Слепаков: Ужасно не нравится деление на "с нами" и "против"

Семен Слепаков в интервью Дмитрию Быкову рассказал о цензуре телевидения, изменениях в КВН и цинизме современного юмора.

[:rsame:]

Слепаков – в прошлом капитан пятигорской команды КВН, а ныне одно из лиц Comedy Club на ТНТ – самый популярный сегодня российский бард, и это внушает надежды. Потому что песни Слепакова, которые поет и знает вся страна, – это качественный продукт, и стихи у него хорошие, и шутки смешные.

Он еще и автор нескольких сериалов, и продюсер – хотя продюсирования не любит, – и специалист по созданию рекреационных зон, но это в прошлом. Главное же, что он автор песен «Разговор мужа с женой» («Чисто гипотетически»), «Песня российского чиновника», «Жопа растет». И эти песни выдают в нем настоящего поэта, потому что настоящий поэт сегодня вряд ли мог бы обойтись без такой лексики.

«Лежать и рвать апельсины»

– Только учтите, что я не умею отвечать быстро. Помните, в КВН был конкурс, где надо было за тридцать секунд придумать остроумный ответ? Вот это для меня вообще было страшно. Я совершенно не импровизатор, даром что был капитаном.

– Ну, мы никуда и не с­пешим.

– Это хорошо.

– Семен, вы южный человек, да и вообще с юга очень много юмористов происходит. Знаменитый одесский юмор, например. Гоголь. Искандер. Почему так, ведь должно-то быть наоборот?

– В Comedy Club как раз географический разброс большой. Очень много хороших авторов из Сибири, с Урала, из Москвы... Мне вообще кажется, что как раз чем труднее условия, тем необходимее юмор. Возьмите Екатеринбург, где вообще культура своя, довольно мрачная и при этом веселая. Те же «Уральские пельмени».

– Но есть какие-то особенности южной жизни? О менталитете жителей курортных регионов часто отзываются скептически даже и земляки: они не хотят работать, потому что летом все равно приедут отдыхающие и оставят деньги.

– Не знаю, курортный ли это менталитет. Мне кажется, это вообще южным жителям присуще. А зачем что-то делать, если у тебя тепло, растут фрукты, плещется море... Если можно просто лежать на солнышке под деревом и срывать апельсины. И в Италии, и в Греции, и в Испании так же. Это философская такая жизнь, без суеты, в ней свое очарование и своя мудрость.

У нас в Пятигорске очень много кавказцев, и вот они выходили утром из дома, садились на лавки и играли в нарды. Играли, играли... и день проходил. А назавтра снова нарды... Я, пока жил в Пятигорске, все думал: ну, скука у нас! Вроде регион с репутацией: кавказские воды. Непоследние люди туда приезжали отдыхать, некоторых даже убили.

А что сейчас? Тоска, болото, не происходит ничего... И очень оттуда рвался. А когда уехал, то понял, как это было, в общем, хорошо. А чтобы тебя убили – надо правда уж очень постараться...

– Хорошо, тогда о серьезном: вот вы кандидат экономических наук, и кандидатская у вас была на тему развития курортного бизнеса – я так упрощаю тему, потому что настоящее название вашей диссертации невозможно ни запомнить, ни выговорить...

– Да, там всегда названия очень страшные. Я занимался сравнительным анализом наших местных курортов и, например, французских. Правда, это было пятнадцать лет назад. Сейчас там все заглохло. Раньше было много санаториев, сейчас почти все они закрыты. Правда, остался прекрасный санаторий ФСБ, туда ездят.

– Слушайте, так вы, наверное, знаете, как нам обустроить Крым... (осторожно.) Кстати, Крым наш?

– По факту да...

– Ладно, как специалист скажите: можно там сделать курортную зону высокого уровня?

– Уже не ко мне вопрос. Во-первых, я занимался совсем другим регионом – а разница действительно очень большая, в каждом случае свои тонкости. Во-вторых, это было давно... Вообще, все можно сделать. Но это нужны систематические усилия. А у нас не любят систематических усилий, у нас любят инициативы. Инициатива – это то, что остается, как правило, на уровне проекта. Чтобы громко заявить, и всё.

«Дверь в гостиницу открывал таракан»

– Вы смотрите современный КВН?

– Да. Хотя и говорят, что КВН уже не тот, что сейчас там нет талантливых команд... Да есть. Просто, наверное, сами зрители все-таки связывают старый КВН с личными воспоминаниями, с тем, какими они сами были...

– Цензура есть в КВН?

– Ну, это же «Первый канал». Наверное, есть.

[:image:]

Хотя сейчас я в этом не варюсь и не знаю точно, что там происходит. В принципе там позволяются довольно острые шутки. Но мне кажется, что сейчас и сами участники не особенно стремятся к высказыванию оппозиционных идей. Просто потому, что их не слишком это волнует. Понятно, что на какие-то события мировые обязательно есть реакция – как про курс евро, например. Но все это поверхностно.

Вообще, мне ужасно не нравится то, что сейчас происходит: вот это разделение на черное и белое, на тех, кто с нами, и тех, кто против нас.

– Но вы согласны, что КВН – это кузница кадров? Веселье и находчивость ведь нужнее всего в карьере. Посмотрите хоть на Лесина...

– Что из КВН вышло очень много талантливых людей во всех сферах – это факт. Но тут, понимаете, не только в таланте дело: масса талантливых людей в КВН не играла, вообще презирала всякое коллективное творчество, сочиняла что-то в одиночестве и достигла высот.

КВН формирует не гениев, конечно, но какой-то особый тип он создает, безусловно. Это люди, которым хорошо вместе; люди, которые умеют работать в коллективе; это среда, в конце концов.

В молодые годы я всегда знал: если попаду в любой город, где есть команда КВН, я могу к ним прийти и меня напоят, накормят и спать уложат и мне будет о чем говорить. А это, знаете, в холодной стране не последнее дело.

– Вы только что с гастролей. Нравится вам бродячая жизнь?

– Прошлой осенью я много ездил, потому что решил, так сказать, обпеть всю страну. Скажу со всей прямотой: ездить я не люблю. Это было переносимо только в молодости, почему-то сплачивало. Ночные поезда жуткие. Гостиницы наихудшие, почему-то селили только в них, такие, знаете, где дверь в номер открывает тебе огромный таракан. И потом, я ведь такая довольно громоздкая конструкция, и это надо вечно как-то складываться, умещать себя... А еще хуже автобусы, особенно ночные.

«В метро на меня смотрели, как на Раскольникова»

– Кто-то считает, что муж и жена должны работать в одной сфере, иначе им не о чем говорить...

– Нам с женой есть о чем. Я ей даю читать свои сценарии, она их ругает...

– И вы терпите?!

– Нет, я страшно ору, а потом, спустя какое-то время, понимаю, что она была права. Она же юрист, у нее все по полочкам разложено.

[:image:]

– А можно еще один неприличный вопрос? Вот я толстый, и это трудно, вызывает всегда какие-то упреки, производит впечатление сытости и самодовольства. А вы ужасно длинный, неприлично длинный. Это трудно?

– Трудно в поезде, как уже сказано, потому что свисаешь. И в метро очень трудно. Ты поднял руку почесать, допустим, нос – и обязательно попал кому-то локтем в глаз, и обязательно старушке. Оглянулся – все на тебя смотрят, как на Раскольникова. Тяжело вообще быть неформатным, но это же... Вот песня про то, как жопа растет, она вам вроде нравится, я слышал.

– Очень.

– Так ведь она же не про жопу. Она как раз про то, что выделяет вас из формата, и про то, как с этим жить.

– Точно! «Нос» Акутагавы.

– Ну, такую планку я не ставил себе... Но вообще да – ведь эта ваша, условно говоря, огромная жопа, или талант, или какие-то личные черты, они же как раз и есть то, что есть только у вас, что делает вас вами! Погодите подгоняться под стандарт, без этой жопы вы, может, вообще неинтересны...

– И это, кажется, самая популярная ваша вещь.

– Нет, конечно. Самая просмотровая на YouTube – диалог мужа с женой, с прекрасной Мариной Кравец. Там больше десяти миллионов просмотров, тема для всех актуальная.

– Оказывается, у вас было множество лирических песен. Где-то их можно найти?

– Есть целый диск, но мы его записали чисто для себя и для друзей. А так – где-то в сети должны лежать. Но это все юношеское творчество, сейчас-то я давно уже не пишу лирику. Весь вышел в юмор.

– Но Ильф и Петров говорили, что юмора хватает ненадолго. Это вещь нежная. Вот мы, говорили они, иссякли за десять лет.

– Я это очень чувствую. Не равняю себя с ними, но понимаю. Мне все труднее писать песни, последнюю написал в августе. Хочется как-то удивлять, не повторять самого себя. Ну, если не получится, буду искать другой формат.

– А серьезные?

– А серьезных я не писал с двадцати пяти примерно лет. У меня исчезла потребность высказываться в этом формате, лирическом, что ли...

– А кавказцы не обижаются на песню про спортивный репортаж? Где все эти «досконально – оригинально»?

– Да почему они должны обижаться? Я, слушайте, среди кавказцев вырос, и эта их преувеличенная обидчивость – миф. Они действительно так говорят, оригинально, и обижаются только на попытки их сознательно оскорбить. А шутки по поводу национальных особенностей – это даже лестно, в этих песнях они предстают сильными, мужественными и сексуально привлекательными. А они таковыми и хотят быть.

– А вас не смущает, что вас слушают и хохочут те самые люди, которых вы же высмеиваете? Вот вы поете «Купи говно». Все смеются, всем нравится, а дальше они опять идут производить говно...

– Правильно. Но я все равно надеюсь, что, когда они идут дальше производить говно, кто-то из них задумывается о том, что производит говно, ему становится неловко, он хочет что-то изменить. Есть и эффект громоотвода – те, кого что-то страшно бесит и раздражает, посмеявшись, немного выпустят пар.

[:image:]

«Наш жанр – вульгарность»

– В чем причины такой бешеной популярности канала ТНТ? Может, в большом количестве пошлости?

– Есть разница между пошлостью и вульгарностью. Пошлость – это, например, сказать во время паузы в разговоре, что «мент родился». Или пошутить о чем-то, о чем уже отсмеялись, скажем, в девяностые. Или показывать какой-то несуществующий отвратительный приторный мир, делая вид, что наша жизнь таковой и является. Вот это, я считаю, пошлость. А наш канал не пошлый, он скорее вульгарный. Сразу говорю, что эта умная мысль не моя, ее сказал Саша Дулерайн, генеральный продюсер телеканала ТНТ.

– Вам нравится быть продюсером? Это же, говорят, обязательный атрибут успешного творца – постепенный переход в продюсирование...

– Это точно не про меня. Я люблю руководить словами, а не людьми. Людей жалко. Я не люблю заставлять, мне сложно что-то от них требовать, проще самому все сделать. Так что я не продюсер по складу совершенно.

– Но сочинять вам нравится? Те же сценарии? Ведь в пятигорской команде были настоящие хиты – вспомнить хоть пародию на «Гардема­ринов»...

– Да, это 2004 год. Наши мысли были свободными от штампов, и иногда мы придумывали несу­светные глупости.

– А изображали вы там кого?

– Я был гардемарин Белов, кажется.

– Надо же, мы и не заме­тили...

– Меня заметить трудно, да. Еще я писал несколько сценариев – «Наша Russia», «Универ», «ХБ». И «Универ» – не делайте, пожалуйста, кислые лица – лично мне очень нравится. Между прочим, он уже шесть лет идет, там более пятисот серий, длиннее сериала в России нет. Мне нравилась изначальная идея: сын олигарха не хочет преимуществ, хочет жить, как все, в общаге, ну, и мы с Вячеславом Дусмухаметовым писали с большим увлечением... Сейчас этим проектом занимается куча народу. Как мы шутя говорим, зиндан сценаристов.

А начинали мы не в самых комфортных условиях. Первым офисом нашей компании была квартира на Тимура Фрунзе.

– Вы вообще думаете о зрителе, когда пишете? Или пока сами определяете, что смешно?

– Думаю. Но тут есть такой опасный момент: можно не уловить ту границу, когда ты уже будешь стелиться под запросы зрителя. Когда такое происходит с артистом, это сразу видно, и это очень неприятно выглядит. Но самому для себя уловить эту грань и вовремя себя остановить очень сложно.

[:image:]

«За двоих детей не выйду, за троих выйду?!»

– А кто придумал вам такой стиль команды – без всяких актерских ужимок, с каменным лицом читать текст?

– «Монти Пайтон» это придумали. Я помню, когда мы впервые увидели их, а их тогда вообще у нас мало кто знал, мы были поражены тем, что можно вот с такими невозмутимыми лицами произносить упоительно смешные вещи. Но у них, конечно, великолепный юмор, очень тонкий и умный.

– И циничный. А как по-вашему, можно смеяться над смертью? Или над старостью?

– Да можно, наверное, над всем... Говорят, что можно смеяться над травмами, кровью, но только чтобы не над смертью все-таки. Наверное, для кого-то это слишком. Хотя есть огромное количество шуток про смерть и про покойников. Когда труп во­зят в машине, в транспорте, таскают за собой, пытаются от него избавиться – на этом много комедий построено, и ничего, зритель терпит. То есть и это можно как-то обсмеять, как любую психо­травму.

– Что должно случиться, чтобы вы все-таки озвучили публично свое мнение о происходящих событиях или вышли с плакатом? Очередную многодетную мать должны посадить или что-то другое?

– Нет, ну, это какая-то неправильная позиция: если посадят мать троих детей, то я выйду с плакатом, а если мать только двоих детей, то не выйду. Я не знаю, сколько должно быть детей, чтобы я вышел на площадь. Но вообще – я могу это сделать. Я в себе это чувствую. А свое мнение озвучиваю, причем именно публично, и на ТНТ, и в интернете. И по-моему, озвучиваю вполне доходчиво.

Основные даты из биографии Семена Слепакова

1979 – родился 23 августа в Пятигорске (Ставропольский край)

2000 – стал капитаном команды КВН «Сборная Пятигорска»

2004 – защитил кандидатскую диссертацию по экономике

2006 – стал сопродюсером проекта «Наша Russia» на ТНТ

2010 – продюсер сериала «Интерны», а затем – «Универ. Новая общага»

2012 – выпускает 2-й музыкальный альбом с безумно смешными песнями

[:wsame:]

[:wsame:]