Дмитрий Быков: Слезы Москвы

Вступить можно хоть в самую одиозную партию – и говорить хоть самые взаимоисключающие вещи, а останется от тебя твое кино или стихи

Он снял всего пять картин, все они стали народными; с 2000 года у него не было режиссерских работ, хотя он был востребован как актер; политические взгляды его были, скажем так, нелинейны – он то вступал в «Единую Россию», то сожалел об этом, то резко критически высказывался о третьем сроке Путина, то становился его доверенным лицом, умер сразу после съезда переформатированной партии «Справедливая Россия – За правду», которая включила его в первую пятерку. И удивительным образом оказалось, что Меньшов – это все равно «Москва слезам не верит» и «Ширли-мырли». Что высказывания его, иногда чрезвычайно резкие – скажем, когда он отказался вручать премию MTV фильму «Сволочи», – помнятся единицам, а фильмы смотрят и будут смотреть. Вот удивительный парадокс – он, кстати, меня самого не радует: политики в России настолько нет, она настолько имитационна и не играет в жизни общества никакой роли, что вступить можно хоть в самую одиозную партию – и говорить хоть самые взаимоисключающие вещи, а останется от тебя твое кино или стихи, потому что художник умнее человека. Артист может хоть с пулеметом позировать, хоть с людоедами обниматься – а останется от него то, что он сыграл. И даже поэт может писать что угодно – хотя поэту вроде положено думать, «как слово наше отзовется», – а останется от него несколько строчек, в которых он сформулировал общую тайную мысль, а кого он там поддерживал и из каких побуждений – вообще не принципиально. Это горько, конечно, потому что снимает с художников всякую моральную ответственность. Но это так, и есть в этом своя справедливость. Потому что как бы там ни симпатизировал Меньшов коммунистам и советскому прошлому – а «Зависть богов» останется свидетельством о бесчеловечности и фальши этого самого прошлого, и кино осталось, а слова забылись.

Поэтому художнику имеет смысл заботиться только об одном: высказаться в текстах, фильмах и живописи как можно полнее и совершеннее. А на что он там шел ради возможности работать – никому со временем не будет интересно. Так не везде, конечно, потому что никакое кино не спасло Элиа Казана, когда он оказался стукачом. Но то ведь в Штатах, и то давно. А в России, где политики нет и мораль относительна, имеет смысл только то, что ты умел делать и как ты это делал. Потому что Москва слезам не верит, об этом вся лучшая картина Меньшова. И сама она плачет только по тем, кто плевать хотел на ее мнение, занимаясь своим делом – единственным, что в России вообще имеет смысл.

* * *

Материал вышел в издании «Собеседник» №25-2021 под заголовком «Слезы Москвы».