Анатолий Равикович страдал в тени Хоботова

Анатолий Равикович всего лишь на год пережил Михаила Козакова, подарившего ему самую известную роль – застенчивого интеллигента Хоботова в «Покровских воротах».

Дружил с Шуриком

С 1982 года, когда фильм Козакова "Покровские ворота" вышел на экран, до самого 2012-го в судьбе Анатолия Равиковича не случилось ни одной более яркой киноистории. Отношение его самого к этой роли было сложным. Не то чтобы артист не любил Хоботова. Он любил его, но своим, а не козаковским, каким, подчиняясь режиссеру и ломая себя, сыграл Льва Евгеньевича на экране. С другой стороны, именно безвольным подкаблучником его и полюбили зрители. Значит, рассуждал актер, Козаков все-таки был прав?!

Кто не видел Анатолия Равиковича в театре, всегда имевшем для него первостепенное значение, и не очень следил за новыми фильмами, которые были, считает его артистом одной роли. Так же было у его друга Александра Демьяненко. Несмотря на разнообразие ролей, для зрителей он все равно оставался Шуриком из «Кавказской пленницы», из-за чего очень переживал.

Около года назад Анатолий Юрьевич рассказывал в интервью «Собеседнику», как утешал товарища, а заодно и себя. «Я ему говорил: «Саша, твой Шурик любим всеми. А очень многие артисты снимались в ста картинах, и никто, к сожалению, толком их работ не помнит. Тебе повезло попасть в легендарный фильм, который на века и в котором ты играешь главную роль. И играешь хорошо». Так я пытался его поддержать, предназначая эти слова и себе тоже».

Анатолий Равикович страдал. Он понимал, что, попав в роль Хоботова, стал ее заложником. Причем на всю жизнь. «После «Покровских ворот» я хожу в тени Хоботова в разных его вариантах, – с сожалением признавал в беседе с нами Анатолий Юрьевич. – Не то что роли, даже рекламу – и ту мне предлагают такую, что в ней действует некто похожий на Хоботова. Эту тему не перестают эксплуатировать даже спустя многие годы. Я сначала дергался. А потом подумал: «Значит, судьба».

Свадьбу отметили на квартире Алисы Фрейндлих

Зато на сцене Равикович мог играть не только смешных недотеп, но и большие серьезные роли. В Театре Ленсовета под руководством Игоря Владимирова и в паре с его женой, актрисой Алисой Фрейндлих, Равикович прослужил 26 лет.

– Я прекрасно знала Толечку и могу уверенно сказать, что эти годы стали для него самыми светлыми в жизни, – убеждена Алиса Бруновна. – Он был тогда абсолютно счастлив в профессии, находился в возрастном и актерском расцвете.

В Ленсовете Анатолий Равикович и играл «мужчину в самом расцвете сил» – Карлсона. Сначала с Фрейндлих, потом – с Ириной Мазуркевич. Малышом его новая партнерша была не только по роли, но и по паспорту. Ей едва исполнилось 19, когда он, толстый, лысеющий и к тому же женатый дядька, влюбился в нее как мальчишка. Равикович страшно стеснялся выражать свои чувства к девушке, годившейся ему в дочери. Оказалось, что напрасно. Ирина не устояла перед обаянием актера. По словам Михаила Боярского, еще одного коллеги Равиковича по Театру Ленсовета, в него было невозможно не влюбиться.

– В Толе было редкое сочетание таланта, ума, тактичности и чувства юмора, – на следующий день после похорон артиста рассказал нам Боярский. – Поверьте, это не обычные в таких случаях слова по принципу «о покойных или хорошо, или ничего». Его глаза излучали тепло, позитив. Этим он притягивал людей. Он не делал им никакой подлости, никогда не сплетничал о других, хотя самого его, бывало, предавали…

Сыграв свадьбу на квартире у Алисы Фрейндлих (своего жилья у новой актерской семьи тогда не было), «Малыш» и «Карлсон» еще поработали какое-то время в Театре Ленсовета. А когда их дорожки с Игорем Владимировым разошлись, пополнили труппу Театра комедии. Так и прожили Мазуркевич и Равикович до конца его дней – вместе и в жизни, и на сцене с небольшими расставаниями на съемки.

Ходил с кислородными баллончиками

– В 2010 году мы снимались с Толечкой в сериале «И не кончается любовь», который по совершенно идиотским причинам никак не выйдет на экран, – говорит актриса Тамара Семина. В трудную минуту она поддержала вдову своего друга одной из первых. – Как только услышала в новостях, что Толя умер, позвонила Ирочке в Питер. Сказала, что обнимаю ее, целую. Пожелала, чтобы она держалась. Еще сказала, что мой муж, которого нет на свете уже 6 с половиной лет, был влюблен в нее, всегда восхищался ею… Ире будет сложно после такой потери, но ничего не поделаешь, надо продолжать жить.

Тот фильм, где Равикович незадолго до смерти партнерствовал с Семиной, снимали летом, в самый разгар лесных пожаров в Подмосковье. Актриса помнит, как тяжело Анатолий Юрьевич переносил гарь и духоту.

– Сердце у него было никудышное, – констатирует Тамара Петровна. – Он все время задыхался, ходил с кислородными баллончиками. Естественно, он переутомлялся, терпел боль, но виду не показывал. Хотя я ему говорила: «Чего ты терпишь? Скажи, что тебе плохо». А он считал, что не должен жаловаться на здоровье. Мол, это не по-мужски… Я недавно была на записи одной передачи с Ольгой Аросевой. Смотрю: у павильона стоит скорая помощь. Захожу и спрашиваю: «Ребят, а кому тут плохо-то на площадке?» Мне ответили, что, когда Аросева снимается или играет спектакль, администрация всегда вызывает ей скорую помощь. И врачи стоят и дежурят. Действительно, какого фига в преклонном возрасте хорохориться и совершать подвиги?

Но несмотря ни на что, снимался и играл в антрепризах Анатолий Равикович с удовольствием. В том числе и потому, что «на стороне» платили больше, чем в театре. А ему, кроме своей семьи, надо было помогать и дочери от первого брака (всего у актера две дочки и трое внуков). Она работает в школе и воспитывает маленького сына одна. Но главное, Равикович испытывал потребность сниматься.

– Толя был любимцем театра, но смена обстановки, компании была ему необходима, – уверена Тамара Семина. – Кино – это новые коллективы, а Толя отличался открытостью, любопытством. И к нему люди тянулись. Вы себе не представляете, какой легкости, какого юмора, какой нежности был этот человек. С ним хотелось общаться, общаться и общаться.

В последнее время артист тяжело болел. В конце 2011-го снова был вынужден лечь в больницу. Кстати, все лечение Равикович оплачивал сам, хотя театр, как говорит худрук Татьяна Казакова, настойчиво предлагал ему финансовую помощь. То ли актеру было неудобно брать эти деньги, то ли он понимал, что они его уже не спасут… Говорят, Равикович предчувствовал скорый уход. Он обожал маленьких внуков, однако не разрешал себе сильно сближаться с ними. Боялся, что если дети привяжутся к нему, то воспримут смерть деда как страшный удар. Он слишком любил людей, чтобы сделать им больно.