Татьяна Пельтцер закончила жизнь в психушке
Ее боготворили зрители, а знакомые называли вздорной старухой. Увольняли из театра за профнепригодность и выгоняли из дома из ревности. Татьяна Пельтцер была соткана из противоречий. Она прожила яркую жизнь, но закончила ее, потеряв все: друзей, признание и даже рассудок…
Ее боготворили зрители, а знакомые называли вздорной старухой. Увольняли из театра за профнепригодность и выгоняли из дома из ревности. Татьяна Пельтцер была соткана из противоречий. Она прожила яркую жизнь, но закончила ее, потеряв все: друзей, признание и даже рассудок…
В 1991 году в центральной прессе была опубликована заметка о том, что горячо любимая актриса помещена в клинику для сумасшедших – Пельтцер страдала потерей памяти. В общей палате «местные психи ее не приняли и избили». После актрису перевели в элитную клинику. Вот только спасти ее было уже невозможно. В 88 лет она сломала шейку бедра и доживала жизнь, не вставая с постели…
Первой ее успешной ролью была роль мальчика Сережи – сына Анны Карениной, первым режиссером-постановщиком стал родной отец. Она нигде не училась на актрису, все постигала уже на сцене в частной антрепризе города Екатеринославля. Родитель – Иоганн Робертович Пельтцер – один из первых заслуженных артистов, ставил фильмы еще до революции, много и активно снимался в советском кино. Говорят, дочь была очень похожа на отца – те же привычки, вкусы, взгляды, характер. У него были неплохие связи, и он мог хорошо устроить дочурку. Но что-то все время мешало. Во-первых, непростой – принципиальный и справедливый характер Татьяны Ивановны, а во-вторых, скользкие моменты биографии.
Пельтцеры – купеческого происхождения и этого никогда не скрывали. Любимый брат Татьяны – Александр еще не закончил институт, когда был осужден по 58-й статье «за контрреволюционную деятельность» и отсидел в тюрьме два года. Вернувшись, он увлекся разработкой первых советских гоночных автомобилей «Звезда», сам испытывал их, стал трижды рекордсменом Советского Союза, но в 1936 году неожиданно ушел с работы – уехал из Москвы. Примерно в это же время Татьяну уволили из театра с формулировкой «профнепригодность». Во времена репрессий Пельтцерам с их непролетарским происхождением и нерусскими корнями не было места среди «прогрессивных» и передовых.
По национальности Татьяна – еврейка по матери и немка по отцу. Перед войной она приняла предложение руки и сердца от немецкого коммуниста и философа Ганса Тейблера и уехала из Москвы в Берлин в надежде, что там-то сможет прожить жизнь без преследований. Любящий Ганс помог супруге найти работу по душе, известнейший режиссер Эрвин Пискатор пригласил ее в свою постановку. По вечерам молодожены гуляли по городу, заходили в ресторанчики. В один из таких тихих летних вечеров Пельтцер услышала выступление Гитлера. Позже она рассказывала, что он очень не понравился ей в первую очередь как несимпатичный мужчина. Будучи замужем, Татьяна страстно влюбилась в русского красавца, который приехал в Германию учиться кораблестроению. Он покорил сердце Татьяны Пельтцер с первого взгляда. А Ганс, узнав о романе, выдворил Таню обратно в Россию. Позже Пельтцер признавала, что это было справедливо.
Татьяна всю жизнь поддерживала с Гансом нежные отношения, дружила с его детьми. Вот только с его второй женой дружба не сложилась. Та ревновала, запрещала мужу переписываться с русской экс-супругой.
– Мы как-то отдыхали в Карловых Варах, Ганс приехал из Берлина повидаться с Татьяной Ивановной, – вспоминала Ольга Аросева, подруга Пельтцер. – Они стояли вдвоем на балконе. Вначале тихо беседовали. Потом тонус беседы начал накаляться, голос Татьяны Ивановны конечно же лидировал. Из доносившихся обрывков фраз было понятно, что выяснялось, кто виноват в том, что они расстались.
Она работала в театре Ярославля, вместе с Марией Мироновой и Риной Зеленой служила на подмостках Теат-ра миниатюр. По-настоящему раскрылась в Театре сатиры. После роли Лукерьи Похлебкиной в спектакле «Свадьба с приданым» наконец стала знаменитой. К этому времени ей уже было далеко за сорок.
О том, что она стала узнаваемой, Татьяна поняла на гастролях по пути в Германию. На КПП какой-то майор радостно воскликнул, увидев лицо актрисы в грузовике: «Ой, товарищ Пизнер!»
Она часто влюблялась в своих партнеров, но личная жизнь ее так и не сложилась. После возвращения из Германии Татьяна больше не выходила замуж. Мужчин пугали ее прямота и импульсивность. Она часто резала правду-матку в глаза и не стеснялась в выражениях. Как-то раз в театре прорабатывали актера Бориса Новикова за пристрастие к спиртному. После ядовитого выступления Пельтцер Новиков заметил в ее адрес: «А вы, Татьяна Ивановна, помолчали бы лучше, вас вообще никто не любит… кроме народа».
Пельтцер могла поскандалить с режиссером накануне премьеры, часто легко заводилась, ругалась с гримерами, костюмерами, но как ни в чем не бывало выходила на сцену и блистательно играла свою роль. В один такой день, после очередного всплеска эмоций, Татьяна Ивановна ушла из Театра сатиры в Ленком к Марку Захарову, вслед за ним. Это был рискованный шаг, Ленком был театром молодым, а Театр сатиры – одной из лучших площадок страны. У Захарова она играла ведущие роли, но все равно высот былых годов уже не добилась. Кстати, когда Марк Захаров пригласил Леонида Броневого в свой театр, тот сначала удивился: «Как я буду выглядеть рядом с комсомольцами?» Но потом, подумав, сказал: «А с другой стороны, у вас же там служит вечная пионерка Татьяна Пельтцер! Рядом с ней я за октябренка сойду».
Пельтцер не любила импровизации, каждую роль она заучивала до мельчайших деталей. Партнеры смеялись: когда актер меняет мизан-
сцену «у Татьяны Ивановны делаются несчастные собачьи глаза». Она чувствовала себя комфортно только в устоявшихся рамках. А память с каждым годом слабела. Ее последний спектакль – «Поминальная молитва» по пьесе Григория Горина. Роль была специально написана для Пельтцер, которой было уже далеко за 80. Ее просто выводили в финале на сцену, и зрители плакали. От жалости, восхищения и умиления…
В 1991 году в центральной прессе была опубликована заметка о том, что горячо любимая актриса помещена в клинику для сумасшедших – Пельтцер страдала потерей памяти. В общей палате «местные психи ее не приняли и избили». После актрису перевели в элитную клинику. Вот только спасти ее было уже невозможно. В 88 лет она сломала шейку бедра и доживала жизнь, не вставая с постели…
Первой ее успешной ролью была роль мальчика Сережи – сына Анны Карениной, первым режиссером-постановщиком стал родной отец. Она нигде не училась на актрису, все постигала уже на сцене в частной антрепризе города Екатеринославля. Родитель – Иоганн Робертович Пельтцер – один из первых заслуженных артистов, ставил фильмы еще до революции, много и активно снимался в советском кино. Говорят, дочь была очень похожа на отца – те же привычки, вкусы, взгляды, характер. У него были неплохие связи, и он мог хорошо устроить дочурку. Но что-то все время мешало. Во-первых, непростой – принципиальный и справедливый характер Татьяны Ивановны, а во-вторых, скользкие моменты биографии.
Пельтцеры – купеческого происхождения и этого никогда не скрывали. Любимый брат Татьяны – Александр еще не закончил институт, когда был осужден по 58-й статье «за контрреволюционную деятельность» и отсидел в тюрьме два года. Вернувшись, он увлекся разработкой первых советских гоночных автомобилей «Звезда», сам испытывал их, стал трижды рекордсменом Советского Союза, но в 1936 году неожиданно ушел с работы – уехал из Москвы. Примерно в это же время Татьяну уволили из театра с формулировкой «профнепригодность». Во времена репрессий Пельтцерам с их непролетарским происхождением и нерусскими корнями не было места среди «прогрессивных» и передовых.
По национальности Татьяна – еврейка по матери и немка по отцу. Перед войной она приняла предложение руки и сердца от немецкого коммуниста и философа Ганса Тейблера и уехала из Москвы в Берлин в надежде, что там-то сможет прожить жизнь без преследований. Любящий Ганс помог супруге найти работу по душе, известнейший режиссер Эрвин Пискатор пригласил ее в свою постановку. По вечерам молодожены гуляли по городу, заходили в ресторанчики. В один из таких тихих летних вечеров Пельтцер услышала выступление Гитлера. Позже она рассказывала, что он очень не понравился ей в первую очередь как несимпатичный мужчина. Будучи замужем, Татьяна страстно влюбилась в русского красавца, который приехал в Германию учиться кораблестроению. Он покорил сердце Татьяны Пельтцер с первого взгляда. А Ганс, узнав о романе, выдворил Таню обратно в Россию. Позже Пельтцер признавала, что это было справедливо.
Татьяна всю жизнь поддерживала с Гансом нежные отношения, дружила с его детьми. Вот только с его второй женой дружба не сложилась. Та ревновала, запрещала мужу переписываться с русской экс-супругой.
– Мы как-то отдыхали в Карловых Варах, Ганс приехал из Берлина повидаться с Татьяной Ивановной, – вспоминала Ольга Аросева, подруга Пельтцер. – Они стояли вдвоем на балконе. Вначале тихо беседовали. Потом тонус беседы начал накаляться, голос Татьяны Ивановны конечно же лидировал. Из доносившихся обрывков фраз было понятно, что выяснялось, кто виноват в том, что они расстались.
Она работала в театре Ярославля, вместе с Марией Мироновой и Риной Зеленой служила на подмостках Теат-ра миниатюр. По-настоящему раскрылась в Театре сатиры. После роли Лукерьи Похлебкиной в спектакле «Свадьба с приданым» наконец стала знаменитой. К этому времени ей уже было далеко за сорок.
О том, что она стала узнаваемой, Татьяна поняла на гастролях по пути в Германию. На КПП какой-то майор радостно воскликнул, увидев лицо актрисы в грузовике: «Ой, товарищ Пизнер!»
Она часто влюблялась в своих партнеров, но личная жизнь ее так и не сложилась. После возвращения из Германии Татьяна больше не выходила замуж. Мужчин пугали ее прямота и импульсивность. Она часто резала правду-матку в глаза и не стеснялась в выражениях. Как-то раз в театре прорабатывали актера Бориса Новикова за пристрастие к спиртному. После ядовитого выступления Пельтцер Новиков заметил в ее адрес: «А вы, Татьяна Ивановна, помолчали бы лучше, вас вообще никто не любит… кроме народа».
Пельтцер могла поскандалить с режиссером накануне премьеры, часто легко заводилась, ругалась с гримерами, костюмерами, но как ни в чем не бывало выходила на сцену и блистательно играла свою роль. В один такой день, после очередного всплеска эмоций, Татьяна Ивановна ушла из Театра сатиры в Ленком к Марку Захарову, вслед за ним. Это был рискованный шаг, Ленком был театром молодым, а Театр сатиры – одной из лучших площадок страны. У Захарова она играла ведущие роли, но все равно высот былых годов уже не добилась. Кстати, когда Марк Захаров пригласил Леонида Броневого в свой театр, тот сначала удивился: «Как я буду выглядеть рядом с комсомольцами?» Но потом, подумав, сказал: «А с другой стороны, у вас же там служит вечная пионерка Татьяна Пельтцер! Рядом с ней я за октябренка сойду».
Пельтцер не любила импровизации, каждую роль она заучивала до мельчайших деталей. Партнеры смеялись: когда актер меняет мизан-
сцену «у Татьяны Ивановны делаются несчастные собачьи глаза». Она чувствовала себя комфортно только в устоявшихся рамках. А память с каждым годом слабела. Ее последний спектакль – «Поминальная молитва» по пьесе Григория Горина. Роль была специально написана для Пельтцер, которой было уже далеко за 80. Ее просто выводили в финале на сцену, и зрители плакали. От жалости, восхищения и умиления…
