Дмитрий Быков: Бунт в Копейске – еще одно напоминание о том, что мы живем по соседству с адом...
Когда-то Ходорковский и Лебедев своими судьбами привлекли внимание к тому, что творится в российских зонах и как выглядит правосудие, – но русский человек ко всему привыкает, сегодня он уже не удивляется тому, что шокировало его восемь лет назад...
В городе Копейск Челябинской области три дня, начиная с субботы, 24 ноября длился бунт заключенных исправильной колонии номер шесть.
В блогах уже появились предположения, что именно бунты заключенных продолжат угасающую традицию российского протеста. Потому что протестовать сегодня может только тот, кому нечего терять.
Верить в это не хочется. Но логика именно такова – потому что всех остальных еще можно запугать, и только российский заключенный находится в самом стопроцентном и беспримесном аду, о чем совершенно справедливо написал Эдуард Лимонов. Много с чем в его нынешнем поведении либо высказываниях можно не соглашаться, но после восстания в Копейске он один высказался по существу: реформа российской пенитенциарной системы – самая назревшая, самая насущная необходимость.
Ни Ельцин, ни Путин не сделали в этом направлении решительно ничего – Путин еще и резко снизил эффективность всех правозащитных организаций, а как он относится к комитету по правам человека, стало понятно после его последнего собрания, того самого, долгожданного, в новом составе. Там он пообещал вернуться к закону о государственной измене, поправить, если надо, – и немедленно его подписал.
Лимонов прав во всем: и в том, что необходима амнистия, поскольку не меньше трети заключенных находятся в тюрьмах безвинно; и оправдательных приговоров в России фактически не выносится – это называется карательным уклоном правосудия; и сажают тех, кого считают нужным, а не тех, чья вина доказана, – это все азбука, и ни на какое государственное милосердие рассчитывать не приходится. Но и те, кто отвечает Лимонову, правы: государство нимало не заинтересовано в гуманизации пенитенциарной системы. Напротив, тюрьма должна быть именно адом, а зона – пространством без прав и закона, с полным произволом администрации. Тогда будут бояться. Ведь это – самый страшный русский страх (молодежь еще боится армии, и председатель думского комитета по обороне уже призвал увеличить срок службы). Страна попросту не будет управляема, если в ней проявлять хоть крошечную, хоть иллюзорную «милость к падшим»: власть с психологией пацанов считает любое милосердие проявлением слабости.
Бунт в Копейске, при подавлении которого прилетело еще и правозащитникам, – еще одно напоминание о том, что мы живем по соседству с адом, и в этом аду становится все хуже; когда-то Ходорковский и Лебедев своими судьбами привлекли внимание к тому, что творится в российских зонах и как выглядит правосудие, – но русский человек ко всему привыкает, сегодня он уже не удивляется тому, что шокировало его восемь лет назад. А половина населения и вовсе убеждена, причем вполне искренне, что другую половину надо посадить, раз уж нельзя расстрелять, без суда и следствия. И власть ничего не сделает, чтобы изменить эту людоедскую атмосферу, – хоть это и зависит от нее напрямую.
А от нас зависит другое: помнить и знать, что в России есть ад. Этот ад рядом, от него никто не застрахован, и пока мы не хотим слышать крики оттуда, повторяя вечное подсталинское «зря не сажают», – мы все остаемся за этот ад в ответе.
Читайте также
Ситуация в копейской тюрьме критическая: сам город оцеплен, а колония не контролируется властями
и другие публикации Дмитрия Быкова
