Дмитрий Быков: Драмы юрского периода

Многие сетуют, что в современных российских конфликтах нельзя симпатизировать ни одной стороне. Так, впрочем, происходит с ельцинских времен, когда ни Ельцин, ни коммунисты, ни семья, ни разоблачители семьи в лице Лужкова и Примакова не вызывали политического оптимизма. Но сегодня как-то вовсе уж невозможно определяться: чью сторону брать в борьбе за МХАТ, который ни при Дорониной, ни при Боякове не выглядит наследником русских театральных традиций, а вызывает, напротив, лютое желание обходить его за квартал? Вот полемизируют Симоньян и Кадыров – и это еще сравнительно учтивая полемика в сравнении с тем, как они кроют дозволенных оппонентов. А вот хулиганы, которые пристали в Новой Москве к мужчине, прогуливающемуся с сыном, сына ударили, а мужчину пугали ножом, – их защищать как-то вовсе уж никакого желания, но они попали под кампанию, а значит, на них будут оттаптываться за все мигрантские драки и преступления; негоже быть на их стороне – так что же, быть на стороне Следственного комитета, который, как мы знаем, руководствуется вовсе не интересами закона, а требованиями начальства и конъюнктуры? Впрочем, когда в тридцатые годы кровавая ленинская гвардия противостояла кровавым палачам Сталина, разница между ними была хоть и более заметна, но все-таки незначительна.

Леонид Филатов, большой артист и поэт, говорил мне в 1997 году: когда нельзя встать ни на чью сторону – это верный признак конца времен. Сегодня я смотрю на конфликт разнообразных жаб и гадюк гораздо более оптимистично: Господь не хочет, чтобы маралось добро, и потому уничтожает зло руками зла. Система отторгла всех сколько-нибудь приличных людей, в ее распоряжении остались только персонажи без каких-либо нравственных тормозов. По сегодняшним меркам этой системы Кох – святой, Доренко – праведник, коммунисты – благородные подпольщики. Режим вступил в период самоуничтожения, давно предсказанный и осуществляющийся с уникальной наглядностью. Это примерно как сталинские следователи, уничтожавшие РАПП: жена Михаила Булгакова в дневниках не удерживалась от злорадства, но он удерживался – и правильно делал. Это некрасивое, зловонное, страшное зрелище – как взаимное пожирание динозавров и других завров в «Парке юрского периода». Но что же делать, если люди там не предусмотрены?

Я не советую в этой ситуации запасаться попкорном, ибо битва ужасного с чудовищным способна отбить всякий аппетит. Но огорчаться тоже не стоит. Дезинфекцию современного российского пространства – культурного, политического и медийного – инфекция производит самостоятельно. Когда динозавры взаимно уничтожатся, настанет время людей.