места.

– Могут ли эти милые дамы и джентльмены вернуть то, чего вы опасались в 1991 году?

– Могут. Все же всё видят и понимают. Но я не могу на это повлиять и выбираю для себя путь компромисса. В моей ситуации это значит, что нужно по возможности честно делать свою работу. И я стараюсь: честно рассказываю о том, куда еду – по России или за границу, покуда еще можно. А когда станет нельзя... Боюсь накаркать. «Непутевые заметки», наверное, будут под запретом.

– Сенкевича никто не запрещал.

– У Сенкевича были научно-познавательные передачи, он был исследователь. А у меня элемент туризма все же достаточно силен, хоть я и открещиваюсь от этого. Знаете, были в моей жизни очень отчаянные моменты, когда казалось, что всё. Полный крах. Нет работы, нет денег, нет жилья, ничего нет. И потом вдруг случался счастливый поворот судьбы. В 1981 году я вынужден был уйти из концертного зала «Россия», где проработал 11 лет. Год жил в жутких условиях – работал на полставки в ГИТИСе преподавателем, получал 55 рублей, а за комнату платил 50. Потом случайно встретил приятеля Мишу Задорнова, который порекомендовал меня на телевидение, и я вдруг стал дорогостоящим редактором. И потом 10 лет делал передачу про телевидение. Дальше была история с путчем и Лондоном, когда казалось, что опять катастрофа: всё закроют и всех закроют. И – новый виток. И сейчас что-то все равно будет.

– Камчатка, Чукотка, Выборг, Золотое кольцо, Сочи, Байкал... А дальше?

– А дальше Алтай, например.

– А потом?

– Воронеж.

– Неожиданно.

– Я давно хотел в Воронеже побывать. Там есть, например, несколько прекрасных памятников. Нужно просто зацепиться за одну вещь, и она потянет за собой все остальное. Это вынужденность, которой я отчасти благодарен, потому что иначе мне не довелось бы оказаться на той же Чукотке или Камчатке.

– Стакан наполовину полон?

– Да. Хотя оптимист из меня так себе.

«Хочу съездить туда, где родился»

– Какое отношение к вам имеет агентство «Путевые советы»?

– До 1998 года я сам выходил на туркомпании и министерства туризма и договаривался насчет поездок. А в кризис на канале создали агентство, которое стало заниматься этим, а заодно и обеспечением поездок сотрудников – допустим, на съемки какого-нибудь «Последнего героя». Я – один из трех акционеров. Агентство достаточно скромное. И я не очень вникаю в его работу, мне хватает своей.

– У вас ведь не только «Непутевые заметки», но и поездки по стране с творческими вечерами. Вы их для обычных людей устраиваете или для випов?

– Для разных. Началось все с випов: один крупный банк организовал акцию для своих клиентов, и я, выступая перед ними, проехал всю страну от Калининграда до Магадана. Потом было еще несколько поездок. Есть такая категория людей, которые любят говорить о себе. Я к ней как раз отношусь, поэтому с удовольствием и рассказываю, и отвечаю на вопросы. Так что приглашайте, приеду.

– О чем спрашивают?

– Часто об экзотической истории моего рождения.

– Она вообще довольно трагическая: отец погиб в Охотском море, а через девять дней вы родились прямо в лодке в шторм. Люди могут легко об этом спрашивать, но легко ли вам рассказывать?

– Это было давно. И не могу сказать, что это всю жизнь меня мучило. Тогда вообще много в жизни было кинематографичного. Мои родители – Дмитрий Крылов и Женя Грузинова – познакомились по переписке во время войны, встретились, лишь когда он отвоевал, а она вернулась оканчивать консерваторию, после чего он уговорил ее уехать на Дальний Восток. Это тянет на сериал. Да, это боль, но люди все равно любили и радовались.

– А что сейчас в том месте, где вы родились?

– Не знаю, я там с тех пор не был ни разу. Хочу съездить в этом году. Мне будет 70 лет, и есть мечта снять три точки, которые связаны с моей жизнью – место на побережье Охотского моря, где я родился, Звенигород, где прошло мое детство, и Лондон, где родилась моя передача.

/Звонок другу

Владимир Молчанов: Поездку с Крыловым моя жена вспоминает как лучшую в жизни

– Дима Крылов – один из самых близких моих товарищей. Наверное, ярким штрихом к его портрету может послужить такая история. Моя жена (режиссер Консуэло Сегура. – Ред.) последние 20 лет работает моим шеф-редактором и режиссером всех моих программ и фильмов. Но как самое большое счастье в своей телевизионной работе она вспоминает поездку с Крыловым. Они полетели в Панаму, ходили там по джунглям, снимали. С более чудесным и интересным человеком в жизни не приходилось работать, говорит моя жена. На современном телевидении вообще не хватает людей, в которых ощущается внутренняя природная интеллигентность. А в «Непутевых заметках» Крылова нет истерики, нет призывов куда-то, их делает культурный, образованный человек – это чувствуется и всегда ценится.

[:wsame:]